— Это чтобы вам было чем подкупить охрану, — заставила она его наклониться и горячо зашептала в ухо. — Если бы я знала, что увижу вас сегодня, то спрятала бы пилку, — тревожно скосив глаза на канцлера с дознавателем, посетовала она, и он впервые ей ответил: — Зачем?
— Как зачем? Чтобы перепилить прутья и бежать, — Злата гневно посмотрела на него, не понимая, как можно не знать таких простых вещей, а он улыбнулся и неожиданно нахально поцеловал её в губы.
Мужчины рядом затихли, а она сердито отпихнула его и, зло пыхтя, принялась ругаться:
— Это нечестно! Вы пользуетесь своим положением!
— Какое такое у меня особое положение, — смеётся он, и канцлер в удивлении приоткрывает рот.
— Мне вас очень жалко! — Злате стало неловко из-за всего происходящего, но все уставились на неё и с нетерпением ожидают объяснений. Ну что за дурдом! — Я сочувствую вам, и хочется…
— Что хочется? — как-то по-особому выдохнул он вопрос, и было в этом что-то зверино-притягательное. Злата ещё больше раскраснелась, и если бы ей дали полотенце в руки, то она бы им разогнала сейчас всю компанию, невзирая на титулы, чтобы неповадно было ставить приличную лэру в неловкое положение!
— Ну-у, проявить некоторую нежность… — подобрала она слова.
Имрус опустился перед ней на колени:
— Я весь ваш, проявите!
— Вы невозможны! Своим порывом вы спугнули все мои нежные чувства, — обиделась Злата, но при этом дала ему возможность себя приобнять и погладила его по голове. — Вы только многого себе не надумайте, — буркнула она, — но одно знайте точно: мы вас ждём.
— Мы?
— Да. Я и дети.
Злата почувствовала, что он крепче сжал её, да ещё огладил ягодицы, за что она его стукнула. Ну как у него так получается?! Только что вызывал море сочувствия — а теперь уже надо спасаться от него, пока не облапал на глазах у всех!
— Раз уж так получилось, что вы вместе, то приглашаю вас на аудиенцию к королю. Он желал побеседовать с вами обоими.
Имрус тревожно нахмурился, а Злата в душе заметалась. Вроде разговор с королём всё решит и поставит точку в их деле, а вроде страшно…
Успела ли она раскачать общество, чтобы надавить на величество в нужном ей русле или переусердствовала, и ей уже приготовили соседнюю камеру?
Надо ли ей улыбаться и стараться быть приятной, чтобы вызвать положительные эмоции, или разумнее стоять, опустив глазки в пол, выражая почтение и страх? Как ей удержаться на той грани, когда всячески хочешь показать себя белой и пушистой, но не желаешь стать личным постельным зверьком?
Она вцепилась в руку Имруса и интуитивно жалась к нему, ища поддержки и мысленно продолжая подбирать подходящую манеру поведения.
Канцлер вышагивал впереди, за ним, держась за руки, следовали лэр Больдо с лэрой Эйш, а замыкал лэр дознаватель. Он уже не один раз пожалел о своём желании показать генералу женское коварство. Ему Больдо был всегда симпатичен, но его преклонение перед женой, мягко говоря, раздражало. Сейчас дознавателя злили непредсказуемость будущего, идиотизм всей ситуации и то, что лэра Эйш не оправдала его надежд. Она оказалась значительно хитрее, чем он думал и, судя по всему, она всё ещё видит выгоду в сожительстве с генералом. Цепкая штучка!
— Прошу вас, — перед канцлером открыли двери приёмной его величества и он, указав рукой на диваны, прошёл в кабинет.
Глава 21
Злата прошла в кабинет следом за Имрусом, не отпуская его руки. Целиком мужскую ладонь она не смогла обхватить, поэтому уверенно уцепилась за пару крайних пальцев и вертела головой, пытаясь ничего не упустить.
Вычурная приёмная поразила её ярко-голубыми стенами и сверкающей позолотой, а кабинет, будто в противовес краскам предыдущего помещения, успокаивал мягкими оттенками дерева. Особенно Злате понравилась расставленная за большими окнами зелень на застеклённой террасе. Веточки вечнозелёных деревьев, упирающиеся в окно, придавали кабинету уют и мягкость.
