лист с привлёкшим внимание отчётом и указал на фамилию эксперта. — С ним можно поговорить?
— Сейчас?
— Так ещё не ночь.
— Блин, я думал приготовить чё-нить…
— Успеешь, — нахмурился парень. — У этого человека может быть информация.
— Ладно, — раздался тяжёлый вздох. — Сейчас звякну.
Нойманн достал мобильный телефон, набрал чей-то номер.
— Да, привет, это Граф. Слушай, пробей человечка.
Максим не слышал, что ему ответили, но лейтенант взял лист отчёта и продиктовал фамилию и должность эксперта. Спустя пару минут он отключил телефон и кивнул:
— Можно ехать.
Подхватив отчет, парень направился в коридор. Нойманн последовал за ним. Они вышли из квартиры, заперев дверь, спустились на первый этаж. Консьержка проводила их недовольным взглядом, что-то бурча под нос.
Почти час езды по пробкам под аккомпанемент радио закончился у двенадцатиэтажного серого панельного дома. Нойманн припарковался на свободном месте у подъезда. Максим нахмурился:
— Не думал, что лаборатория может располагаться здесь.
— Ты о чём?
Парень кивнул на здание:
— Ну, это что?
— Дом.
— А разве сейчас не рабочее время?
— У эксперта выходной.
— Предупредить не мог?
— А зачем? Тем более здесь лишних ушей не будет.
Максим хмыкнул и вышел из машины. Раздался звук сигнализации и запираемых дверей. Они подошли к подъезду. Нойманн нажал пару цифр на домофоне и вдавил кнопку вызова.
Через несколько секунд писка раздался искажённый динамиком голос:
— Да?!
— Следственный комитет, — ответил Нойманн.
— Бомжи совсем охренели, — раздалось в ответ, и щелчок оборвал связь.
Максим хмыкнул:
— Мне кажется, тебе не поверили.
— Да какого… — лейтенант ещё раз набрал цифры квартиры. Как только вместо писка раздался звук снимаемой трубки, он рявкнул: — Старший лейтенант юстиции Нойманн! Открывайте!
— Что надо?
— По делу!
— По какому?!
— Мне на всю улицу орать?!
— Не надо! Нормально говори!
— Вот ведь… — он сплюнул. — Нам нужно поговорить с Елок, составившим отчёт для одного дела.
— Заходите.
Раздался писк, дверь едва заметно отпрянула, не чувствуя сопротивления магнита. Они поднялись по узкой лестнице к лифту. Зайдя в кабину, Максим спросил:
— Какой этаж?
— Семьдесят третья квартира.
— Здесь не написано, где какая квартира.
— Блин, ну давай считать. На каждом этаже по восемь квартир, — Нойманн загнул мизинец на левой руке. — Восемь это первый.
Максим нажал кнопку десятого этажа. Нойманн нахмурился:
— Быстро ты считаешь.
— Ага.
— А если серьёзно?
— Восьмидесятый номер на десятом этаже.
— И?
— Раз восемь квартир на этаже, то на десятом отсчет начинается с семьдесят третьей.
Нойманн помолчал, что-то подсчитывая в голове. Вздохнув, махнул рукой:
— Ладно, если что, спустимся.
Двери лифта открылись, и они вышли на площадку. Здесь их уже ждали. Чуть полноватая девушка с тёмно-рыжими волосами в облегающих штанах и светлой футболке. Судя по потёртостям на одежде, их встречали в домашнем. Прежде чем кто-то из мужчин успел открыть рот, она сказала:
— Документы покажите.
Нойманн хмыкнул и достал удостоверение. Девушка внимательно его изучила, не забыв сравнить фотографию с лицом. И повернулась к Максиму:
— Теперь ваши.
Парень чуть улыбнулся и достал своё удостоверение. Девушка удивлённо посмотрела на незнакомый документ, перевела взгляд на владельца, опять на удостоверение. Беззвучно шевеля губами, прочитала тиснёные буквы, не забыла сравнить фотографию с лицом владельца. Всё ещё пребывая в удивлении, спросила:
— А вы здесь при чём?
Максим пожал плечами:
— Ещё не знаю. Но думаю, что меня не позвали бы просто так.
— Понятно, — она кивнула. — Так что вам не понравилось в отчёте?
Нойманн удивился:
— Вы Елок?
— Да. А что вас удивляет?
— Ничего, — тут же ответил лейтенант. — Просто… не ожидал увидеть… вас.
— Почему? Считаете, что эта работа не для женщин?
— Да нет, просто… Короче, — он повернулся к Максиму. — Спрашивай, что хотел и поехали, у нас ещё дела.
Парень удивился:
— Какие?
— Разные! Ай, да ну тебя, — он махнул рукой и вызвал лифт. Как только двери кабины раскрылись, он зашёл внутрь и нажал кнопку первого этажа. — На улице подожду.
Оставшаяся пара несколько секунд удивлённо смотрела на закрывшиеся двери лифта. Максим усмехнулся:
— Кажется, он смутился.
— Я заметила, — на губах Елок тоже мелькнула улыбка. — Так что вы хотели узнать?
— Будем говорить здесь?
— Нет, давайте спустимся к окну.
— Зачем?
Девушка достала сигареты. Максим кивнул, и они спустились по лестнице. Елок распахнула окно и закурила. Выпустив струю дыма, она спросила:
— Ну?
— Я прочитал ваш отчёт, — он достал листы и протянул девушке. — И мне показалось, что его переделывали.
— Там отражены все факты, которые установили.
— Как вас зовут?
— Татьяна.
— Сейчас по улицам бродит психопат, разделывающий людей на части.
— Преступников.
— Пока да. Но вы готовы нести ответственность, когда он переключится на обычных людей?
— С чего вы взяли, что он…
— Почему нет? На данный момент кажется, что он мстит за что-то этим людям. А когда он закончит, что помешает ему задуматься, почему другие бездействовали? Или почему это допустили?
— Ладно, предположим. Но в отчёте действительно указаны факты.
— Отсюда, — он кивнул на листы, — что-то убрали. Какие-то ваши мысли, которые посчитали ненужными. Или неубедительными.
Елок выпустила струю дыма в окно, затушила бычок о подоконник. Выкинув окурок на улицу, она закурила ещё одну.
— Это только мои предположения. Никаких официальных данных.
— Хорошо.
— Сначала меня заинтересовало, почему никто не слышал криков. Ведь их резали ещё живыми.
— Откуда такая уверенность?
— Отчеты криминалистов. Как разлита кровь, характер ран, как будто человек вырывался. Причём смерть наступала от остановки сердца, а не от несовместимых с
