— Пожалуй, откажусь.
Он пробормотал слова заговора и пошевелил пальцами в воздухе, плетя узор заклинания. Рубашка и брюки принялись менять форму и превратились в свободные штаны и футболку. И пока Василиса, впервые видевшая его в таком облачении, пыталась справиться с изумлением, он подумал и зачаровал одежду на чистоту. Это было полностью в его духе и малость отрезвило. И Василиса с удивлением обнаружила, что он так и не снял ее браслеты. Но комментировать не стала. Если они ему помогают, то хорошо.
В первом часу ночи Василиса окончательно убедилась, что пускать Кощея в свою квартиру было плохой идеей. Учитывая дотошность, с которой он клеил каждую полосу, причем почему-то не доверяя в этом деле магии, была вероятность, что он закончит только к утру, и это в лучшем случае.
Ужин она все-таки приготовила. Все равно Кощей прогнал ее из комнаты, чтобы не мешала и не разводила лишнюю грязь, чем, как ни странно, не вызвал у нее никакого внутреннего протеста. Процесс оказался куда скучнее, чем она себе представляла. Поэтому пара часов ушла на то, чтобы сходить в магазин и постоять у плиты. Поев, Кощей принялся за дело с двойным энтузиазмом, но смотреть на то, как он ровняет стыки с точностью до миллиметра, пытаясь при этом игнорировать неровную поверхность стен, стало совсем невыносимо, и Василиса снова сбежала от него на кухню. Почитала книгу, выпила несколько кружек чая. Глаза слипались, голова то и дело падала вниз, а Кощей и не думал заканчивать. В конце концов, она перестала сопротивляться сну, сложила руки на столе, опустила на них голову и закрыла глаза. И проснулась от того, что он мягко тронул ее за плечо. Она приподнялась, пытаясь понять, что происходит, и почувствовала легкое движение по рукам и спине. Кощей накрыл ее пледом с дивана, и от ее движения он соскользнул вниз.
— Я закончил, — сказал Кощей. Он снова был в костюме: привычный и понятный. — Иди, принимай работу. Ну, или сразу спать ложись.
Но Василиса слишком долго ждала этого момента. Она кинулась в комнату, влетела в нее и застыла. На стенах распустились цветы. Их было много и получилось несколько аляповато, но ей нравилось. Ей очень-очень нравилось.
— Это шок от ужаса? — вздохнул сзади Кощей. — Я понимаю, почему ты уже хочешь их поменять. Хотя немного обидно: я старался, что было непросто, учитывая косорукость возведших эти стены.
— Я ничего не планирую менять, — ответила Василиса и села на диван, не в силах отвести взгляда от рисунка.
Весной должно было исполниться два года с тех пор, как она покинула царский терем. И с тех пор ей каждый день не хватало цветов на стенах. Только сейчас Василиса наконец ощутила себя дома.
— Не обессудь, — попросил Кощей, садясь рядом с ней, — я просто пытаюсь понять, как такое может нравиться.
— Похожими были разрисованы стены в моих комнатах, — тихо ответила она. — Когда наши отношения с Иваном совсем разлаживались, и он запрещал мне выходить даже в сад, они были единственным, за что я могла зацепиться.
— Запрещал выходить? — переспросил Кощей.
— В каждом браке бывают сложные времена, — без всяких эмоций обронила Василиса. — И я была виновата в этом не меньше его.
— Ты пожалела, что вышла за него замуж?
Она улыбнулась и ничего не ответила. Сейчас ей не хотелось думать о своем прошлом, и Кощея оно тоже никак не касалось. Она смотрела на цветы и не могла насытиться тем, что видела. Ей хотелось подойти к стене и обнять ее, и она пообещала себе, что так и сделает, как только закроет за ним дверь.
— Спасибо, — наконец произнесла она. — Это хороший подарок.
— Что ж, я рад, что ты довольна, — кивнул Кощей и добавил так, будто за окном до сих пор был день, а не глубокая ночь. — А теперь осталось последнее.
И потом к неимоверному огорчению Василисы еще час потратил на то, чтобы проверить договор аренды и сплести вязь из охранных заклинаний вокруг входной двери. А напоследок, уже уходя, сдобренным магией жестом поправил неровно лежащий у соседской двери коврик.
