— Но почему ты мне не сказал? — нахмурилась Василиса. — Я ведь дружила с ней!
— И именно поэтому и не сказал, — пожал плечами Кощей. — Ты дорожила ее дружбой, и это правильно, Варвара тебе хороший друг. Тем более она появилась в твоей жизни раньше меня. Зачем бы я стал это рушить?
— А если бы я рассказала ей что-то серьезное?
— Во-первых, это прошло бы через меня, а во-вторых, за столько лет ты ни разу ничего такого ей и не сообщила. Так что, полагаю, наши с тобой секреты были в безопасности.
— У нас есть общие секреты?
— Конечно. Ингредиенты для кормовой смеси собакам.
Василиса засмеялась.
— Полежи со мной, — попросила она.
— Я никуда не ухожу. И вообще, я наконец-то затащил тебя в свою постель в моем замке. И ты правда полагаешь, что я тебя так просто отсюда выпущу?
Она пристроилась поудобнее у него на плече, поцеловала в жесткую линию подбородка.
— Боюсь, постель я тебе нынче не согрею, — вздохнула она.
— Да? — удивился Кощей. — Вот ты меня обнимаешь, а мне кажется, я под тремя одеялами пью горячий кофе.
— Ну тогда грейся, — прошептала Василиса, закрывая глаза.
Позже ей предстояло вымолить прощение у Варвары, и извиняться перед Баюном, и еще многое, но сейчас она позволила себе не думать об этом. Все закончилось. И ей наконец-то тоже было тепло и спокойно. Ей было хорошо.
Глава 12. Ретроспектива.
март 2004 года
О том, что она влюбилась, Василисе сообщил Баюн. Так и сказал:
— Мудрая, ты влюбилась? Чего витаешь в облаках?
Василиса от этого оклика вздрогнула и очнулась, и ей показалось, что сидящего рядом Кощея тоже передернуло.
— Простите, задумалась, — ответила она. — Я что-то пропустила?
— Судя по всему, все! — мявкнул Баюн. — Ноги в руки и на выезд, наш консультант тебя проконсультирует.
Пришлось подчиниться. Весь выезд Кощей отчего-то был мрачен и неразговорчив, но Василиса только радовалась, что он молчит: ей нужно было подумать.
Как она сама не догадалась, что влюблена? Ведь все было так очевидно! Теперь все, что до этого в ее поведении представлялось ей непонятным и странным, выстроилось в ясную картину из вполне узнаваемых симптомов. Не то чтобы раньше Василиса влюблялась, но есть вещи, которые невозможно не узнать, особенно если тебя ткнули в них носом.
Это было так некстати... Она вовсе не собиралась влюбляться. Ей все это было совершенно не нужно. Она уже спланировала себе замечательную свободную от кого-либо жизнь. Любить Ивана после его смерти оказалось куда проще, чем до. Чем больше времени проходило, тем светлее становился его образ, тем легче было найти оправдание всему, что он сделал с ней. И если она не смогла быть ему хорошей женой при жизни, то может быть, должна была стать такой после его смерти? Вот и будет как Варвара хранить верность почившему мужу…
Но нет же.
Да и кого она пыталась обмануть? Она не была Варварой, а Иван не был Андреем, и их брак и рядом не стоял с тем, что был у хранительницы архива.
И все же… Она только обрела свободу, только зажила так, как хочется! Ей не нужен был мужчина.
Или нужен?
Василиса с тоской вспомнила взгляды, которые бросал Сокол на Настю во время совместных летучек, и как бережно Данила накидывал на плечи Божены шаль, которую она то и дело забывала в его подсобке… То, что она хотела остаться свободной, не значило, что она хотела остаться одна. Не значило, что она не желала, чтобы ее хотели и о ней заботились. Только вот она понятия не имела, как это совместить и возможно ли такое вообще.
Особенно учитывая, кто именно был виновником бардака в ее голове.
— Василиса! — гаркнул Кощей, явно позвав ее не в первый раз.
Ну вот, они еще даже не вместе, а он уже…
Она досадливо поморщилась: как будто бы они действительно могут быть вместе. Забавно, однако, выходило: в ноябре она едва не умерла, пытаясь перебороть свой страх от такой возможности, а сейчас ей, кажется, снова нужен был эликсир, только уже по обратной причине…
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
— Что с тобой? — спросил Кощей. — Что, Баюн прав?
