для туристов, – беззлобно заметил водитель. – Если вы хотите увидеть старый дворец, я могу доставить вас в другое место, мисс.
Она встретилась с ним взглядом.
– Сэр. Я очень хорошо знаю, что это такое. Я приехала по приглашению.
Он посмотрел на нее, впервые по-настоящему посмотрел на нее. Искра узнавания осветила его лицо.
– Вы отсюда родом?
Это прозвучало скорее как утверждение, чем вопрос.
– Да, – тихо ответила Нори.
Он улыбнулся и больше ничего не сказал. Единственная черта, которая ей нравилась в своих людях: они знали, когда нужно промолчать.
Мимо, в окне, проплывал Киото – город, который, в сущности, всегда был от нее скрыт. Она смотрела на окрестности с таким острым восхищением, какого не испытывала уже давно. Она увидела очаровательные мощеные улицы, величественные храмы, деревья глубокого зеленого, благородного багряного и ало-красного цветов. Она увидела служанок храма, мико, в их приметных одеждах, и детей, бегающих в комбинезонах. Она увидела яркие огни рекламных щитов и тусклые свечи на самодельных алтарях. Она видела уличные тележки и рестораны изысканной кухни, бродячих собак и лошадей, проходящих мимо друг друга по улице.
И она увидела воду.
Нори опустила стекло, и ее обдало соленым запахом.
Теперь ясно, какая сторона культурной войны одержала победу в ее городе.
Киото оставался Киото.
Машина съехала на обочину и остановилась, Нори вышла, стараясь не потерять самообладание.
Дом был точно таким же. После всего, что произошло, казалось неправильным, что он остался настолько нетронутым.
Нори вручила водителю плату за проезд и взяла из его рук свои немногочисленные пожитки.
– Аригато.
Он очень низко поклонился.
– Вас давно не было, госпожа?
Госпожа.
Ей удалось слегка улыбнуться.
– Да. Давно.
Он снова поклонился.
– В таком случае, окаэринасаймасэ. Добро пожаловать домой.
* * *
Так все начиналось.
Нори стояла в тени большого дома, ноги словно приросли к земле. Ничего здесь не изменилось. Но изменилась она.
Будь храброй.
Все ворота были оставлены открытыми. Она зашагала по дорожке, высоко подняв голову, как солдат.
Только когда она подняла руку, чтобы постучать в парадную дверь, ее накрыла волна нестерпимой тошноты. Нори согнулась пополам, и ее вырвало. Глаза наполнились слезами, но она усилием воли сдержала их, извлекла из кармана носовой платок и вытерла рот. Несмотря на головокружение, вновь заставила себя выпрямиться.
Как научилась давным-давно, Нори собрала последние силы вокруг себя как плащ.
А затем постучала.
Через мгновение дверь распахнулась. На пороге стояла полная женщина лет сорока с небольшим, с проседью в темных волосах, с пятном от варенья на фартуке.
– Боже мой! – выдохнула она.
– Рада тебя видеть, Акико.
Акико распахнула объятия, и Нори в них упала. Они долго стояли, обнимаясь и дрожа.
– Простите, – всхлипнула служанка. – Простите меня, маленькая госпожа.
Нори покачала головой. В этом мире были те, у кого есть власть, и те, у кого ее нет.
– Я не виню тебя, – просто сказала она.
Акико втащила ее внутрь за обе руки, крикнув кому-то, чтобы принесли закуски. Прежде чем Нори успела моргнуть, кто-то взял ее вещи и понес их вверх по лестнице.
Акико усадила гостью в кресло и опустилась на колени у ее ног.
– Боже мой! – снова воскликнула она. – Дайте-ка на вас погляжу. Вы такая красивая! И просто копия матери!
Нори наклонила голову.
– Ты очень добра.
Лицо Акико было залито слезами.
– Я так рада вас видеть. В безопасности и в добром здравии. Слава богу.
Нори молча улыбнулась.
Акико схватила ее за руки.
– Если бы я только могла…
– Знаю, Акико.
– Я молилась за вас, – прошептала она. – Каждую ночь я молилась… А потом узнала, что молодой гос-подин…
– Да, – резко оборвала ее Нори. Она не могла слышать его имени. Единственное, чего она действительно не могла вынести.
Акико понимающе кивнула.
– У меня есть дочь, – сказала она, вытирая лицо испачканным фартуком. – Ей двенадцать. Ее зовут Мидори.
Зеленая.
Нори улыбнулась.
– Прекрасно. Я очень рада за тебя.
Акико протянула руку и прижала ладонь к щеке Нори.
– Я рассказываю ей о вас, – прошептала она. – Все время рассказываю.
Нори закусила губу. После всех этих лет, стоя перед Акико, она вновь чувствовала себя потерянной маленькой девочкой.
– Спасибо.
Из соседней комнаты донесся шум, и Акико вскочила на ноги.
– Это ваши троюродные братья, – быстро сказала она. – Они все объяснят. Я буду снаружи.
Выражение лица Нори, должно быть, ее выдало, и поэтому Акико не ушла, а отступила в угол. Безмолвная, но близкая.
Нори встала. Два джентльмена, оба в темных костюмах, вошли в гостиную и поклонились.
– Норико-сама, – заговорил первый; у него был Г-образный шрам на правой руке. – Рад приветствовать вас в вашем родовом городе. Я Хидеки. А это Хидео.
Он указал на мужчину рядом с собой, который улыбнулся, но ничего не сказал.
– Вы написали мне письмо, – произнесла Нори, игнорируя любезности. – Я права?
– Все так и есть, – кивнул Хидеки. – И позвольте мне выразить, как мы рады, что вы решили приехать так быстро.
Нори сжала кулаки за спиной.
– Не было никакой необходимости в завуалированных угрозах, – решительно сказала она. – Теперь, пожалуйста, дайте мне документ, где требуется моя подпись. Мне нужно поскорее возвращаться.
Хидеки склонил голову.
– У меня и в мыслях не было угрожать, госпожа. Ваша бабушка дала четкие инструкции, чтобы к вам относились с должным уважением.
– Тогда дайте мне то, что я просила.
Он обменялся ошеломленным взглядом со своим спутником.
– Нам сказали, что вы застенчивы, заикаетесь и не в силах подобрать слова.
Нори выпрямилась во весь рост.
– Я была такой. А теперь, пожалуйста, бумаги.
Они оба одновременно поклонились.
– Простите нас еще раз, маленькая принцесса.
По комнате пронесся холодный ветерок.
– За что? – спросила Нори онемевшими губами.
– Ваша благородная бабушка дала строгие инструкции. У нас не было намерения вас обманывать. Пожалуйста, знайте, что мы не получаем от этого никакого удовольствия.
В ее ушах раздался пронзительный жужжащий звук.
– О чем вы говорите?
– Ваша бабушка все объяснит.
Лица вокруг начали расплываться, как на акварельной картине.
– Моя бабушка умерла.
– Нет, госпожа. Она наверху, ожидает вас.
И тогда Нори почувствовала его – болезненный страх, говорящий, что она попала туда, где ей надлежит быть. Она действительно вернулась домой.
И снова угодила в паутину.
Акико
Неудивительно, что Нори в ужасе. Я была категорически против плана обмануть ее, но, с другой стороны, с моим мнением никто не считается.
Провожаю Нори в одну из гостевых комнат и сажусь рядом, пока она собирается с мыслями. Немного успокоившись, она начинает меня о чем-то спрашивать. Потом ее рот кривится, она наклоняется над кроватью,
