Я била словами наотмашь, видя, как потухал его взгляд. Как он становился сначала ошарашенным, затем болезненно горьким, а после наполнялся сочащейся обидой вперемешку с тотальным непониманием.
Гарри замотал головой, сжимая губы.
— Гермиона… это… — заикаясь, начал он.
Его руки дрожали точно так же, как и мои.
— Но это не всё, — продолжила я, собираясь навсегда оборвать нашу связь, желая дать своим друзьям жить спокойно в своей прекрасной идиллии, в которой для меня уже никогда не найдётся места.
Всё уже, хватит. Это будет правильным. Я устала врать. Хочу дожить спокойно, без их поползновений в мою жизнь.
Сколько я ещё протяну со своей ломкой? Мне нужен датур на каждодневной основе. И стимулирующие, чтобы хоть как-то передвигаться.
Месяц? Два? Или неделю? Сколько осталось до того, когда органы окончательно перестанут функционировать? Пусть меня и поддерживали волшебные вещества, но человеческий организм просто не способен их переваривать в таком количестве.
Лучше уж спрыгнуть с Астрономической башни, чем вновь переживать всю эту боль.
— Я умираю от неизлечимого проклятья, — сухо изрекла я и тут же подняла руку, останавливая Гарри от излишних вопросов. — Я всё лето провела в Мунго. Они даже не смогли понять его природу, не говоря уже о лечении.
— Но как ты?.. Мерлин, Гермиона. Мы… мы что-нибудь придумаем…
— Хватит, — резко оборвала его я. — Давай обойдёмся без твоих идей, я и так сделала всё, что могла. Правда… Я старалась, Гарри, — грустно улыбнулась я, встречаясь с ним взглядом.
И мне не было стыдно. Ни за ложь, ни за жестокую правду. Я чувствовала освобождение, будто скидываю со своих плеч последний груз и наконец могу почувствовать себя хоть капельку свободной. Мои внутренние демоны ликовали.
— А датур… он избавляет от боли. Ты ведь знаешь, как его принимают? — уловив в его глазах отблеск шока вперемешку с нарастающей паникой, я кивнула. — Да, с этим мне и помогает Малфой.
— Ты сошла с ума? — осёкся Гарри, сжимая руки в кулаки.
— Нет, Гарри. Мне необходим датур, чтобы банально быть в состоянии ходить или есть, другого выхода нет.
— Я не собираюсь смотреть на твои страдания, как этот хорёк, — зло выплюнул Гарри. — Я что-нибудь придумаю, Гермиона. Я обещаю, только… не сдавайся, умоляю тебя.
— О-о, — протянула я, отчётливо слыша нотки истерии в своём же голосе. — Тут ты ошибаешься, потому что Драко тоже хочет меня вылечить. Вы похожи даже больше, чем ты думаешь.
— И как давно это продолжается? — в шёпоте Гарри сочилась боль. А ещё обида и жгучее упрямство, которые так выводили меня из себя.
— С июня, — я пожала плечами. — Не смотри на меня так. Моя жизнь и без твоих упрёков далеко не сахар, — я закатила глаза. — И прости, что соврала. Я думала, что так будет лучше.
— Лучше?! — его голос был натянутым, словно леска. — Ты, блять, умираешь!
Его тонкий, почти писклявый, отчаянный вскрик утонул в звонком смехе Джинни, чему я была несказанно рада. Не хватало ещё, чтобы о моих проблемах узнал весь Хогвартс.
— Просто оставь меня в покое, Гарри. Дай мне дожить отведённые дни. Это всё, чего я хочу.
— Как ты можешь о таком просить? Гермиона, я… — он схватил меня за руку, крепко сжимая дрожащие пальцы в своей ладони. — Я не могу тебя потерять, как ты не понимаешь?! Я поговорю с Кингсли, мы наймём лучших колдомедиков и спасём тебя.
Я с силой выдернула руку, стискивая зубы.
— Только попробуй, — процедила я. — Если ты упечёшь меня обратно в Мунго, где я наверняка и сдохну, я тебя никогда не прощу, ясно?!
— Я не могу просто сидеть сложа руки, пока ты ведёшь себя в могилу!
— А испортить мои последние дни, значит, можешь? — усмехнулась я. — Всё тщетно, Гарри. Как ты не поймёшь?
