— Я сделал все, что мог, брат, — прошептал Винсент Иво. Иво благодарно похлопал его по спине.
— Я знаю. Спасибо.
После недолгих обсуждений, среди шестерых сидевших безликих, со своего сидения встал тот, что был в маске: какой-то странный и чудоковатый, слегка пухленький, с голосом «острым» и не самым приятным — Иво радовался, что он молчал до этого.
— Иво Эль Гарден, мы расскажем вам все, что знаем. Как вы просили, не сухие факты. И покажем, разумеется. Старейшина Гаарльд, это решение пятерых из шести сидящих — госпожа Гризельда единственная противится такому исходу. Ваш голос дорогой, но даже он ничего не решает, и, тем не менее, я обязан спросить вашего мнения.
Гаарльд потер лысину, затем вдавил определенный кирпич в стене. Сразу после этого, сработал какой-то механизм, и кусок стены принялся отъезжать, постепенно озаряя ярким светом все еще тусклый, хоть и освещенный факелами, зал. Иво пытался заглянуть туда, увидеть, что же там находится, однако длинные стены, ведущие в помещение, мешали это сделать.
Как стена полностью отодвинулась и открыла проход, Гаарльд рукой указал на проход.
— Я давно уже все решил. Винсент, проводи Черного изгнанника к своему братству. И поведай, что случилось в Садах смерти, нет смысла уже скрывать.
Иво с облегчением выдохнул, а Винсент улыбнулся.
— Не самое теплое знакомство, но тем не менее, Черный изгнанник, — он протянул ему руку, они скрепили знакомство теплым рукопожатием, затем направились в открывшееся помещение.
— И мне приятно, Винсент.
Изгнанники покинули зал. Безликие встали и тоже удалились. Все, кроме Гаарльда. Сперва он подошел к «потерявшемуся» Силантию, щелкнул у его лица пальцами, и когда тот дернулся и опомнился, кивками старик пошутил над ним.
— Можешь идти, Святой отец. Занимайся своими делами. И… пред этим подмойся, прошу.
Силантий не возникая, убежал.
IV. Убита, но не изгнана IV
Взглянув на него, Иво понимал, отчего он был именно «рыжей» бестией. Другого слова здесь не подобрать, что лучше бы описало мужчину.
Рыжая борода. Густая, такой густой еще Иво не видел, туда можно было свободно нырнуть рукой, спокойно «поплавать», цепляя множественное количество крошек и слипшихся воедино волосков. Но это только низ, сверху все было идентично: длинные рыжие волосы, обычно заправленные в толстенный хвост, но сейчас на умершем теле они были в своем первозданном виде.
Поговаривали, что он ни разу за свою жизнь не брился и не стригся. Вообще ни разу, с самого детства.
Рыжая бестия, узнаваемая сразу — такой действительно существовал только один, и спутать его было абсолютно невозможно.
Тело было нагим, лежало на платформе, руки и ноги отодвинуты от прочего тела.
Он был мускулист, крупный, самый настоящий зверь. Кулаком он, кажется, мог размазать череп ребенка без особых усилий, и это высказывание отнюдь без преувеличений. Грудь тоже широкая, с набранной мышечной массой. К бедрам тело сужалось, а в ногах вновь расширялось. Самый настоящий титан. Хотя, до истинного исполина ему не доставало роста: он был примерно, как Иво, ввысь, что не делало его титаном. Крупным — да. Зверем — да. Но не титаном.
Изгнанники разглядывали тело. Помимо них, в комнате были еще колдуны-знахари, поддерживавшие тело и не дававшие ему разлагаться. Они были настолько уставшие, что и не заметили вошедших посетителей. Но даже так выполняли свою работу на все пять баллов.
Теперь Иво с Винсентом подошли поближе. Пока Иво прошел к голове, Иво, скрестив руки, любовался всей этой «грудой», иначе и не назовешь: Тело, конечно, сохранилось, и сохранилось прекрасно, так, что все раны на нем были, как свеженанесенные. И каждый неловкий взгляд, брошенный в его сторону, невольно подзывал к горлу желчь, которую приходилось отрадно сдерживать.
— Убит с неделю-полторы тому назад, — прервал молчание Винсент.
Иво спрятал руки под плащ, подошел на осмотр.
