– Ну, – сказал артиллерист, – нам надо покинуть этот дом и отступить на Вирбаллен. Он всего лишь в лье отсюда, вставайте, уходим!
Мы отправились в путь. Нас было шестеро – четверо артиллеристов, маленький солдат и я. Это было 16-го декабря, прошло пятьдесят девять дней с тех пор, как мы покинули Москву. Дул сильный ветер, стоял сильный мороз. Несмотря на все усилия, прилагаемые моими товарищами, чтобы я держался на ногах, я упал. Я очнулся только после того, как артиллерист растёр мне лицо снегом. Затем он заставил меня проглотить немного водки – это немного оживило меня.
Они взяли меня под руки, таким образом идти мне стало гораздо легче. Вскоре мы пришли в Вирбаллен. Нам сообщили, что здесь король Мюрат и все остатки Императорской Гвардии.
Несмотря на сильный мороз, в городе царили суета и беспорядок – каждый надеялся, что сможет купить хлеба и водки у евреев, во множестве населявших этот город. У дверей каждого дома стоял дозорный, и всякий раз, когда кто-нибудь просил разрешения войти и отдохнуть у очага, он отвечал, что в доме живёт генерал, или какой-то полковник, а потому свободного места нет. Нам говорили: «Идите и ищите свой полк!» Артиллеристы нашли своих друзей, и ушли вместе с ними. Я уже начал отчаиваться, когда мне сообщили, что в домах на первой улице слева есть ещё свободные комнаты. Мы немедленно отправились туда, но и там у каждой двери стоял дозорный, и каждый раз мы получали отказ. Впрочем, я и сам видел, что каждый дом просто ломился от множества солдат. Тем не менее, на улице оставаться было никак нельзя.
Невозможно описать, как я замёрз в этот день, но более всего страдал от чувства горечи, что в приюте и помощи мне отказывают мои боевые товарищи.
Один гренадер сказал мне, что там, где дом битком забит людьми, процветают злоба и эгоизм, а потому нет никакого смысла уделять внимания домам, у которых стоит дозорный.
– Я вижу, – продолжал он, – что плохи ваши дела.
Сделав знак своему спутнику следовать за мной, я направился к ближайшему дому. На пороге появился старик с ружьём и со словами, что в доме живёт полковник, свободного места нет. Я ответил, что, даже если бы тут жил Император, мне нужна комната на двоих, и я все равно войду. За спиной хозяина я увидел какого-то гренадера, прикрепляющего к своей шинели офицерские эполеты. К своему великому удивлению, в этом гренадере я узнал Пикара, моего старого товарища, которого я не видел с 6-го декабря, с самого ухода из Вильно, и я тотчас громко произнёс:
– Сообщите полковнику Пикару, что сержант Бургонь просит его предоставить ему комнату.
– Вы, наверное, ошиблись, – отвечал Пикар.
Но, не обратив внимания на его ответ, я прошёл мимо старика, мой компаньон – за мной, в общем, мы вошли.
Тут Пикар узнал меня, отбросил эполеты в сторону и воскликнул:
– Боже мой! Это же мой сержант, mon pays! Почему вы один? Вы же были в арьергарде?
Я ничего ему не ответил. В полном изнеможении от усталости, недосыпания и голода, задыхаясь от жара большого камина, я рухнул на солому. Пикар подбежал к своему ранцу, достал бутылку водки и заставил меня проглотить несколько капель. Водка немного оживила меня. Я попросил его позволить мне отдохнуть. Было около восьми часов утра. А когда я проснулся, часы показывали два.
Пикар поставил мне на колени небольшую глиняную тарелку рисового супа, я ел его с удовольствием, пытаясь между тем, все обдумать и собраться с мыслями. Наконец, я смог вспомнить все, что произошло со мной, в течение последних двадцати четырёх часов.
Пикар прервал мои размышления, чтобы рассказать мне все, что случилось с ним после нашего расставания у Вильно:
– После того как мы улизнули от русских, замеченных на высотах у Вильно, нас привезли обратно на площадь. Оттуда мы пошли к дороге на Ковно в составе личной охраны короля Мюрата. Я думал, что вы следовали за мной, и был поражён, заметив, что вы пропали.
В полночь нам следовало выйти из Ковно и сопровождать Мюрата и принца Евгения. Но дойдя до горы, мы обнаружили, что её невозможно преодолеть из-за огромного количества снега и застрявших повозок.
К вечеру король и принц сумели обойти гору и продолжали свой путь, но я и многие другие, у кого не было лошади, снова попытались пройти гору, двигаясь по дороге. И к счастью для нас, потому что нам выпала возможность поучаствовать в дележе денег из брошенных фургонов и унести с собой несколько пятифранковых монет… и для вас тоже, вы слышите, mon pays?
Пикар подробно описал мне своё путешествие до самой нашей встречи. Я ответил, что каждая наша встреча всегда доставляла мне огромное удовольствие, особенно последняя, когда я увидел его в звании полковника. Он засмеялся, заметив, что это просто военная хитрость, чтобы найти хорошее жилье. Он повысил себя до полковника накануне, и все, с кем он разговаривал, оказывали ему уважение.
Пикар сообщил мне, что в три часа дня по приказу Мюрата всех солдат оповестят, где должны встретиться остатки разных подразделений. Я решил, что там и присоединюсь к своим товарищам. Пикар попытался побрить меня тупой бритвой из сумки казака, убитого 23-го ноября. Для меня это было первое бритье со дня ухода из Москвы. Но, несмотря на то, что Пикар наточил бритву – она стала острее, чем была, – но лишь скользила по моему лицу.
В назначенный час мы вышли из дома и отправились на место общего сбора, назначенного на главной улице. Там собрались солдаты всех рангов и полков. Чтобы обратить на себя внимание, несколько ветеранов Гвардии надели парадные мундиры, словно для грандиозного парада. Глядя на них можно было подумать, что они пришли из Парижа, а не из Москвы. Здесь мне посчастливилось встретиться со всеми теми, с кем я был накануне, а также тех, кого я не видел от самого Вильно, но как мало нас осталось! Гранжье сказал:
– Надеюсь, вы не оставите нас снова. Идите туда, где квартирует наш полк, а мы попробуем найти какие-нибудь сани или повозку – на это есть разрешение командования.
Мы долго ожидали прибытия короля Мюрата. Между тем, люди подходили, и было невероятно и радостно увидеть живыми тех друзей, кто уже давно считался погибшим или без вести пропавшим. Я был очень рад вновь увидеть сержанта Амбло, с которым меня разлучила встреча с казаками в лесу. Я узнал также, что маркитантки Мари и Матушка Гато сумели найти себе хорошее жилье.
Но Мюрат так и не пришёл. Потом огласили список солдат, которые не могли идти дальше самостоятельно. Согласно приказу, их необходимо было отправить на следующий день на специально приобретённых для этой цели санях. Сегодня мы не смогли найти сани, но, тем не менее, решили хорошо выспаться, а на следующий день со свежими силами продолжить путь.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
