жизнью ранений.
— Умерли от боли?
— Да. Но представьте себе, что человек терпел всё это молча.
— Кляп?
— Не обнаружено следов посторонних предметов в ротовой полости или горле. Ну, кроме…
— Я понял. И какое у вас предположение?
— Вот здесь, — она коснулась пальцем своего горла, — располагаются голосовые связки. И голова отделена от тела в этом самом месте. Что если, прежде чем что-то сделать с жертвой, нападавший сначала лишил его голоса?
— Сильный удар?
— Может быть, — она покачала головой. — Я больше склоняюсь к мысли, что вначале был нанесён удар чем-то острым и тонким…
— Стилет?
— Да взять обычную вязальную спицу. Нужно только правильно ударить, и обеспечено повреждение голосовых связок. Только надо знать, куда бить.
— А человек не захлебнётся?
— Если ударить ножом, то может. Или будет повреждена артерия, и он просто истечёт кровью. Но если сделали, как я предполагаю, то… скажем так, будет лишь сильная боль и дискомфорт от затекающей в лёгкие крови.
— Это значит, что человек не только в курсе, что будет, если повредить голосовые связки, но и знает, куда точно бить.
— Да. Либо это врач, либо… — она замолчала.
— Продолжайте.
— Тренированный специально для таких дел человек.
Максим кивнул:
— Хорошее предположение. Ещё что-нибудь?
Она кивнула:
— Только не считайте меня ненормальной.
— И не собирался, — он покачал головой. — Ваши предположения очень важны. Благодаря этому складывается куда более полная картина происходящего.
— Поделитесь?
— Нет. В данный момент это служебная тайна.
— Ну и ладно.
— Так что там с вашим предположением?
— На самом деле это… нелепо, что ли, — она отвела взгляд и пожала плечами. — Просто кое-что натолкнуло на мысль, как жертва оказалась на месте преступления.
— Что же это?
— Наверное, это глупо, но повреждения суставов плеча мне показались странными.
— Что с ними?
— Смотрите, если вам связать руки за спиной, то в принципе, ничего страшного. Но если вас потом поднять за связанные руки…
— Их вывернет из суставов?
— Это зависит от того, как высоко перехвачены руки. Если в районе локтей, то это долгий процесс. Но вот на запястьях… Сначала мышцы ещё выдерживают. А потом суставы начнут крошиться под вашим же весом.
— Возможно, жертв подвесили, перед тем как начать.
— Может быть. Но в связи с этим меня посещает странная мысль. Что если они попали на место преступления по воздуху?
Максим замер и внимательно посмотрел на ушедшую в свои мысли девушку.
— Ведь тогда всё становится понятно, — продолжала она, не обращая внимания на замершего оперативника. — И почему вокруг нет следов. И странные повреждения суставов. Да, их можно списать на грубое отнятие конечностей, но…
— Мне ещё не доводилось встречать людей, умеющих летать, — сказал чистую правду Максим. — Или даже слышать о таком.
— Да я понимаю, — Елок поморщилась. — Поэтому отчёт и переделан. Без всяких этих… фантазий.
— Я не считаю это фантазиями, — покачал головой парень. — Возможно, вы правы.
— Да?
— Просто надо понять, как именно это произошло, — он тут же ушёл от опасной темы. — Возможно, преступник использовал грузовик, где жертвы и висели, пока они ехали на место преступления. Причём что-нибудь привычное глазу…
— Газель?
— Например.
— А отсутствующие следы?
— Замести следы от машины просто.
— А то, что это никак не подтверждается? На камерах ничего. Люди тоже ничего не видели. Да и как пронести связанного через подъезд или через весь город незамеченным? Даже ночью?
— Пока не знаю. Скорее всего, использовали что-то обычное, только в непривычном исполнении. Поэтому у нас и сложилась такая ситуация. Но я докопаюсь до сути.
— Поверю вам на слово, — усмехнулась девушка и, не туша сигарету, швырнула её в окно. — Ладно, я рассказала, что знала. Ещё что-нибудь нужно?
— Нет. Спасибо.
— Да не за что.
Елок поднялась к себе на этаж и скрылась за дверью предбанника. Парень спустился на пролёт ниже и вызвал лифт. Возможно, подполковник оказался прав, запросив помощь через знакомых именно у них. Дело начинало приобретать странный оборот. Даже если это обычный человек, то Максиму будет гораздо легче справиться с ним. Тем более выследить.
Он вышел из подъезда и сел в машину. Нойманн тут же завёл мотор и, вырулив на дорогу, поехал. Через несколько минут молчания он не выдержал и спросил:
— Узнал что-нибудь?
— Наверное.
— Это как?
— Ещё надо всё сложить в одну картину.
— А если не подойдёт?
— Значит, зря катались.
Из-за вставшего в городе движения они вернулись в квартиру уже поздним вечером. Нойманн помыл руки и сразу пошёл на кухню. Максим услышал, как хлопнула дверца холодильника. Он пошёл на звук и стал смотреть, как лейтенант наливает воду в кастрюлю. Заметив на себе взгляд, тот пожал плечами:
— Пожрать-то надо.
— Из мяса есть что?
— А как же. В холодильнике.
Максим достал кусок говядины и пару луковиц и морковь. Пока Нойманн наливал воду, он поставил сковороду на огонь. Быстро пошинковав овощи, плеснул в нагретую сковороду масла, подождал минуту и забросил их. Порезав мясо на куски, отправил к обжаренному. Спустя ещё пять минут плеснул полстакана воды.
Через полчаса на столе исходили паром две тарелки с макаронами и тушёной говядиной. Нойманн сел и намотал на вилку порцию еды:
— А ты предлагал заказать. Это же вкусно.
— Мой вариант проще.
— Проще не значит лучше.
— Проще — это лишь проще, — Максим отправил порцию в рот, быстро прожевал. — За остальными следят?
Нойманн показал два пальца.
— Третьего так и не нашли?
— Пока нет. Хотя какие-то завязки есть.
— Утром навестим одного из живых.
— На хрена?
— Хочу задать пару вопросов.
— Если и допустить, что с тобой будет кто-нибудь разговаривать, то с чего ты взял, что они
