— Это его проблемы! — Запальчиво проговорила Джес.
От волнения она прибавила шаг, и пошла быстрее, но Дэн не отставал от нее.
— Они нашли замену. Только этому летчику необходимо сдать экзамен на переквалификацию. Экзамен должен принять я. И именно этот полет будет решающим. Завтра ночью мы вернемся, и мистер О'Нилл подпишет заявление.
— Почему он не мог сделать этого раньше?
— Так получилось, Джесси.
— А ты успеешь на свадьбу?
— Джесси, ну как ты можешь даже думать об этом? К тому же я ведь просил тебя провести со мной предсвадебную ночь. Мы прилетим около полуночи, а ты будешь ждать меня дома.
— Дома?
— В квартире на Хайд-Стрит.
Джессика замолчала на некоторое время и замедлила шаг. Дэн понял, что ему удалось ее успокоить. Он не стал говорить ей, что летит с Максвеллом Колфилдом. Ни к чему ей это знать. Она и так с большим трудом пережила всю эту историю с разрывами и объяснениями и очень разволновалась сейчас.
И Дэн не удержался: повернулся к ней, обхватил ее лицо ладонями и, глядя в дымчато-серые глаза, заговорил:
— Запомни, Джесси, то, что я скажу сейчас тебе. Пока волны океана будут омывать каждую частичку этого пляжа, я буду любить тебя. Пока солнце будет освещать это место, мое сердце будет принадлежать тебе. Пока звезды и луна будут зажигаться на небе, я буду жить только тобой.
Они стояли лицом к лицу у самой кромки воды, и волны ласкали их босые ноги. Сердца их стучали в унисон, как частички простенькой головоломки.
— О, Дэн! — выдохнула Джес, — и в темноте он увидел, как по ее щекам катятся слезы. — Я очень люблю тебя — каждую минуту своей жизни. Ты для меня — вся моя жизнь — прошлая, настоящая и будущая, и если с тобой что-то случится, я умру!
— Ну, что со мной может случиться? — Прошептал Дэн.
Губы его тем временем скользили по ее щекам, собирая соленые капли слез.
— Не знаю… — Пролепетала Джес. — Просто с недавних пор я не доверяю небу. Оно стало опасной соперницей. Опасней, чем Клер Хьюстон…
— Я вернусь, как возвращался восемь лет подряд. — Но в этот раз все будет иначе.
— Почему?
— Потому что я вернусь на свою свадьбу, — ответил он. — Потому что я женюсь на тебе.
Афины
Клер приехала в кафе немного раздраженная, но все же довольная, что ей удалось вырваться из-под бдительного ока экономки. Тем не менее ей до сих пор хотелось устроить хорошую взбучку Дереку просто за то, что он все знает о ней и ее жизни в Афинах и наверняка растрезвонит об этом в Лос-Анджелесе.
— Ты вовремя, — заметил Стефенс, когда она села напротив него за столиком в кафе. — В Лос-Анджелесе ты была не очень пунктуальна. Эта работа изменила тебя в лучшую сторону.
— О чем ты непременно разболтаешь в Америке, — раздраженно бросила женщина. — Ты выдернул меня с работы, чтобы поиздеваться?
— Вовсе нет. Мне нужно с тобой поговорить.
— Так срочно, что нельзя подождать до вечера?
Дерек понял, что Клер до сих пор злится на него за то, что он узнал правду о ее новой работе и сказал ей об этом. Однако не стал язвить по этому поводу. Ему была нужна Клер, и он не хотел ссориться с ней из-за мелочей.
— Клер, пожалуйста, прости меня, — сказал Дерек. — Но я был вынужден сказать тебе правду, иначе ты никогда не согласилась бы поговорить со мной.
— Знаю, Дерек, — ответила она. — И я, наверное, дура, раз вымещаю на тебе свою злобу.
— Ты не дура, — возразил он. — Ты устала ежедневно пререкаться с экономкой и служанками, тебя унижает эта работа, и ты соскучилась по дому. Вот и все.
Он так коротко и ясно описал ее психологическое и эмоциональное состояние, что Клер в недоумении уставилась на него. С чего бы это Дерек Стефенс стал таким чутким?
— Может, и так. Тебе-то до этого какое дело?
— Перестань огрызаться. У меня к тебе очень важное дело.
— Какое?
Когда разговор становился деловым, Клер вся превращалась в жесткого дельца, и если было в ней что-то мягкое и нежное, то оно было глубоко сокрыто, а в такие мгновения пряталось еще дальше. В принципе, Дереку нравилось в ней это качество. Если бы Клер была сентиментальной, он бы ни за что в нее не влюбился.
— Выходи за меня замуж, — коротко сказал Дерек.
Клер чуть не поперхнулась кофе, когда услышала от него предложение руки и сердца. А все потому, что он был последним человеком, от которого она могла ожидать подобного шага. Женщина подозрительно посмотрела на него, точно сомневалась, понимает ли он, что говорит.
— Я не ослышалась? Ты хочешь жениться на мне?
— Совершенно верно, — подтвердил Дерек таким тоном, будто совершал деловую сделку.
— Но я не люблю тебя… — Ошарашено произнесла она.
Ей было трудно прийти в себя. Состояние было такое, будто огрели по голове чем-то тяжелым.
— Это не имеет никакого значения. У меня есть деньги и положение в обществе. К тому же я где-то читал, что когда муж и жена любит друг друга, — это дурной тон, — невозмутимо сказал Дерек, помешивая кофе ложечкой.
Вид у него был такой, словно все происходящее мало его волновало, а может, и вовсе не имело никакого значения. И казалось, его совершенно не касалось, что, выйдя за него замуж, Клер, влюбленная в Дэна, становилась членом огромной богатейшей семьи штата.
— Но зачем тебе все это? — Озадачено поинтересовалась Клер.
Она до сих пор с трудом понимала происходящее.
— Я ведь как-то говорил тебе, что из тебя вышла бы отличная жена для светского человека. Отец давно спит и видит, как бы женить меня. Почему бы нам с тобой не доставить ему это удовольствие и не пожениться?
— Я… Я не знаю. Я никогда не думала о замужестве.
— Вот как! А кто же так отчаянно хотел стать миссис Дэн Уайтхорн?.. Уж во всяком случае не я, — саркастически проговорил Дерек, допивая кофе. — Почему бы тебе не стать миссис Дерек Стефенс? Ты так же станешь полноправным членом семейства Уайтхорн и будешь иметь доступ к многомиллиардному состоянию.
Клер показалось, что в голосе Дерека прозвучала издевка, и она решила, что он, действительно, хотел всего лишь поиздеваться над ней. Но не издевался ли он при этом и над самим собой?
— Ты думаешь, что мне нужны только деньги и положение в обществе? — Зло выговорила она ему. — Почему ты думаешь, что я не хочу любви?
— Извини, Клер, этого я тебе дать не могу, но думаю, что мы с тобой отлично поладим. Естественно, все будет оговорено в брачном контракте.
— У меня есть время подумать? — Спросила женщина.
— Нет, — коротко ответил Стефенс, и глаза его ревностно блеснули, будто Клер Хьюстон уже была его собственностью. — Я хочу, чтобы мы поженились здесь.
