отдать своим же властям? Но почему таким странным образом? Или его тонко заманивали, и сейчас вокруг него стягиваются люди, готовые в любую секунду ворваться и схватить?
От генерала не ускользнуло, как напрягся парень:
— Всё нормально?
— Отхожу после самолёта, — попытался улыбнуться Максим. Он принял решение и сидел, готовый в любую секунду взорваться. — Не обращайте внимания. Так что за случай?
— Хорошо, — Сорока быстро взглянул на Оршина и продолжил. — Недавно в Санкт-Петербурге проходил съезд. Какая-то очередная религиозная «сходка». Представители разных стран, конфессий, от мировых до новосформировавшихся. Такой, знаете, клуб по интересам, где выясняют, чей воображаемый друг лучше…
Максим прервал речь генерала:
— И что?
— Так вот… ходят слухи, что у одного из прибывших гостей кто-то пропал.
— Кто-то?
— Да. В данный момент, как понимаете, у меня нет достоверной информации. Да и эту, можно сказать, я почерпнул из чужих разговоров.
— И вы думаете, что те двое как-то с этим связаны.
Вместо генерала ответил Оршин:
— Последний раз их заметили как раз в том городе. За пару дней до распространения слухов.
— То есть вы считаете, что из-за их профиля они причастны к чьему-то похищению. Если быть точнее, то иностранного гражданина. И поэтому сейчас мрут по очереди. Так?
Ответом стали синхронные кивки.
— И ещё, — Сорока посмотрел на Максима. — То, что не осталось никаких следов, подтолкнуло меня обратиться к старому знакомому. Он и подсказал, с кем нужно связаться. Ему нашептали, что у вас есть люди, которые занимаются именно такими делами.
Максим повернулся к генералу и посмотрел в глаза. Возможно, этот человек знает, чем занимается Отдел. И знает, что и Максим не простой человек. А может, просто догадывается. Или додумывает, если в его жизни ещё осталось место фантазиям.
— Хорошо, — кивнул парень и убрал фотографии в папку. — Для начала мне нужно хотя бы бегло ознакомиться с материалами. Известно, где оставшиеся трое?
— Только про двоих, — ответил подполковник.
— Почему?
— Один предпочитает упиваться в одиночестве, изредка вызывая проституток. Другой… значимая фигура, большую часть жизни проводит у себя в доме за городом.
— И значимая фигура занимается такими делами?
— Поддерживает марку, — пожал плечами Оршин. — Считает, что нельзя поручать работу только другим, нужно и самому показывать пример.
— Я его почти зауважал. А третий?
— Он самый скрытный из них. Связь имеет только со старшим. Тот сам звонит, когда есть дело или хочет что-то ему поручить. Постоянного места жительства нет, привязанностей нет, каких-то предпочтений не замечено. Периодически мелькает в разных местах, но редко в каком дважды.
Максим взял папку и встал:
— Хорошо. Где можно ознакомиться с делом?
Генерал спросил:
— Вы уже заселились?
— Я из аэропорта сразу к вам.
— Сейчас распоряжусь о гостинице, — Сорока поднял трубку. — Придёте в себя, заодно изучите документы.
— Мне есть где остановиться.
— Пример заботы о сотрудниках, — хмыкнул полковник. — Не то что мы, каждый раз приходится искать, где перекантоваться.
— Я местный, — покачал головой Максим. — Поэтому и есть жильё.
Сорока кивнул:
— Это хорошо. У вас будет дополнительный стимул разобраться с тем, что творится в вашем городе.
— Если разрешаете забрать документы, то я вызову такси да поеду.
— Мы дадим машину и человека, — видя удивлённый взгляд парня, генерал добавил: — Будет к вам приставлен. Как охрана…
— И наблюдение.
— В том числе. Но зато не придётся искать мотор, когда будет нужно. Плюс он всегда может напрямую обратиться ко мне или к Павлу Николаевичу. Да и человек, знакомый с местными ммм… низами общества, вам пригодится.
Максим кивнул:
— Хорошо. Тогда я готов.
Он не стал добавлять, что может в любой момент скинуть наблюдателя. Чтобы приставленный человек не сделал чего-нибудь необдуманного. Или чтобы с ним ничего не случилось. Это и так понимали все присутствующие в кабинете.
— Павел, — генерал кивнул Оршину. — Проводи господина Филина, будь любезен.
— Кого выделить?
— Графа.
Подполковник кивнул Максиму:
— Я провожу.
Они вышли из кабинета и прошли мимо сверлившей взглядом секретаря к лифту. Вошли в кабину и спустились на пару этажей. Очередной проход по коридору, в котором сновало множество сотрудников, и остановка у двери. Без стука распахнув дверь, подполковник зашёл и рявкнул:
— Лейтенант Нойманн!
Тут же встал мужчина лет тридцати. Чуть взлохмаченные тёмные волосы, лёгкая небритость. Усталое лицо с мешками под глазами от недосыпа. Обычные синие джинсы, кроссовки и клетчатая красная рубашка.
— Да, Павел Николаевич?
— Тебе поручается важное и ответственное дело, — Оршин едва заметно поморщился, оценив внешний вид сотрудника. — Это Максим Алексеевич. Из Интерпола.
Мужчина козырнул:
— Поздравляю.
— Разговорчики! — рявкнул подполковник, и Нойманн подобрался. — Переходишь под его командование. Сейчас возьмёшь машину, отвезёшь, куда скажет, и будешь постоянно рядом. Всё, что попросит, достаёшь тут же. Скажет прыгнуть с крыши — уточнишь с какой и прыгнешь. Понял?
— Так точно.
Оршин повернулся к Максиму, едва сдерживающемуся, чтобы не рассмеяться от увиденного представления.
— Не обращайте внимания на его вид. Нойманн в основном работает в поле, а там форма слишком привлекает внимание.
— Понимаю.
— Когда отправляетесь?
— Лучше сейчас.
— Слышал? — вновь обратил внимание на своего подчинённого Оршин. — Дуй в гараж, потом жди у входа. Выполнять.
Нойманн кивнул, демонстративно чётко отдал честь и по-военному показательным маршем вышел из-за стола, направляясь к двери. При этом сохраняя абсолютно серьёзное лицо и глядя чуть поверх голов замерших на входе мужчин.
Оршину и Максиму пришлось расступиться, чтобы проходящий мимо сотрудник никого не задел. Посмотрев в спину вышедшему, парень усмехнулся:
— Сурово.
— Всем нужна какая-то разрядка, — пожал плечами подполковник. — Не пьёт — уже хорошо.
— Понимаю.
— Работа сучья. Каждый день перед глазами дерьмо. Тут за пару лет такого насмотришься, что некоторые в петлю готовы лезть, — он махнул рукой. — Ладно. Давайте провожу.