— Я в это не верю, — он замотал головой. — Ты не в порядке…
Я вздохнула, вставая со скамьи и понимая, что пора заканчивать этот затянувшийся разговор и наконец дать внутренним демонам то, о чём они так отчаянно просят каждую секунду моего жалкого существования. Ещё пара минут, и я, наверное, упаду от жгучей боли в каждой косточке. Стимулирующее действовало всё меньше и меньше.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
— Я буду в порядке… через минут пять, — я растянула губы в слабой улыбке, уже отыскивая взглядом платиновые волосы на другом конце Большого зала. — И только попробуй отправить меня к колдомедикам, Гарри. Если ты это сделаешь, — я оставила паузу, наблюдая за искрами негодования с примесью страха в его зелёных глазах, — то убьёшь меня собственными руками. Не делай этого, — шептала я, чуть наклоняясь так, чтобы меня наверняка не услышал никто, кроме него.
— Гермиона, стой! — Гарри попытался схватить меня за руку, но я отступила.
— Только попробуй, — одними губами повторила я, резко разворачиваясь на каблуках и направляясь в сторону стола Слизерина, видя перед собой лишь одну цель.
Цель, что лениво вела рукой по светлым волосам, зачёсывая их назад, пока присоединившаяся к их мрачноватой компании Дафна что-то втолковывала парням, упорно тыча пальцем в страницу старого талмуда.
Я не хотела оборачиваться на Гарри и видеть, насколько плохо ему от моих слов. Как его наверняка поглощает приступ вины за то, что он ничего не замечал с самого лета. Но я была уверена: он никому не расскажет. По крайней мере, пока.
Только не после того, что я сказала ему напоследок. Это было жестоко. Но по-другому он бы меня не отпустил. Продолжил бы осыпать своими ложными надеждами о спасении, которого не будет. Я уверена.
И возможно, Гарри даже найдёт в себе силы оставить меня в покое и попрощаться. Но это, скорее всего, уже мои несбыточные мечты.
Я отмахнулась от них, задвигая воспоминание о неприятном разговоре с Гарри в самый дальний уголок сознания и продолжая уверенно пересекать Большой зал. Я замечала на себе любопытные взгляды, до которых мне не было абсолютно никакого дела. Вся эта ложь и игры в секреты потрошили меня изнутри, не щадя.
Я устала. Смертельно нуждалась в датуре и Малфое. И чёрта с два меня кто-то остановит.
Подойдя к краю их стола и прерывая своим появлением Дафну на полуслове, я сжала дрожащими пальцами столешницу и приподняла уголок губы. Наверное, на моём лице читалось что-то вконец безумное, потому что все трое смотрели на меня с паникой в глазах. Блейз сжал губы и покачал головой, беззвучно пытаясь остановить меня.
Но мне было наплевать. Абсолютно насрать на то, что было дозволено, а что нет. Я и так пересекла всевозможные границы, тщетно пытаясь спастись. Что мне вообще было терять?
Гордость? Достоинство? Это просто смешно.
На кой чёрт мне волноваться о том, что подумают люди, если я могу сдохнуть уже завтра?
Хватит уже притворяться счастливой героиней войны. Ответственной главной старостой. Хорошей подругой. Это бред. Потому что я всего лишь беспомощная наркоманка. Наркоманка, которой осталось недолго.
Поэтому я наклонилась к Малфою, который был мне так необходим сейчас. Настолько непозволительно близко и разоблачающее, что все голоса в Большом зале тут же затихли.
Мой нос коснулся его виска, пока Драко сидел неподвижно, с каменным лицом смотря прямо перед собой.
— Что ты творишь? — прохрипел он, наконец поворачивая голову и сталкиваясь недоумевающим взглядом с моим — отчаянным.
— Ты мне нужен, — прошептала я в его губы, находившиеся всего в сантиметре. — Прямо сейчас.
— Грейнджер, что с тобой?
Он хмурился, скользя изучающими серыми радужками по моему лицу, но я не хотела давать ему ни шанса пойти на попятную. Уже всё, поздно. Он сам залез в мою утопающую лодку и наверняка должен был быть готов к последствиям.
Я схватила его за руку, чуть не упав, потеряв свою опору, когда убрала ладонь со стола.
— Прямо сейчас, Драко, — повторила я, давая ему ощутить, насколько сильно дрожит моя кисть. Давая понять, насколько сильно мне нужен датур.
Он сдавленно кивнул, обеспокоенно переглянувшись с Блейзом, и встал, крепче сжимая мою ладонь. Сил совсем не осталось, в голове царила мешанина из тысячей мыслей. Всё вокруг начинало расплываться, теряя свои очертания. Не только зрительно, но и внутри меня: я ни хрена не соображала.