— Чародеи всего Баствеста борются за его жизнь, верят, что еще можно воскресить.
— Душа не покидает тело, пока то не разложится. Умное решение, только не уверен, что возможное.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
Иво докоснулся рукой до его волос. На удивление, те были действительно, как у живого человека.
— Все возможно, изгнанник. Черную магию никто не отменял.
Винсент указал рукой на тело. Все продырявленное, как решето, раны окровавлены, вокруг дыр все было покрыто черным, словно под кожу ввели чернила.
— Пробоины в теле: трахея не иначе как под замену, легкие все изорваны — три снаряда попало, еще один прямо под сердцем, желудок тоже пробит, он лопнул под действием силы.
Затем они прошли чуть дальше.
— Кишки как намотало, иного не подберешь. Ноги тоже все пробиты, колено левой ноги прострелено. Вот здесь, на икре, — Винсент указал на левую ногу, — наконечник стрелы…
— Стрелы? С такими дырами, скорее, в него швыряли копьями, если не чем-то иным.
Винсент скривил губами.
— Увы, стрелы, мой друг. Я видел собственными глазами. Но об этом позже. Здесь, — продолжал он показ, — стрела прошла по касательной.
И в том месте, где стрела, как сказал Винсент, лишь царапнула бедолагу, все вокруг тоже покрылось черным.
Иво хотел потрогать то место на коже, но Винсент успел ударить его по ладони и откинуть в сторону.
— Не смей. И никогда не вздумай.
Иво с недоумением посмотрел на изгнанника.
— Это смертельно. Врачеватели, кто первые столкнулись с осмотром, трогали пораженные черные участки тела. Каждый сразу же отправился на костер — таким даже псов не покормишь, те сдохнут моментально.
— Есть догадки, что это?
— Никаких. Я был с Янисом в ту ночь. И то, что видел, не передашь словами.
— Ты был там? — не отводя взгляда от трупа, спрашивал Черный изгнанник.
В ответ Винсент промолчал, но в данном случае это был ответ «да».
Затем отошел от тела. Иво еще раз прикинул ранения, все факторы, еще раз обдумал все, исходя из полученной информации.
— Это непобедимая тварь, Иво. Таких демонов мы еще не встречали в своей жизни.
— Непобедимых тварей нет, — Иво вернулся к голове, отодвинул веки и всмотрелся в глаза. Обычные, без изменений.
— Теперь есть.
Иво отвел голову, сложил руки на свободный участок платформы. Затем прикусил губу, сменил задумчивое выражение, отошел к Винсенту.
— Ты назвал его Янисом. Это его имя?
— Да. Янис Донвар, последний из своего рода, предводитель Братства единого клинка, крупного лагеря изгнанников с запада. Сильнейший изгнанник, коего я знаю. Не сочти за грубость, я признаю твою силу, но даже ты ему в подметки не годишься.
— О трупах принято говорить в прошедшем.
Винсент усмехнулся.
— Рыжая бестия мертва, но не изгнана.
Иво не спорил. Ему даже импонировала такая преданность своему лидеру. Он вернулся к делу.
— Что было в ту ночь?
Винсент скрестил руки, взгляд устремил на изрешеченное тело товарища.
— До нас дошли слухи, что в Садах смерти завелась падаль, крупная и опасная. С ней столкнулись наши, отряд двух изгнанников, возвращались с приграничной территории Баумании. Один из них чудом выжил и рассказал, как они встретили настоящее чудовище. Янис сначала отчитал его, что тот бросил товарища и, поджав хвост, сбежал, лишь потом выслушал. По всему описанию — типичный Высший демон, их всегда одинаково описывают: страшный, отвратительный, разумный, с похожим на человеческое тело строением. Только тут он добавил, сделал акцент на том, что демон был на коне. В первый раз, когда Янис это услышал, он засмеял тот мужика.
Резко в комнату вошли колдуны. Они перебили рассказ изгнанников, но невозмутимо и, словно никого, кроме них, нет в комнате, прошли вперед и сменили тех, что поддерживали тело до этого.
— Потом Янис отправил еще три пары изгнанников на охоту, — продолжал Винсент, — думал, что шестерых, пускай и не сильнейших, хватит, чтобы разобраться отродьем. По итогу те не вернулись спустя два дня. Тут Янис Донвар и задумался.
