тремя репортерами.
Он выглядел молодым, сильным и красивым.
Из толпы нам что-то крикнула Морган. Она и миссис Дорси бросились к нам, возбужденно размахивая руками. В это мгновение мне показалось, что я вижу наше будущее. Вот стоит Морган, она поддерживает меня, а всего в нескольких футах от нее стоит ее мама, поддерживающая мою маму. Это было как раз то, во что, как я всегда думала, выльется наша дружба. Мы всегда будем частью жизни друг друга. Наши матери были живым доказательством того, что это возможно. И это было не просто возможно, это было предопределено.
Миссис Дорси толкнула маму бедром:
– Должна сказать, что это действительно производит сильное впечатление.
– Правда? – Мама расплылась в улыбке. – Он так много над этим работал.
– Да, – сказала миссис Дорси, и я заметила, как она быстро переглянулась с Морган. – Да, конечно. Он очень старался. И мы все рады видеть, к чему это привело. – И она крепко обняла мою маму.
Я увидела, как на парковку заезжает «хетчбэк» Джесси. Я схватила Морган за руку:
– Пошли!
Мы пробежали сквозь толпу, чувствуя, что повсюду царит настроение праздника. Все, кого я видела, улыбались. Все были настроены оптимистично.
Джесси выпрыгнул из машины и крепко обнял меня, потом Морган. С заднего сиденья выбежала Джулия и помчалась прямиком к ближайшей детской площадке. Но был один человек, который отсутствовал, и это было примечательно.
– Твоя мать придет? – спросила я Джесси.
Мы говорили с ним об этом под трибунами стадиона. Я спросила Джесси, что собирается делать его мать и слышала ли она о предстоящем митинге. Джесси ответил, что держит ее полностью в курсе дела. И если ей не придется в этот день работать, то она, скорее всего, придет. Мне не терпелось познакомиться с ней вживую.
Джесси скривил губы:
– В конце концов ее вызвали сегодня утром на работу. Извини. – Он обвил рукой мою талию – Но мы здесь как ее представители. И Зито тоже скоро подъедет с группой наших футболистов. Я велел им надеть нашу форму. – Он разложил заднее сиденье своей машины, и там лежали все плакаты, которые мы с ним сделали вместе, плюс еще несколько, над которыми, должно быть, поработала Джулия, потому что все буквы в них разъезжались вкривь и вкось. Увидев, что я это заметила, он сказал: – Она понятия не имела, что игра «Крафт тайм» для версии Андроид – это каторжные работы, предназначенные для детей. – Мы с Морган засмеялись. – Кстати, а где Элиза?
– Она уехала к себе в отель, чтобы приготовиться к своей прощальной вечеринке, которая пройдет сегодня вечером, – ответила Морган. – К тому же… – Она ненадолго замолчала, подбирая нужные слова. – Думаю, все это для нее тяжело, ну, ты понимаешь.
– Ну, да. Конечно. Сто пудов.
Я заметила, что Джесси сегодня не оделся в свою футбольную форму. На нем были джинсы и старая футболка с отрезанными рукавами.
– Если ты попросил Зито и остальных парней надеть футбольную форму, то почему же ее не надел ты сам? – спросила я, уже зная, что его ответ будет интересным.
Джесси ухмыльнулся:
– Я уже было подумал, что ты никогда об этом не спросишь.
Обежав свою машину сзади, он открыл багажник. В багажнике был мохнатый костюм Хоки, речного ястреба, талисмана нашей средней школы, похожий на сдувшийся плюшевый воздушный шар. Коричневое туловище и крылья, желтые носки и желтые плюшевые лапы с когтями, прикрепляемые прямо к ботинкам, плюс большая коричневая голова с бешеными глазами и ощеренным желтым клювом. А рядом конечно же лежала темно-зеленая с золотом фуфайка футболистов эбердинской средней школы.
Я ахнула:
– Где ты все это взял?
– В том мусорном контейнере, который выставили возле спортзала и о котором я тебе говорил. Уму непостижимо, верно?
Морган сунула руку в багажник и погладила голову ястреба:
– Я не видела его целую вечность. Может быть, с десятого класса.
– Ты права. Я помню парня, который его носил. Макс, фамилию уже не помню. После того как он закончил школу, никто, кажется, уже не брался носить этот костюм. Мне надо было спросить тренера об этом самому. Я стопудово сыграл бы роль нашего талисмана в период, когда не было регулярных игр.
Я засмеялась:
– Он какой-то облезлый, что ли.
– Да, да. Хоки знавал лучшие дни. Но я решил, что нет лучшего способа завести толпу, чем гордость за своего Речного Ястреба. К тому же, снимая его, телевизионщики получат прямо атласные кадры.
Я обняла Джесси:
– Ты самый лучший. – И встала на цыпочки, чтобы поцеловать его в щеку. – Знаешь, – сказала я, – дай мне свой телефон. – Я сниму, как ты переодеваешься в Речного Ястреба на заднем сиденье, а потом выскакиваешь из машины, идет? Прямо как супергерой.
– Ты гений, – улыбнулся Джесси, целуя меня в лоб.
* * *
В тот вечер моя семья и я смотрели себя в новостях по телевизору, прежде чем я отправилась на прощальную вечеринку к Элизе. Отец сидел на диване, мама умостилась в его объятиях.
Наш митинг был в этот вечер главной новостью. Ведущий информационной программы передал прямой эфир Шону Уилкоксу, все еще стоящему на ступеньках здания теперь уже тихой мэрии Эбердина. Он поднял микрофон к губам:
– Открытое столкновение мнений относительно будущего Эбердина достигло своей наивысшей точки сегодня на митинге около здания городской мэрии. Мистер Джим Хьюитт, самозваный лидер Движения сопротивления строительству водохранилища, сказал, что он пришел сюда за двумя вещами – потребовать ответы на свои вопросы и получить гарантии индивидуальной ответственности мэра.
Тут телевизионщики показали отснятые кадры нашего митинга. Репортаж о протестующих жителях города, расхаживающих по тротуарам с лозунгами, подпрыгивающими в их руках на фоне темнеющего неба, и скандирующих речовки, которые придумала я. И конечно, они показали Джесси в костюме талисмана эбердинской средней школы, скачущего вокруг и вскидывающего вверх кулаки.
Операторы также показали троих полицейских, которые стоически охраняли толпу, в то время как люди с нашей стороны скандировали:
– Покажите нам Аверсано! Пусть он поговорит с людьми!
Отец наклонился и поцеловал маму в макушку:
– Отлично, отлично! Я надеялся, что они это покажут!
Потом телевизионщики показали моего отца, стоящего на ступеньках здания мэрии и обращающегося как к толпам своих сторонников, так и к тем жителям, которые ждали в очереди появления оценщиков размеров страховых убытков. Он зачитал бумагу, которую держал в руках, и его выступление, хотя и немного скованное, было полно страсти.
– Губернатор Уорд и мэр Аверсано, мы требуем соблюдения всех предусмотренных законом процедур. Мы хотим быть уверены, что наши политики не пытаются извлечь выгоду
