могу прямо сейчас снять с тебя это белоснежное платье и показать, что такое отвлечение.
— Значит это в порядке вещей? — Она проводит пальцем вверх-вниз по моему телу. — Я знаю таких, как ты. Ваши офисные фантазии на грани эротики, но я заявляю прямо сейчас, Рэт Уэстин, им не суждено сбыться. Я пришла сюда работать, и буду работать. Ты меня слышишь?
Чётко и ясно.
* * *
— Пожалуйста, Рэт, перестань дразнить меня, — стонет Чарли, прижимаясь к одному из окон моего кабинета, совершенно голая и извивающаяся на холодном стекле.
Мои штаны спущены, член трется о ее задницу, а рубашка расстегнута, и я могу чувствовать ее горячую кожу на своей.
— Скажи, что ты этого тоже хочешь, — рычу я ей на ухо, держа ее за подбородок, чтобы она не могла пошевелиться. — Скажи, что лгала сегодня утром, что ты приходишь сюда не просто работать, а чтобы увидеть меня.
— Ты же знаешь, что так и есть, — говорит она, двигая попкой назад.
Рукой, которая не сжимает ее челюсть, дразню киску, едва скользя по щели, сводя ее с ума от потребности.
— Это не то, что ты говорила ранее. Ты сказала, что этот кабинет предназначен для работы, а не для траха.
— Я лгала, — говорит она сквозь стиснутые зубы, я ненадолго проникаю в неё пальцем, но затем вынимаю его. — Рэт, прекрати, — умоляет она. — Ты поступаешь жестоко.
Я замираю и отстраняюсь от неё. Она быстро поворачивается, и я снова прижимаю её к окну, но делаю это нежно, бережно беру ее руки в свои и поднимаю их над ее головой. Прижимаюсь своим лбом к ее и тихо говорю:
— Чарли, я никогда не был груб в спальне. Не говори так.
— Ты не позволяешь мне кончить, — говорит она, закрывая глаза.
— Потому что не хочу, чтобы ты просто кончила. Я хочу, чтобы ты прочувствовала оргазм от кончиков пальцев ног до макушки головы. Когда ты со мной, ты всегда получишь удовольствие. Это касается не только секса. Я говорю о большем, и поэтому я не собираюсь торопиться, а это значит, что я не буду торопиться. Я не жестокий. Я вытягиваю из тебя все до последней капли удовольствия.
Я легонько целую ее в губы и отпускаю одну руку, переплетая наши пальцы другой. Обхватываю ладонью ее щеку и прижимаюсь губами к ее губам, медленно вжимая член в ее центр. Она стонет мне в рот, и ее пальцы снимают мои.
Не в силах больше терпеть, обвиваю ее ногу вокруг своей талии и приставляю свой член к ее входу, и глубоко погружаюсь в нее. Держа за руку, трахаю ее мощными толчками, прижав к окну, и наслаждаюсь ощущениями, которые она дарит мне, и тем, как легко она отдает свое тело под мой контроль.
Это очень сексуально.
То, что мне нужно.
Никогда еще я не испытывал ничего подобного. Никогда не чувствовал, что трах — это возвращение домой, что это то место, где я должен был быть всю свою жизнь. Это пугает и возбуждает одновременно, и с каждым новым толчком хочу все больше и больше.
Наши губы соединяются, тела усиливают наслаждение, а дыхание становится рваным и затрудненным. Оргазм начинает нарастать. Ее киска сжимается вокруг моего члена, я набухаю внутри нее, а по позвоночнику прокатывается волна наслаждения.
— Да, — шепчет она, затаив дыхание. — Боже, да, Рэт. Вот… здесь. — Она напрягается, и ее киска сжимается еще сильнее, делая почти невозможным толчок. — Продолжай. Пожалуйста. Рэт… черт… Я кончаю.
Я тоже вот-вот кончу, двигаю бедрами все быстрее и быстрее, яйца напрягаются, и прежде чем успеваю вытащить член, кончаю в нее. Блядь, как же мне нравится ощущать ее вокруг своего члена. Без барьера. Только мы. Я чертовски рад, что она принимает таблетки.
Я прижимаю ее к окну, пока мы переводим дыхание, мои губы скользят по ее шее, а затем снова вниз. Долгий поцелуй позволяют мне почувствовать вкус ее восхитительной кожи. Сладкая, с нотками соли от наших усилий. Нежная и гладкая, моя щетина портит ее прекрасный цвет лица, обозначая ее как мою. Ее руки обвивают мою талию, и она наклоняет голову в сторону, предоставляя мне лучший доступ к ее шее.
— Ладно… нам на самом деле нужно поработать, — смеясь, говорит она, когда я скольжу губами по ее ключице, направляясь вниз.
— Думаю, я смогу заниматься этим весь день, — пробормотал я, обхватывая ладонью ее грудь.
— Рэт, я серьезно.
Вздохнув, я прекращаю лапать ее и опускаю голову ей на плечо.
— Да, знаю. — Ее рука все еще в моей, и я подношу ее ко рту. — Ты ведь придешь ко мне сегодня вечером?
— Бабушка не позволит, чтобы было иначе.
Я быстро целую ее в нос.
— А ты? Ты хочешь этого?
Она улыбается, и это похоже на застенчивую улыбку.
— Да, Рэт. Я тоже этого хочу.
Я шлепаю ее по заднице и говорю:
— Хорошо. Возвращайся к работе.
Явно обидевшись, она тычет пальцем мне в грудь и говорит:
— Советую тебе больше так не делать.
Усмехаясь, я поднял руки.
— Никаких шлепков по заднице и отправления на работу. Понял.
* * *
Сидя у меня на коленях, одетая только в одну из моих рубашек на пуговицах… расстегнутую… Чарли играет с моей рукой, пока на заднем плане играет музыка, а камин отбрасывает на нее светло-оранжевый отблеск. Сытые и измученные нашим праздником траха, мы расслабляемся в объятиях друг друга, просто наслаждаясь обществом друг друга.
Честно говоря, не припомню случая, когда бы чувствовал себя настолько расслабленным и спокойным. Похоже на то, что Чарли — мой наркотик, и может помочь мне избавиться от всех тревог и стрессов, сидя у меня на коленях.
— Ну же, у тебя должна быть постыдная история, которую ты можешь мне рассказать. — Она теребит волосы на моем затылке. — Ты все время такой собранный, но я вижу, как ты относишься к Брэму и Роарку. Расскажи еще истории о том, как ты учился в колледже, что-нибудь помимо того, как ты мочился в корзины.
Смеясь, я качаю головой.
— Ты не захочешь слушать это дерьмо. Это братское дерьмо, глупое и на самом деле портит мой имидж.
— Что ж, думаю, тебе неплохо бы сбавить обороты, потому что сейчас ты слишком идеален. Это нехорошо.
— Нехорошо? Я бы сказал, что это довольно почетно. Почему я должен хотеть это изменить?
— Потому что. — Я провожу рукой по ее бедру и стараюсь не возбудиться, когда опускаю взгляд и вижу, что одна из ее грудей полностью