Василиса встретилась с ним взглядом. Зеленые глаза смотрели холодно и едва ли не с угрозой. Чего он ярится? Это у нее тут трагедия, пусть не мешает.
— Если мы закончили, я хотела бы вернуться в Контору до обеда, — ответила она. — Ты меня подвезешь?
Кощей снова сверкнул глазами, но только вот она больше не боялась. Ну что он ей сделает? Опять обратит лягушкой? Проходили уже. Да и не любил он повторяться.
Вообще беда с Кощеем заключалась в том, что с ним все было непонятно. Все последние три месяца, начиная с Нового года, ей казалось, что он нарочно пытается чаще касаться ее: он подавал ей руку, когда она выходила из машины, мог дотронуться до плеча, направляя в нужную сторону, а однажды положил ладонь ей на спину, пропуская в дверь, хотя касание было столь мимолетным, что, возможно, только ей показалось. В целом же он не проявлял к ней никаких особых знаков внимания. Иногда кидал на нее странные взгляды, которые она, как не пыталась, не могла расшифровать. Но он не снимал ее браслеты, и всегда подвозил домой или в Контору, и следил за тем, чтобы она обедала и ужинала, если они где-то задерживались. Несколько раз, когда окончание их работы приходилось на вечер, он забегал к ней на чай. Но больше ничего не было. И непонятно было, то ли она сама себе все придумала, и это было всего лишь проявлением вежливости с его стороны, то ли Кощей был слишком осторожен, чтобы раскрыть себя. И потом, сказал же он ей, что она его больше не интересует и он ее пальцем не тронет… А еще сказал, что ничего не сделает против ее воли… Может быть, он ждал от нее знака? Только вот готова ли она была дать ему такой знак? А если она даст, и выяснится, что симпатия с его стороны ей только показалась, что дальше?
Из машины Василиса вылетела, едва не забыв попрощаться. И бегом кинулась в головное здание Конторы в надежде, что успеет до конца обеденного перерыва. Был только один человек, который мог помочь ей в ее метаниях. И этот человек едва не подавился печенькой, когда она влетела в его кабинет, хлопнула дверью и почти закричала:
— Как понять, нравишься ты мужчине или нет? И насколько серьезно он настроен? И вообще, надо тебе все это или пусть так и остается?
Настя откашляла печеньку, запила ее чаем, а потом аккуратно предположила:
— Спросить прямо?
Василиса представила, как она прямо спрашивает Кощея о его намерениях, и решила, что это плохой вариант.
— Еще, — потребовала она.
— Понятия не имею, — честно созналась Настя.
— А как ты поняла, что Финист тебя любит?
— Спросила прямо, — честно ответила Настя, чем вызвала в Василисе новую волну возмущения. Настя, судя по всему, это заметила и сжалилась над ней. — Хочешь чаю? У меня есть отличный успокоительный сбор. Сейчас заварю.
— Давай свой сбор, — согласилась Василиса, с размаху падая на небольшой диванчик, стоявший в кабинете подруги. — Насть, еще варианты!
— Ну не знаю… Я правда считаю, что проще просто поговорить. Все же взрослые люди, и есть ли смысл во всех этих хождениях вокруг да около?.. Но раз уж совсем не подходит… Какой-нибудь очень замысловатый флирт, чтобы потом можно было прикинуться дурой и сказать, что не это имела в виду… — Настя нахмурилась и добавила поспешно. — Но это если мужик нормальный, а то можно и нарваться. Он же нормальный, да?
Ее искреннее волнение Василису тронуло. И хотелось бы ей Настю успокоить, но она ответила правду.
— Я очень на это надеюсь.
— Ну да, — вздохнула подруга. — Тут так сразу и не определишь. Иногда я думаю, как хорошо, что я давно замужем и мне не нужно играть во все эти игры…
— Неужели совсем не хочется иногда романтики? — не поверила Василиса, глубоко и с наслаждением вдыхая.
Приятный дурманящий аромат заваренных трав наполнил кабинет.
— Ну почему же? — пожала плечами Настя. — Хочется, конечно, иногда. В таких случаях я вылавливаю Финиста после работы, пока он не успел упорхнуть из кабинета, прикидываюсь заблудившейся овечкой, которая с ним не знакома, и спрашиваю, как пройти до какого-нибудь места. И если он в настроении, то поддерживает нашу игру.
