полоску света, которая отделяла священный лес от остальных земель. Он подходил к деревьям, стоявшим настолько плотно друг к другу, что казались одной огромной скалой. Их ветки не двигались, и в этом Виан не сомневался. Несколько теней показались из-за глухой деревянной стены и сразу спрятались обратно. Но что-то его насторожило. Одна тень, испугавшись, перепутала стороны и побежала к поселению, вот только вовремя остановилась и вернулась назад, укрывшись за глухой стеной леса.
К теням Виан привык, несмотря на то, что первая их встреча была ужасающей. Во многом он даже винил это место за все его беды и несчастья. Он не был ребенком Ноэля, но проводил здесь раньше много времени, встретив одну из местных девушек. Тогда он был слишком молод, но уже обладал большой силой. Только многим позже выяснилось, что он такой не один — их не так много, но достаточно, чтобы перевернуть этот мир. А тогда Виан не придавал этому значения, но судьба сыграла с ним злую шутку. Когда он увидел милую девушку, рядом со своими людьми, то сразу понял, что влюблен. Она была невероятно красива, по крайней мере, для него. Другие не видели в ней этого очарования и не хотели замечать ее достоинств. Она была нелюбима в своем доме с тщетной надеждой матушки выдать ее замуж. Он старался ездить к ней как можно чаще, когда еще учился в академии и даже собирался забрать ее с собой и представить Ковену. Так что Виан всегда был желанным гостем в их доме — прекрасный молодой человек, маг, который не только безумно влюблен в их дочь, но и способен обеспечить ее будущее. Только ничего так и не вышло.
Тогда все было просто. Все знали, кто будет новым Великим Лордом, и кто из стражей окажется рядом с ним. Эдуард Фамитье был немногим старше, но уже смог добиться успеха и оправдать надежды всех своих учителей. Его готовили к новому правлению, с утра и до ночи вкладывая в его голову правила Ковена. Но чем больше Эдуард узнавал, тем больше разочаровывался. Он смог собрать рядом с собой таких же магов, среди которых были не только люди, но и эльфы, обладающие незаурядными способностями. Почетное место одного из лордов Ковена ждало и Виана — правая рука Эдуарда. И он метался среди двух огней, стараясь внести в Ковен новые правила, установленные Фамитье и справиться со своей собственной жизнью. Возможно, все бы получилось, но неожиданно Эдуард пропал, а следом за ним ушел Рэйт и всех их, включая Виана и еще нескольких человек, объявили вне закона за помощь беглецам и отступникам.
Уже потом Виан узнал, что по дороге к своему дому Эдуард встретил девушку. Что между ними произошло, никто точно не мог сказать, но в своих кругах говорили, что она предсказала будущему Великому Лорду смерть и смерть всех земель, как только он отдаст Ковену лучшее. Что именно было лучшим так и осталось загадкой. Уже потом, в одной из бесед со своими людьми Эдуард признался, что с его помощью на землях будет править жажда мщения, злоба и ненависть.
Тогда Виан напрасно пытался доказать, что в числе стражей сможет принести большую пользу, и напрасно показал всем на что они способны. Он хотел сделать как лучше, говоря, что маги Эдуарда, как и сам Эдуард Фамитье — это маги, которые владеют сразу всеми стихиями. Но наличие всех стихий посчитали опасным и странным явлением, которое случилось только с ними и больше не повторится. А Эдуард и Рэйт были доказательством того, что все стихии вместе не будут следовать традициям из-за их силы. И в тот момент Виан совершил роковую ошибку. Он мог долго служить на благо Ковена и когда-нибудь стал бы одним из лордов, но он устроил бунт. Поднял всех, кого смог, и собирался сменить власть. Лорды только уверились в своей правоте. Они искали его слабость, любую, чтобы можно было остановить этот мятеж. И нашли в небольшом поселении Ноэль, рядом с лесом, в благородной и законопослушной семье. Эти люди даже мысли не допускали о том, что Ковен в чем-то неправ. Они исправно платили все, что были обязаны, ухаживали за другими, помогали бедным и любили своих слуг. Но Ковен нашел слабое место отступника, и ему было все равно насколько это хорошая семья, насколько благовоспитанны ее дочери и как они помогают другим. Тогда же Виан в первый раз увидел теней. В тот самый момент, когда лорды Ковена прибыли на земли Ноэля.
Он решил, что стражи прибыли за ним, и направился к лесу. Из глухого леса показался какой-то толстый старик. Точнее, сначала именно так и виделось, но когда Виан подошел ближе, оказалось, что старик в шикарной одежде, с золотыми украшениями, перстнями, в накинутом расшитом и подпоясанном балахоне мертв. И в этом не было никаких сомнений. Его живот был вспорот, а на расшитых одеждах виднелись пятна крови. Когда Виан подошел поближе, то оказалось, что лицо старика покрыли огромные язвы, из которых сочился гной, его глаза распухли, а своими руками он пытался придерживать внутренности, выпадавшие из огромной дыры в животе. Виан решил, что старику необходима помощь, но когда он подбежал поближе, старик закричал нечеловеческим голосом и скрылся в лесу, пройдя сквозь его глухую стену. Еще один крик послышался уже в селении, и на сей раз Виан с ужасом понял, что произошло. Когда он прибежал в деревню, то семья была убита, а любимую отвезли в замок Ковена под пристальным присмотром стражей. Тогда он поклялся отомстить. И вот теперь вместо мести он шел по границе леса с землями, стараясь найти что-нибудь во благо ненавистных ему служителей.
Лес был глух. Из-за его стены показалась миниатюрная женщина, у которой были отрезаны веки, губы, пальцы и соски. Она пошевелила вываливающимся языком и посмотрела прямо на гостя. Вслед за ней вышел мужчина, держа в руках свой член. Виан отвернулся, пытаясь не смотреть на открывшуюся ему картину. И в этот самый момент прямо напротив того места, где он стоял, послышался глухой стук. Звук шел с другой стороны стены. Виан прислушался, стук только усиливался. Отдаленно были слышны странные голоса, которые и речью невозможно назвать. Виан прислонился к вековому дереву, но стену сотряс неимоверной силы удар, затем еще один и еще. Звук все нарастал, а ударов становилось все больше и с каждым разом они набирали силу. Создавалось впечатление, что с другой стороны стены пытаются
