ухо к двери, но с острым слухом фейри она в этом не нуждалась. Девушка еще пару раз повернула кость.
Она прислушивалась, прислушивалась. Вот.
Реми с силой нажала на толстый обломок, раздался громкий щелчок, и дверь отворилась. Девушка замерла, ожидая услышать топот стражников. Прошла минута – никто не появился.
Реми очень осторожно открыла дверь, но ржавые петли предательски заскрипели. Она снова застыла – тишина. Распахнув дверь настолько, чтобы только протиснуться, девушка выскользнула в коридор.
Вернув на место створку, Реми вытащила из замка куриную кость – она ей еще понадобится.
Девушка тихо кралась по коридору. Слева от нее шли камеры. Она останавливалась перед каждой. Многие были пустыми, но в некоторых находились узники. Кто-то умер, и тела даже не убрали. Остальные давно покорились своей судьбе и при виде Реми даже не подняли головы. Кто они? Как оказались здесь?
Реми думала о Ексширском храме. Неужели северяне обнаружили красных ведьм? Или они все еще в безопасности в тех лесах? Где Руадора? Реми почти добралась до нее, мечтая обнять сестру, чтобы их разлучили снова.
В этой клетке лежал очередной труп, и в жилах Реми закипел гнев. И в этом тоже повинен Северный король. Он везде сеет смерть. Увидев своими глазами разоренный Ексшир, сгоревший дотла замок, а теперь мрачное чрево темницы, Реми жаждала вонзить кинжал в горло Востемуру. Смерть ее родных не должна остаться неотмщенной.
Девушка добралась до конца коридора. Вот последняя камера с особенно мощной деревянной дверью. И сквозь омерзительную вонь Реми уловила летний океанский запах. Она его нашла – Хейла, ее суженого.
Заглянув камеру, Реми невольно всхлипнула.
Хейл сидел на полу. Рубашку с него сорвали, грудь была испещрена фиолетовыми синяками, но лицо… На лице не было живого места. Оно распухло так, что глаз даже не было видно. Губа рассечена, ухо порвано, заливая шею кровью. Что они с ним сделали?
Почувствовал ли принц ее запах или ощутил ее горе вперемежку с яростью, от которых запылала ее кожа, когда Реми увидела его. В ее глазах Северный король не заслуживал пощады, но вид избитого, полуживого Хейла стал еще одним смертным приговором Востемуру.
– Реми, – прохрипел Хейл. – Реми, что ты делаешь? – выдавил он, когда девушка принялась орудовать в замке куриной костью.
Язык у него заплетался и ворочался с трудом. Похоже на сотрясение мозга.
– Беги, Реми. Сейчас же. Пока никто не пришел.
– Я ведь говорила, – ответила она, продолжая крутить обломком кости. – Я тебя не брошу.
– Реми, – с болью в голосе он выдохнул ее имя.
Замок дрогнул и почти поддался – девушка повернула кость резче, и та рассыпалась у нее в руках.
– Нет! – выругалась она, дернув дверь, но запор не открылся.
Реми покрутила оставшийся осколок, но, порезавшись его острым краем, уронила его на пол.
– Оставь меня, Реми, – умолял Хейл.
– Ни за что! – прорычала она, сдерживая слезы. – Я только что тебя нашла. Даже не проси. – Девушка оглядела его камеру, но ничего подходящего там не нашлось. – У меня в камере есть еще кости…
Справа послышались шаги.
– Реми, беги, – прошипел Хейл.
И тут дверь справа резко распахнулась.
* * *
В этот раз Реми не потеряла сознание, когда один из дюжих охранников что есть силы сбил ее на пол. Однако в глазах потемнело – то ли от потери крови, то ли от голода. В ушах зазвенело, но она слышала, как Хейл слабым голосом выкрикивает ее имя.
Когда ее тащили назад, она даже ничего не почувствовала. Но там, в камере, мерзкий запах гнили привел ее в чувство. Зрение тоже вернулось, хотя перед глазами и плясали черные пятна. А тело напомнило о себе болью.
А еще в камере стояли два охранника, загораживая собой открытую дверь. На северных стражах были железные доспехи. Казалось, они были закованы в металл, тогда как в амуниции других армий были и кожаные детали. Реми разглядывала врагов. С такими огромными чудовищами не поборешься, они просто расплющат своим весом.
Плоские шлемы, наличник в виде буквы «м» с полоской металла для защиты носа закрывал пол-лица. Металлические шипы, крепившиеся на плечах, загибались к спине. Северный герб на их латах узнавался с трудом, небрежно прикрученный к грудной пластине. На доспехах немало вмятин – свидетельство прошлых сражений.
Реми искала неприкрытые металлом места: щеки, просветы на бедрах и на ляжках, дыры под мышками. Похоже, их защищала не прочная кожа, а простая ткань – не преграда для лезвия.
Как бы добыть оружие? Мечи этих охранников были размером с Реми – такой не отберешь, не говоря уж о том, что пустить его в ход тоже вряд ли получится. И все-таки девушка прикидывала: если заставить их подойти поближе, куриной костью она выколет одному глаз. Но остается второй…
Нет, этот план не годится.
Ударивший ее охранник ухмыльнулся. Его голубые как льдышки глаза едва виднелись из-под шлема. У Реми защипало бровь, левое веко отекло, и глаз закрылся снова. Когда девушка моргнула, из уголка просочилась теплая жидкость. Кровь.
Реми уставилась на стражу, не понимая, почему они все еще здесь, а дверь до сих пор открыта. Ответом стал звук шагов по каменному полу. Из-за темноты коридора с тарелкой еды в руках показался Ренвик.
Как всегда его осанка была царственно-высокомерной, одеяние – роскошным. Бордового цвета жакет с длинными, закрывавшими кисти, широкими рукавами. Прямоугольный вырез открывал тонкую желтовато-белую рубашку, завязанную у горла замысловатым бантом. Пепельно-светлые волосы зачесаны назад и стянуты бордовым шнурком. Это наряд без единого пятнышка смотрелся столь неуместно на фоне мрачных, покрытых гнилью и нечистотами стен.
Ренвик молча бросил Реми бурдюк с водой. Но та не смогла его поймать даже здоровой рукой, и мешок шлепнулся ей на колени.
– Да, выглядишь ты не очень, – заметил он.
В скудном свете факела его черты еще больше заострились.
Хмыкнув, девушка откупорила сосуд и принюхалась к его содержимому. И принц злобно оскалился.
– Решила, что я тебя отравлю? Это сейчас-то?
Он громко захохотал, продолжая буравить Реми холодным взглядом. Девушка не упустила этого «сейчас», что вовсе не исключало, что он вполне может сделать это позже.
Решив, что стоит рискнуть, она сделала глоток. Прохладная жидкость успокоила ее саднившее горло и смыла отвратительный привкус крови.
Схватив с тарелки небольшое яблоко, Ренвик откусил от него, доказывая, что оно тоже не отравлено, и швырнул ей. На этот раз Реми не промахнулась.
– Чего вы от меня хотите? – вгрызаясь в яблоко, спросила она.
– Ах, простите, я совсем забыл о манерах? – ухмыльнулся
