легко и непринужденно, как в рамках литературной фикции это делал в свое время Бернард Сильвестр. Не останавливаясь сейчас на астрологии, посмотрим, как Скот излагает учение о стихиях. Попробую пересказать близко к тексту, сохраняя стиль автора.
Все в этом мире состоит из земли, воды, воздуха и огня. Они же являются основой четырех соков человеческого тела: флегмы, крови, черной и желтой желчи. Каждый элемент обладает двумя качествами: огонь — горячий и сухой, воздух — горячий и влажный, вода — холодная и влажная, земля — холодная и сухая. Они связаны друг с другом одновременно узами вражды и дружбы. До того, как элементы были распределены в творениях, они представляли собой первобытный хаос или первозданную материю (yle), которая бурлила, словно молодое вино при брожении. Господь придал этому брожению должный порядок. Чем выше элемент, чем ближе он к небесной тверди, тем он «легче, разреженнее, чище». Земля же, «тяжелая, косная, неподвижная», оказывается «как бы осадком остальных, подобно осадку вина в винной бочке или отстою оливкового масла». Творение элементов и их распределение в мире сравнивается с тем, как домохозяйка метет мусор с балкона. Поскольку в мусоре попадаются разные предметы — одни тяжелее (камни), другие легче (перья), — они летят по улице и с разной скоростью падают на землю. «То же можно сказать об элементах, выведенных из девятого неба при творении». Связь элементов со всем мирозданием выражена в схеме, куда включены времена года, месяцы, знаки зодиака, точки солнцестояния и равноденствия, ветры, телесные соки и основные качества[672] (рис. 22).
Тривиальная образность, на первый взгляд, подвергает акт Творения чуть ли не карнавальной травестии. Однако не следует забывать, что мы найдем ее и у шартрцев и даже у Отцов. Творец у Скота все же не всемогущий дворник, а Мастер, artifex. Но пишет Скот для «простецов» и, как видно, эта адресация дает ему свободу, которую поэту давал метр. Кроме того, его склонность к классификации, унаследованная, прежде всего, от Гильома Коншского, позволяла ему легко соотнести земной и небесный миры в едином «хронотопе» с помощью схемы.
Рис. 22. Михаил Скот. Книга о частностях. Схема соотношения элементов из рукописи первой половины XIV в. Оксфорд. Бодлианская библиотека. Canon. Misc. 555. Л. 16v. Расшифровка О. С. Воскобойникова
В задачу Михаила Скота входила христианизация учения об элементах и качествах. Этому служило и фундаментальное разделение божественной (ангельской) и человеческой природы, о которой он говорил в прологе. Божественная природа — небесная, вечная, нетленная, находится в верхнем мире; человеческая, т. е. элементарная, природа вечна и тленна, находится внизу[673]. Человеческая природа (humana natura) связывается с понятиями humus (земля) и humor (влага, телесный сок), с глаголами humeo (быть или становиться влажным) и humo (хоронить). Так человеческая, элементарная или «мировая» природа (mundialis natura) соотносится прежде всего с землей, низшим из элементов, и одновременно с четырьмя соками, на знании которых строились представления о человеческом теле и медицина. На их гармоничном сочетании основано здоровье человека.
Подвижная элементарная природа берет свое начало от неподвижной. Четыре основных качества — холод, тепло, влага и сухость — делятся на две группы: активные (тепло и холод) и пассивные (влага и сухость). Человеческое тело, как и весь подлунный мир, состоит из противоположных качеств элементов[674]. Когда на небе в разных его точках появляются предзнаменования (signa), стихии теряют равновесие, гибнут люди, быки и прочие плоды земли[675].
Михаил Скот посвящает отдельные главы различным атмосферным явлениям. Облака — это избыточные пары земли и воды, смешавшиеся с влагой воздуха. По природе они очень легки за счет воздействия солнечного тепла. В зависимости от цвета и направления движения они предвещают разную погоду, бедствия или удачу в жизни людей. Они могут стать и источником заражения воздуха и распространения эпидемии[676]. Далее среди атмосферных явлений рассматриваются радуга, гало, дождь, иней, роса, снег, туман, ясная погода (serenitas), град, молния, гром, «стрела грома» (по сути та же молния), землетрясение. Причины землетрясений объясняются тем, что ветер проникает в недра сквозь пористую структуру земли. Его движение внутри земли и вызывает землетрясения, но не повсюду, а там, где в поверхности особенно много щелей и пещер, как, например, в Сицилии. Странно, что он ничего не говорит о ландшафте Апулии — пористость ее карстовых скал должна была бросаться в глаза. Скот выделяет также времена года, точнее, знаки зодиака, а также время суток, которые благоприятствуют возникновению таких явлений[677].
В первой части «Введения» в число атмосферных явлений попали также корица (zucharum, откуда «сахар»), ладан, манна и мед[678]. Все четыре имеют определенные целебные свойства. Корицу использовал Феодор Антиохийский, сменивший Михаила Скота в должности придворного астролога. Во «Введении» ей посвящено лишь несколько фраз о применении в питании и для технических нужд (полировка металлов). Зато мед, уже в Библии имеющий богатую символику, связанную с его вкусовыми качествами и особенностями жизни пчел, заслужил самое серьезное внимание автора. Как материя он тогда не считался продуктом жизнедеятельности пчел. Он возникает, пишет Скот, в пятом регионе из влаги, скопившейся в воздухе, т. е. росы, собираемой с цветов и трав «дружелюбными червяками, называемыми пчелами». Название этих насекомых (apes или ave) он производит от отрицательной приставки «а» и «ve», что значит приблизительно «без жалоб». Такая этимология, как мы уже не раз видели, служила для того, чтобы дать природному миру аллегорическое и моральное толкование.
Создание новых смыслов с помощью разложения всем известных слов на слоги и даже буквы удачно названо «этимологизирующим переосмыслением и словообразованием»[679]. Историки языка и литературоведы знают эту игру намного лучше, чем историки, между тем мы уже не первый раз убеждаемся, как она важна для реконструкции средневековой картины мира. Михаила Скота эта игра очень увлекала, Шартр и вслед за ним Григорий Святогорец ей не злоупотребляли. Пчелы у Скота, как позже, в развернутой аллегорезе, у Фомы из Кантимпре, становятся примером идеального общества, неустанно работающего под началом своего короля на благо всей природы, собирая полезный сладостный мед. Они преисполнены всяческих добродетелей, никогда не воюют друг с другом. Их король или император всегда молод и красив, в зрелом возрасте он оставляет свою должность для следующего поколения. В улье каждый занят своим делом для гармоничного существования общего дома, не пренебрегая и дружественными отношениями: они приглашают друг друга в гости и с удовольствием проводят время вместе[680]. Это идеальное государство