Глава 11.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
Шершавый язык заскользил по ладони, вылизывая. Собаки. Опять каким-то образом пробрались к ней в спальню. Кощей придет будить ее на работу, и псам попадет. Он терпеть не мог, когда они забирались к ним в постели.
— Если Кош узнает… — начала было Василиса, но продолжить не смогла.
Ощутила, как страшно саднит горло и как болит все тело.
Василиса с трудом разлепила глаза.
Взгляд уткнулся в бордовый бархатный полог над кроватью. Это была не ее спальня. Она повернула голову вбок. Горящий камин, наглухо закрытые ставни. Стены из серого камня, давящие своей монументальностью. Она узнала их сразу. Она была в Кощеевом замке.
Что произошло?
Собаки зашевелились, заскулили. Хугин полез под руку, Мунин подполз ближе, стал лизать в лицо.
— Хватит, — прохрипела Василиса, хотела оттолкнуть, но лишь приподняла руку.
Ужасная, жуткая слабость. Она попыталась вспомнить то, что предшествовало ее пробуждению. В голове всплывали обрывки фраз и странные образы. Но ничего конкретного. Василиса инстинктивно потянулась к своей силе, и кончики пальцев привычно закололо. Сила была при ней.
Сила… Была же какая-то еще… Не ее, чужая. Василиса прислушалась к себе, но не нашла ничего. Это успокоило.
С другого боку от нее отворилась дверь и голос Кощея произнес:
— Ну наконец-то...
Василиса выдохнула с облегчением, повернулась в его сторону. Он был здесь. Он все ей объяснит. С ним она в безопасности. Теперь все будет хорошо.
Кощей быстрым шагом пересек разделяющее их пространство, согнал доберманов с постели и внимательно посмотрел ей в глаза.
— Как ты себя чувствуешь? — спросил он.
— Будто меня переехал грузовик, — честно и очень хрипло прошептала Василиса. — И горло страшно болит. Что случилось?
Кощей отошел от нее, Василиса запрокинула голову и увидела небольшой столик возле кровати, заставленный склянками и флаконами. И судя по тому, как Кощей сейчас перебирал их, все это предназначалось ей.
— Тебя сорвало, — ответил Кощей. — Но ты каким-то образом справилась с этим, правда, едва не убила себя, чтобы не навредить другим. Руны на твоей спине притормозили процесс. Я не знал, что делать. Растерялся и не придумал ничего лучше, как утащить тебя в Навь через воду в озере. Ты потеряла сознание во время перехода, но это спасло тебя. Правда, наглоталась воды, наверное, поэтому горло болит… Я решил, что есть смысл подержать тебя некоторое время в бессознательном состоянии, во всяком случае, пока ты не восстановишься. Ну-ка, выпей.
— Что это? — спросила Василиса, с трудом приподнимаясь и принимая из его рук кубок.
— Смесь из укрепляющих, — пояснил Кощей.
Василиса сделала небольшой глоток. На вкус было вполне терпимо, хотя и горьковато. Чем-то напоминало грейпфрутовый сок. Она зажмурилась и единым махом осушила кубок. Скривилась.
— Долго я проспала? — спросила она, пытаясь справиться с неприятным вкусом во рту.
— Три дня, — ответил Кощей, забирая у нее кубок и снова возвращаясь к своим склянкам.
— А Хугин и Мунин? Как они тут оказались?
— Нырнули за нами. У меня не было времени разбираться еще и с ними. Они не отходят от тебя, оно и понятно, тянутся к живому. Но вроде бы уже освоились. Так, давай-ка еще это, — и он протянул ей ложку с бурой маслянистой жидкостью.
В этот раз Василиса даже не стала ни о чем спрашивать, просто послушно проглотила и все. На вкус было отвратительно, зато боль в горле почти сразу прошла. И вообще стало полегче. Память постепенно возвращалась к ней. Она вспомнила про открытку, сообщения, остановленную машину… Вспомнила Баюна, распластанного на земле, Варвару на коленях…
Василиса со свистом втянула воздух и спрятала лицо в ладонях. Стыдно было до мыслей о том, что лучше бы она так и осталась в озере.
— Боги, — прошептала она, — что я наделала?..
— Хороший вопрос, — спокойно ответил Кощей. — И я хотел бы знать на него ответ. Что произошло?