Имрус склонился перед королём, Злата будто танцующий журавлик плавно повела рукой в сторону и, доведя красивый жест до конца, тоже склонилась. Ей нравилось дополнять выдуманными крошечными деталями все необходимые в обществе реверансы и превращать их в элементы искусства.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
Вот и сейчас, вроде она выполнила классическое приветствие короля, но в то же время все взгляды были устремлены на неё, и она могла воспользоваться этим. Злата обворожительно улыбнулась его величеству и сделала шаг к Имрусу, вставая с ним плечом к плечу. Она и не подумала смущаться, наоборот, смотрела открыто и всем своим видом спрашивала, какие есть вопросы к ним с Имрусом, ведь они пара, вы видите это?
Король усмехнулся и перевёл взгляд на канцлера. Злата его истолковала бы: «Ну надо же, какая самоуверенная ца-ца!» и решила, что с её стороны заявлено достаточно и можно опустить взор, чтобы никого более не провоцировать и не дразнить.
Она не увидела, что в ответ на её показную скромность величество с бо́льшим интересом принялся разглядывать её. Имрус набычился, следя за королём настороженным зверем, что от короля, впрочем, как и от других, не укрылось.
Ашей Второй слыл красавчиком среди лэр всех возрастов, и за его внимание дамы боролись с огромным энтузиазмом. Удивительный феномен: лэры могли сидеть замершими статуями за чашечкой чая, но как только для них высвечивалась возможность подобраться к королю, они проявляли недюжинное упорство и агрессивность, коварство и изворотливость, фантазию и изобретательность.
Злата тоже положительно оценила стать и породистое лицо Ашея Второго. Миндалевидные, немного узковатые глаза делали короля загадочным, эдаким мачо себе на уме. Идеальное телосложение вызывало неконтролируемое желание потыкать в него пальцем, проверить наличие пресловутых кубиков на прессе, оббежать его с сантиметром в руках и вычислить пропорции истиной гармонии. Этот мужчина шикарно смотрелся бы в виде фигурки на торте! Злата облизнулась, представляя, как откусила бы ему голову. Её стоило сделать из мягкой карамельки с кисленькой фруктовой начинкой внутри. Богатая фантазия лишь усугубила жажду.
Король, довольный произведённым впечатлением, отступил и присел на стол, сложив руки на груди.
— Ну что ж, лэра Эйш, расскажите-ка мне, что за полчища выхухолей нанесли миллионные убытки моему королевству?
Злата с удивлением бросила взгляд на канцлера, тот стоял с невозмутимым видом и ничего не подсказал. Она сглотнула и совершенно по-детски улыбнулась:
— Э-э, ваше величество, слухи преувеличены… — она услышала покашливание и сочла это поправкой к её словам, поэтому добавила: — тут речь идёт скорее об орде… — не понимая, что ей говорить, она снова бросила взгляд на канцлера. Его лицо не обещало ей ничего хорошо. Злата запуталась: врать или не врать?
— Ну что ж, надо полагать, всё не так страшно, как шумят об этом в нашем обществе, — обаятельно улыбнулся его величество.
И вот Злате бы помолчать, но она вдруг сообразила, то есть вспомнила, что Имрусу требовалось финансирование, а под дело выхухолей можно отжать у короля немалые суммы. Она тяжело вздохнула, и с сочувствием глядя на красавца, выдала:
— Всё ещё страшнее! Лэры в срочном порядке покидают восточный курорт и движутся в столицу. Цены на недвижимость на востоке падают, а у нас взлетели до небес. Продукты в городе уже со вчерашнего дня дорожают, и среди горожан растёт недовольство, — Злата быстро облизала сухие губы, мечтая о стакане с водой, но не осмелилась отвлекаться. — Все задаются вопросом, почему границы королевства оказались не защищены? Народ платит налоги и хочет знать, куда уходят деньги? Горожане чуть ли не каждый сезон наблюдают проводимые балы, но ни разу не слышали, чтобы лэры доложили о том, что построены новые укрепления, что жалование солдатам выплачивается вовремя, что семьи погибших…
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
— Хм, — оборвал пламенную речь Златы Имрус. А она полностью погрузилась в роль оратора на митинге и уже агрессивно подступала к королю.
