со стола нож. Покрутила оружие в руках, сверкая в полутьме острым лезвием. – Чужой отец мне не указ.
Она была уверена, что Льюис уйдет. Но он, к ее удивлению, зашел в номер и закрыл дверь, превращая полумрак в непроглядную тьму. Джек подошел к Мире вплотную, она прижалась спиной к столу и стиснула в ладони рукоять ножа, думая, что Льюис вырвет оружие у нее из рук. Но Джек протянул ладонь за Миру и включил настольную лампу.
– Отдай мне нож.
Она покачала головой, парализованная близостью. Сердце гулко стучало в груди. Льюис вскинул бровь, удивленный ее неповиновением.
– Тогда я заберу нож и никогда его не отдам.
– Ты разговариваешь со мной, как со своими детьми, – фыркнула Мира, пытаясь прошмыгнуть, но крепкие руки, которые Льюис поставил по обе стороны ее тела, не давали ни шанса выбраться на свободу.
– Тогда не веди себя как ребенок. Давай по-хорошему.
– Давай, – миролюбиво ответила. Она решила действовать хитростью, и разжала ладонь, протягивая Джеку свою любимую вещь, ее Triste.
План сработал: Джек замешкался от ее внезапного повиновения. Он отступил, освобождая Мире дорогу, и протянул руку, чтобы забрать нож.
Она воспользовалась шансом: толкнула Джека в сторону кровати и, когда он упал на простыни, села сверху, обхватив голыми ногами его бедра. Поправила халат и наклонилась, упираясь левой рукой ему в грудь, в то время как правая все еще крепко сжимала холодное оружие. Мира прошептала:
– Это, – коснулась его футболки неострой стороной лезвия, – линия между любовью и ненавистью, – вела нож вверх, надавливая. – Если ты ненавидишь меня, значит, ты меня любишь.
– Я не… – Джек опустил взгляд на холодное оружие.
– Ненависть лучше безразличия, – продолжила Мира, вырисовывая ножом узоры на белой футболке. – Все лучше безразличия. То, что ты испытываешь, – настоящее. Значит, я согласна на ненависть.
– Поэтому поступаешь, как дурочка? – спросил Джек.
Эльмира потеряла бдительность, и он воспользовался ее замешательством: перехватил тонкое запястье, выбил нож из пальцев; дальше, Мира не поняла как, не она сидела на нем, а Джек придавливал ее к матрасу. Крепко сжимал ногами бедра, а руки держал правой ладонью над ее головой. Нож блеснул в левой руке Джека, а в голове Миры пронеслась безумная мысль: если он убьет ее, то они навсегда будут связаны, она сможет являться ему в кошмарах и жить в его сердце гнетущим чувством вины.
Нож упал на пол. Джек задушит ее? Забьет насмерть? Но он отпустил ее, поднялся с кровати и разгладил футболку – Мира все-таки помяла ткань ножом, а потом с отвращением бросил:
– Нет, ты не дурочка. Ты безумная. Лечись.
За ним хлопнула дверь, а Эльмира лежала на кровати и глупо улыбалась. Вот они, эмоции, обнажились на его красивом лице. Скоро отвращение станет ненавистью, а там и до любви недалеко.
Глава 19
Если бы я знала, что нигде не скрыться
от твоего имени,
Знаешь, что бы я сделала? Ничего
не изменила бы.
На оборванном листе нарисована мишень,
Цвет моего сердца.
Ну давай же – целься.
© Mirèle, «Целься»
Джек с отвращением посмотрел на когда-то любимую футболку. Белый хлопок обжигал пальцы. Он выкинул вещь в мусорное ведро под раковиной – не было желания носить на плечах напоминание о безумной выходке. «Творческая личность, импульсивная девчонка, сирота, которой не хватает внимания…» – жалкие оправдания тому, что он потакает Белладонне. Джек чувствовал ответственность, ведь он согласился посмотреть с Мирой бокс, и пойти на телешоу, и приехать в Дрезден. Решил, как он думал, выбрать легкий способ заработать деньги, а заодно проявить заботу к той, кто заботы лишена. Надо было идти на стройку! Льюис выругался и умылся холодной водой. Осталось выдержать пару съемочных дней, и он оставит Миру наедине с ее идиотскими мечтами. Он старался помочь, пытался поговорить. И Мира скорее смешила, чем пугала его, но Джек беспокоился, что мужское тщеславие, отголоски прежней сущности знаменитого боксера, заставит его совершить непоправимую ошибку. Мерзко осознавать, но внимание девчонки ему лестно.
Да, эта Белладонна ядовитая. Необходимо позвонить Лиззи: жена станет противоядием. Утром Джек первым делом включил «Скайп».
Белокурая Элизабет в розовом шелковом халатике, с пледом на изящных плечах показалась ему ангелом. Вернее, она и была ангелом. Иначе как могла полюбить, принять и так долго терпеть его?
– Как ты, дорогой? – мягким, словно бархат, голосом спросила Лиззи.
– Все в порядке. – Он машинально потер грудную клетку – там, где вчера нож Эльмиры вырисовывал замысловатые узоры. – Осталась пара сцен. Надеюсь, я успею домой к Рождеству.
– Ты чем-то обеспокоен… – Лиззи прищурила тепло-карие глаза. Проницательна до мурашек. – Белладонна… доставляет проблемы?
– Хочешь приехать и разобраться с ней? – подтрунил Джек, вспомнив: когда у него была карьера боксера, Элизабет не ревновала открыто, но после разговора с ней дерзкие девицы, пристающие к нему в баре или после боя, магическим образом испарялись. – Нет, Мира просто любит внимание. И у нее проблемы с головой. – Джек колебался, думая, стоит ли довериться жене. Он всегда ей доверял, поэтому сказал: – Оказывается, она была влюблена в меня. И теперь… не понимаю, чего она хочет. Я не планирую сближаться с ней, но… – Льюис нахмурился, – она будто и не этого добивается.
– Чего же она добивается? – В голосе Лиз появились стальные нотки.
Джек усмехнулся, польщенный ее ревностью.
– Как будто Мира хочет… уничтожить меня. Не знаю. Это что-то нездоровое. Вчера у нее был нож и…
– Нож?!
– Эй, эй, не волнуйся! – Джек подсел ближе к монитору, показывая, что в полном порядке. – Она дурачилась, только и всего.
– А что она сделает в следующий раз?! Ты об этом подумал?!
Джек поморщился. Мира «отожгла», но он не ощущал опасности от нее. Она несчастная девчонка. И ей нужна помощь.
– Вдруг… Вдруг она раздобудет пистолет! – не унималась Элизабет.
– Не говори ерунду, – мягко ответил Льюис, но после сцены в полицейском участке его впечатлило, как гармонично Мира смотрелась с пистолетом. – Нож подходит ей больше, – попытался пошутить Джек, вновь потерев ладонью грудную клетку там, где она помяла ему футболку.
– Эта девица чокнутая!
– Лиззи…
– Нет. – Жена закачала головой. – Я хочу, чтобы ты уехал.
– Перестань… Я же сказал, осталась пара сцен.
– Забудь ты про клип! Я боюсь за твою жизнь! – Глаза Элизабет напряженно заблестели. Джек мог ее понять – за их брак он принес Лиззи много проблем: алкоголизм, драки, легкомыслие.
И все-таки Джек изменился, Лиз это знала. Он напомнил ей:
– Я хорошо себя контролирую, а нам нужны деньги.
