границе.
Сталин высоко ценил индустриальные возможности Силезии. Когда он показывал на карте Коневу на Силезский промышленный район, то произнес лишь одно слово: «Золото». Это был, по существу, приказ постараться спасти индустриальную базу региона. Маршал Конев планировал один мощный удар – со стороны Сандомирского плацдарма по линии Радом – Бреслау. Жуков предусматривал три клина наступления – со стороны Магнушева, Пулавы и Яблонной. Рокоссовский и Черняховский согласовали свое наступление в Восточную Пруссию с востока и юга по двум сторонам Мазурских озер. В данном случае Рокоссовский имитировал Самсонова, а Черняховский – Ренненкампфа.
В недели и месяцы подготовки отчаянно быстро ремонтировались подъездные железнодорожные пути, шло массовое снабжение войск всем необходимым. Мост через Вислу у Сандомира был полностью восстановлен, примерно по тысяче двести вагонов получил каждый из готовящихся на центральном участке маршалов. На грузовиках Жукову было доставлено 980 тысяч тонн грузов. В день фронт требовал 25 тысяч тонн припасов, из них более тысячи тонн хлеба и 220 тонн мяса, полторы тысячи тонн овощей и 44 тонны сахара. Мяса не хватало, и был введен второй вегетарианский день в неделю.
В январе 1945 г. советские пропагандистские громкоговорители оглушали немецкий фронт популярной музыкой – целью было заглушить рокот моторов тысяч танков, движущихся на свои стартовые позиции на восточном берегу Вислы и на плацдарме у Сандомира. Группа разведчиков сержанта Николая Тимошенко 7 января 1945 г. тихо пересекла Вислу и ворвалась в пулеметную точку немцев, убив троих и взяв в плен еще троих немцев. К рассвету они пересекли Вислу в обратном направлении. В январе подобную операцию повторили сотни раз на всем гигантском протяжении фронта.
* * *
От Балтики до Адриатики стояла Красная Армия, победоносная и наступающая, – вдвое больше вермахта, вторгшегося в СССР в 1941 г. Наступление началось выходом вперед 1-го Украинского фронта маршала Ивана Конева и было поддержано с западных плацдармов за Вислой – «в степи, за Вислой сонной…», в двухстах километрах южнее Варшавы.
Конев располагался в маленьком крестьянском доме на окраине леса. Строго говоря, он переиграл генерала Гарпа еще до начала наступления. Гарп начал сосредоточивать свои войска к югу от верхней Вислы. Это очень устраивало Конева, и он «подыграл» Гарпу, имитируя сосредоточение там же своих войск, ночами перебрасывая ударные силы на плацдарм к востоку от Чарной, целясь на Кильце своим правым флангом и готовясь форсировать Ниду войсками центра и левого фланга.
В пятницу, 12 января 1945 г., в 5 часов утра, расположив не менее 300 орудий на километр фронта, маршал Конев отдал приказ «пли!». Началась артподготовка. Целью была 4-я танковая армия немцев. Главный удар 1-го Украинского фронта пришелся с Сандомирского плацдарма. В 2 часа дня вперед вырвались выкрашенные в белый цвет танки, преимущественно мобильные Т-34 и тяжелые ИС. Промышленность Силезии должна была быть взята неповрежденной, танки стреляли только прицельно. Ровно через сутки захват Восточной Пруссии начал 3-й Белорусский фронт генерала Черняховского. А еще через сутки реку Нарев, отделяющую Россию от Восточной Пруссии, перешел маршал Рокоссовский.
У Конева первая линия вражеской обороны была взята довольно быстро. Тут артиллерия, сделавшая паузу, начала в час сорок семь минут второй этап артиллерийской подготовки. Мало что могло выжить в этом свирепом огне. Штаб 4-й германской танковой армии наконец-то был накрыт огнем. Когда 13-я армия бросилась вперед, появились первые пленные – их вид говорил о необратимом потрясении. В 2 часа дня 10-й танковый и 6-й механизированный корпуса Лелюшенко отправились в свой крестный путь, доблестно и самозабвенно. Впереди шли тяжелые танки ИС с пушками калибра 122 мм – устрашающее зрелище. Уже через час они сражались с новейшими германскими тяжелыми танками. Результат первого дня: оборона 4-й танковой армии прорвана на глубину в тридцать километров; еще полсуток – и Лелюшенко вышел к реке Ниссе. Невозмутимый командующий 13-й армией Пухов перекрыл путь отступлению 24-го германского танкового корпуса.
В отличие от западных союзников, советские войска не воспринимали панически попадание в окружение. Главное – в любом окружении нужно было продержаться первые часы. Две картофелины в карманах, два рожка автомата в подсумке и готовность маневрировать – тогда попадание в «котел» не будет трагедией. Некоторые воины побывали в пяти-шести окружениях – без особого для себя ущерба. И боевой дух – отмечают все – был у рвавшихся на Запад советских частей просветленно высок.
На правом фланге взятие Кельце укрепляло всю коневскую систему наступления. Группа советских танков ворвалась в расположение штаба 42-го германского корпуса; был взят в плен весь штаб. Танкисты-эсэсовцы приняли участие лишь в битве за Лодзь. А танки Рыбалко уже обошли Краков с севера. С юга к нему приближалась 60-я армия Курочкина. Через тридцать шесть часов боев позиция немцев («позиция Губертуса», считавшаяся самой мощной в германской оборонительной системе) была прорвана.
Дневник ОКХ за 15 января 1945 г. признает: «Русские достигли своей цели, они прорвали германскую оборону. Следует опасаться того, что в течение двух дней они достигнут границы Верхней Силезии. Силы армии группы «А» безнадежно неадекватны… Дивизии двигались с запада 13 января и пришли к полю боя к 19-му числу – это было поздно». Группа армий «А» докладывала: «Битва на висленском выступе продолжается с неослабеваемой интенсивностью и грозит кризисом … 16-я и 17-я танковые дивизии более не существуют, потеряв все свои танки… Наши силы чрезвычайно ослабли. Мы медленно отступаем к более безопасным позициям».
Самые большие резервы Гудериана размещались в Восточной Пруссии, которые держали фронт в сто километров того индустриального региона (шахты и прецизионные заводы), который так высоко ценил Сталин, который было приказано беречь, а не превращать в груду развалин. Гитлер, в полном смятении, вопреки мнению Гудериана, приказал танковому корпусу СС «Гроссдойчланд» выступить из Восточной Пруссии на юг и защитить Кельце, отдавая тем самым Польшу. Это ужаснуло Гудериана, так как русские получали еще один важный плацдарм на пути в Германию. Вечером 19 января немцы, не видя перспективы сражения за Краков, оставили город. Дорога на Одер была открыта. Советские войска наступали со скоростью семидесяти километров в день, превосходя самые оптимистические оценки Ставки.
На южном фланге Северной Силезии у германской 17-й армии было только семь резко ослабленных дивизий – примерно 100 000 человек. Теперь немцам ничего не оставалось, кроме как задействовать все
