отскок мяча!
И, в свою очередь, то, что мы воспринимаем, естественно, вызывает в нас эмоции: тот большой парень мчится ко мне, чтобы обнять меня или сбросить с моста? Это имеет большое значение. Должен ли я чувствовать себя неловко, польщенный его энтузиазмом по поводу встречи со мной, или испугаться до смерти? И это, естественно, влияет на познание: должен ли я думать о том, что сказать, или искать пути к отступлению? И это, конечно, побуждает к действию: остаться и вежливо встретить неловкое объятие или бежать, как черт от ладана, - или самому смахнуть его с моста дзюдо?
Наше восприятие мира не прямолинейно: оно взаимозависимо от эмоций, мыслей и действий. Почему это важно? Какова цена исключения восприятия из нашей модели воплощенного разума? К этому мы еще вернемся. Но даже если в двух предыдущих главах мы углубимся в работу со стыдом, виной, страхом и прочими изнуряющими эмоциями, обратите внимание на следующее: чтобы распутать застрявшую в нас эмоцию, мы не можем сосредоточиться только на ней. Да, мы должны прочувствовать и узнать эту эмоцию. Но этого недостаточно. Затем мы должны проанализировать наши мысли, связанные с этой эмоцией, историю, которая вызывает эту эмоцию и удерживает ее. Затем мы должны увидеть, какие действия совершали мы сами и другие люди. И - здесь очень важно проанализировать собственное восприятие - мы должны быть способны принять решение о том, что, по нашему мнению, действительно происходит или происходило.
Подумайте об этом: наши эмоции естественным образом зависят от того, что мы воспринимаем, от нашей интерпретации событий, особенно социальных, которые по своей сути сложны и многогранны. Допустим, одна из эмоций, которую нам нужно проработать, - это обида на то, что бывший начальник наступил на нас перед всей командой. Действительно ли он издевался над нами или же в меру своих возможностей предлагал конструктивную обратную связь, которая была актуальна для всей команды, и при этом пытался помочь нам сохранить лицо? Как наши мысли вообще могут рассказать историю, не имея определенного восприятия событий? Мы можем пройти определенный путь к высвобождению эмоций, не имея таких частей, но нам будет гораздо сложнее, поскольку мы не будем знать, где именно находится "моральный разрыв" или чувство несправедливости. Мы не сможем "найти свои ноги", так сказать.
Как показали исследования Лизы Фельдман Барретт и ее команды, даже то, что мы правильно называем "эмоциями", невозможно без интерпретации: что-то сжимается в животе... мы голодны или злы? Чтобы что-то почувствовать, нужно как-то воспринять ощущения в собственном теле-разуме; нужно "сконструировать" эмоцию, что, конечно, быстро и автоматически делается в мозге, задействуя разные его части. Даже эмоции полностью зависят от вашего восприятия - как ситуаций, в которых мы оказываемся, так и восприятия самих ощущений, возникающих в нашем теле (грубое, тонкое и каузальное тела, если использовать слова, которые ни один уважаемый исследователь вроде Лизы Фельдман Барретт никогда бы не тронул палкой). Ум делает проекцию, учитывая свою интерпретацию текущих обстоятельств, интерпретацию событий и ощущений, и вуаля, возникает эмоция! Эмоции - это не сущности с собственными неврологическими отпечатками: они возникают в любой ситуации, всегда в зависимости от наших интерпретаций. Без восприятия не может быть чувства справедливости, моральных пробелов. А значит, не может быть и ясных эмоций.
Суд работает не иначе: чтобы установить справедливость, он должен сформировать как можно более четкое представление о том, что произошло, и интерпретировать разворачивающиеся события. Поэтому, если не будет создан "внутренний суд", который вынесет свое решение, решение нашей собственной совести, нам будет трудно двигаться дальше, освободиться от тисков негативных эмоций, застрявших в нашей системе. Эмоции будут фрагментарными, незаконченными, неоднозначными, оторванными от внутренней истории. У нас не будет "внутреннего решения", чувства справедливости и направления, в котором должна развиваться история, а значит, не будет и завершения наших эмоций. И это происходит довольно легко, ведь так много ситуаций, которые мы переживаем, трудно понять, как их осмыслить. Неудивительно, что в нас живет так много призраков прошлого, так много незаконченных дел: мы просто не знаем, что закончить, не говоря уже о том, как.
В случае с приведенным выше "инцидентом с начальником" одна из интерпретаций ("начальник был задирой") приводит к праведному гневу, дающему урок постоять за себя и избегать начальников-идиотов; другая ("меня просто правильно научили, как улучшить свою работу") приводит к стыду за собственную неспособность справиться со справедливой и конструктивной обратной связью. Если мы не можем определиться с тем, что произошло, нам будет трудно думать или чувствовать что-либо по этому поводу, кроме растерянности и тревоги. Мы не найдем свой внутренний компас, свои границы, свою нижнюю границу, от которой мы займем твердую позицию, а затем будем справляться с эмоциями по мере необходимости. Мы также не извлечем нужных уроков.
С искаженным восприятием (восприятием, испорченным нашими собственными неосознанными эмоциями) мы можем даже вершить извращенное "правосудие", например, наказывать человека за его мнимое высокомерие, когда на самом деле он искренне пытался нам помочь. И так эмоции могут бушевать без конца и края, не находя разрешения, делая и наши действия непоследовательными и неустойчивыми. Эти действия приведут к еще большему замешательству и еще большим неразрешенным эмоциям в нас самих и в других людях, и ваша история и моя будут расходиться все больше и больше. Так мы делаем врагов из друзей и близких. Мы переносимся из голливудских архетипических историй, которые развиваются к счастливому финалу, в сложный ад французского фильма. Наверное, некоторые люди хотят жить во французском кино, но знают ли они, во что ввязываются?
Восприятие и интерпретация, конечно, не могут быть совершенными. Мы не обладаем "оком Божьим". Но простая работа с эмоциями может освободить наши мысли, которые могут помочь нам переоценить восприятие, а это может освободить новые степени свободы действий. Наш поток агентств может стать более гармоничным, более музыкальным, более сосредоточенным вокруг жизнеутверждающих целей, сплетая вашу историю с моей в единое целое, делая нас "подходящими друг другу", поддерживая нас в более высоких "субъективных состояниях". Нам всем есть над чем поработать.
Если вы, например, были втянуты в секту и провели двенадцать лет, работая бесплатно, терзаясь чувством вины по вторникам и четвергам и почти не высыпаясь, вполне уместно изменить восприятие: вам не предложили шанс всей жизни сделать что-то великое, вас обманули, использовали и надругались над вами. И теперь самое время разозлиться. Но пока это восприятие и вытекающие из него интерпретации не сформированы, вы не сможете почувствовать соответствующую ярость. И ярость будет жить внутри
