Джеку Льюису жизнь: разрушит его американскую мечту с милым домиком, аккуратной лужайкой и белым забором; на траве резвятся дети, а на светлой кухне любимая супруга готовит обед. Все это Мира отнимет у Джека, если продолжит быть одержимой и заставлять ей уподобляться.
Да что он, скучный женатик, может знать о любви? О ее любви.
На секунду захотелось расплакаться, но Мира знала, что Джек в комнате, и она скорее выпрыгнет в окно, чем покажет, как больно слышать его слова: «Это не любовь». А что любовь? Та райская жизнь, из которой она его выдернула? Привезла в Европу, вынудила приехать. Зашла так далеко.
Мира коснулась пальцами губ: те припухли от поцелуя.
– Что будем делать? – спросил Льюис, когда она вернулась в комнату и села на кровать. – Ты же понимаешь, что это неправильно? И продолжения не будет. Я люблю жену.
– Тогда можешь уехать прямо сейчас, я и билет могу купить, – блефует, конечно же, разглядывая пальцы в вечерних сумерках.
Он тоже сел на кровать, окутав Миру ароматом мыла и чистоты. Впервые от его запаха она не ощутила никакого трепета.
– Я не привык нарушать обещания, – сказал Джек. – Контракт подписан, во втором клипе я снимусь.
– Найду другого боксера. – Ей и правда хочется, чтобы он уехал? Конечно, нет. Но больно осознавать, что она для него пустое место.
– Тебе не нужен другой боксер.
Мира прикусила губу, чтобы подавить улыбку. Ей понравилась интонация, с которой он это произнес. В уверенном тоне сквозила… ревность? Нет, опасно думать о подобных вещах.
– Мне нужны деньги, и я подписал контракт, – добавил Джек.
Внутри Миры все раскрошилось вдребезги. В очередной раз.
– Короче говоря, дело в деньгах. Верно?
Льюис изумленно посмотрел на нее. Вскинул бровь и ответил:
– Разумеется. А произошедшее… – Джек дернул плечами, – ошибка.
Не показывая, как ее задели его слова, Мира беспечно сказала:
– При первом знакомстве ты спросил, почему меня зовут Белладонна… Надеюсь, ты понял почему. Я свожу мужчин с ума.
– Ты манипулируешь ими. Мной. Так нельзя, Мира, я не игрушка.
«Почему играешь в мои игры?»
Маленькая заноза! Джек был уверен, что контролирует ситуацию: позволил поцеловать его, только бы она поняла – взаимности не будет. А она начала выдвигать свои условия. Джек стоял, как оглушенный. Хотел проучить, но в итоге Мира добилась от него поцелуя.
Элизабет… Что подумает Элизабет?!
Главное, не допустить повторения ошибки. Через неделю он уедет, оставит безумие позади.
– Ты всегда была такой? Готова идти по головам и разбитым сердцам. Хотя… о чем я. Ты же рок-звезда. – Льюис сцепил ладони замком и смотрел на руки. Эти руки ее касались.
«Проклятье!»
Вопрос был риторическим, но Белладонна ответила:
– На самом деле нет. Мне повезло с учителем. Но везение относительное. – Мира поджала губы, предавшись воспоминаниям. Джек терпеливо молчал, и она вновь заговорила: – Его звали Дэвид. Восхитительный психопат: с виду адекватный, но душа темнее ночи. Он был моим музыкальным менеджером до Франка, но не сделал ничего, чтобы я стала знаменитой. Мы развлекались, пока ему не надоело.
– А сейчас? Что с ним?
– Скончался, наверное. У него было три страсти: музыка, наркотики и женщины. Думаю, что-то из этого его погубило.
– Ты тоже употребляла?
– Нет, и с женщинами я не спала. – Ее серые глаза насмешливо сверкнули в свете напольной лампы, напоминая два драгоценных камня. – Дэвид научил меня закрывать сердце и использовать людей. Разумеется, и он использовал меня, но едва ли мог представить, как его игры ценны. Поэтому, да, благодаря ему я добилась всего. Вряд ли он это планировал. Обещания остались обещаниями: Дэвиду нравилось развращать деревенских дурочек. Но я была хорошей ученицей и уроки усвоила.
– Расскажи о нем больше.
Мира прищурилась, словно задавая вопрос: «Серьезно, тебе интересно?» Джеку определенно было интересно. Кто сделал ее такой? Кто научил ее манипулировать, властвовать, подчинять? Джек не хотел, чтобы ее фокусы на него влияли, поэтому внимательно слушал.
– Он был… магнитом. А я очередная железка. – Эльмира достала из кармана джинсов телефон и, полистав галерею, показала Джеку фотографию. – Призрак. – В ее голосе не было ноток влюбленности, лишь поклонение как идолу. Этот мужчина свел Эльмиру с ума. И навсегда изменил. – Он приехал, перевернул мою жизнь и исчез. Призрак, – повторила Мира с грустью.
Джек взял из ее ладони телефон и посмотрел на экран: пара сфотографировалась в зеркале, надев костюмы для Хэллоуина. Волосы Эльмиры были такими же черными, как сейчас, но длиннее, доставали до ключиц. На руках шелковые перчатки, фигуру облегает черное платье. Джек засмотрелся на Белладонну, выискивая различия. Яркий макияж? Она и сейчас так красится. Татуировки? Их меньше, но на голых руках уже красуется несколько. Взгляд? Взгляд… Мира явно не была такой уверенной, как теперь. Глаза олененка.
– Какой ты была до него? – Он даже не взглянул на Дэвида.
– Обычной. Маленькая девочка в большом городе.
– Он бросил тебя? – бестактный, жесткий вопрос.
Мира усмехнулась и покачала головой, чем вызвала у Джека странное чувство – собственной простоты. Он мыслил банально: люди встречаются, люди расстаются. Но здесь… явно происходило иное. И Мира подтвердила его догадки. Забравшись с ногами на постель, она сказала:
– Мы не спали или что-то вроде… Люди до сих пор думают, что мы были любовниками. Но нет. Мы дружили на тонкой грани и терпеливо ждали, кто первый сдастся. Тогда… разрушилась бы магия. А так мы, два наэлектризованных провода, ходили по краю, даруя друг другу обжигающие прикосновения. Хочу верить, что и я научила его чему-то: например, быть терпимее к девушкам с ветром в голове.
Джек вновь глянул на фотографию: лицо Дэвида было спрятано за толстым слоем грима; вместо глаз – две впалые глазницы, а острые скулы и кривоватый нос напоминают строение черепа; тонкие губы раскрашены в ряд белых зубов; на голове капюшон.
– Призрак… Он просто исчез из твоей жизни?
– Он уехал в Париж продвигать какого-то диджея. – В сиплом голосе не было обиды. – Если бы он остался, мои песни никогда бы не услышал мир. Не уверена, что я бы вообще сидела здесь… Его страсть к самоуничтожению заразительна. И я хотела, чтобы он помнил меня как лучшую ученицу, а не любовницу. Благодаря ему я добилась всего. Дэвиду стоило открыть курсы по обучению цинизму, а не строить из себя музыкального менеджера.
– Почему ты полюбила меня, а не его?
Мира забрала из рук Джека телефон и положила на тумбочку экраном вниз. Она наклонилась, окружая Льюиса пряным ароматом духов вперемешку со сладковатым запахом лекарств, и произнесла шепотом:
– Магия, помнишь? Я не собиралась
