одного из волшебников-анимагов, который проводил эксперименты над своей сущностью. Согласно этим выкладкам, зачатые таким образом близнецы были разными по своим магическим свойствам. Одному доставалась магия, второй становился стопроцентным сквибом, отдавая всю свою магическую силу брату, который получался весьма сильным волшебником. Этакое разделение магической сути.
По маггловским мифам Поллукс, или Полидевк получил бессмертие, а Кастор был смертным, что в книге трактовалось как развитие и отсутствие магического Дара. Далее приводились формулы ритуала, проведённого волшебником-анимагом, что самое любопытное: они перекликались, но не совпадали полностью с тем ритуалом зачатия, который, по всей видимости, провели Орион и Вальбурга. Всё же Сергей помнил, что вторым именем Сириуса было именно «Поллукс». Впрочем, так звали одного из его предков, так что это могло быть и совпадением.
Впрочем, Сергея больше занимала болезнь матери, которая её подтачивала и старила. Орион нашёл способ ей помочь, но это было чем-то вроде полного разделения жизни, когда умирают в один день. По всей видимости, получалось, что отец воспользовался ритуалом и передал Вальбурге все свои «оставшиеся годы и магию», так как умер не своей смертью. Принёс себя в жертву, раз уж пал от руки недоброжелателей.
Сергея мучил вопрос, было ли так в другой жизни, так как чужая память подсказывала, что Вальбурга пережила супруга всего лет на пять-шесть, скончавшись в шестьдесят. А тот жуткий портрет, который всей душой ненавидел Сириус… Неужели прекрасная Вальбурга за каких-то пять лет смогла настолько состариться? Или это и есть действие того «отката»? Сергей пытался успокоить себя доводами, что, скорее всего, его мать подточило то, что Сириус ушёл из дома и попал в тюрьму, Регулус бесследно пропал, Орион умер. Это сильно влияет на состояние и внешность. Горе отражается морщинами на лице, нежеланием ухаживать за собой. Вальбурга в той, другой реальности осталась одна-одинёшенька в старом доме. Возможно, что она просто хотела дождаться хотя бы одного из своих сыновей. Поэтому решилась на ритуал с «живым» портретом. В общих чертах мать и так его знала, а детали могла уточнить у того же упомянутого ей директора Хогвартса — Финеаса Блэка.
Вчера Сергей раскопал несколько листов, в которых была упомянута Лили Эванс. Похоже, что Орион тоже попытался решить задачку с матерью Гарри и рассматривал варианты с добровольной передачей жизни и магии и недобровольной, то есть принесением в жертву волшебника. Впрочем, жертва давала в несколько раз меньше времени, чем добровольная передача, но Сергей решил запомнить и показать эти записи кузине: на роль «жертвы» у Блэков был один кровник, который точно пережил прежнего Сириуса. Интересно, что в конце этих предварительных прикидок отец обвёл один из незнакомых Сергею символов и поставил восклицательные знаки, словно нашёл что-то важное. Он посчитал, что это могло пригодиться Беллатрикс, которая пока так и не смогла составить ритуал для Северуса, который бы был сколько-то безопасным и гарантировал хотя бы десяток лет жизни как Лили, так и Снейпу. Время было дорого, так что вчера Сергей незадолго до полуночи отправил Беллатрикс копии записей расчётов, сделанные отцом. И про ритуал для леди Вальбурги, который, если судить по общему рисунку, Орион провёл в Ритуальном зале Блэк-хауса, и те «почеркушки» насчёт Лили. В историю про «Кастора и Поллукса» кузину Сергей решил не вмешивать, тщательно рассортировав все бумаги, следовало для начала спросить об этом у матери.
* * *
— Как ты себя чувствуешь? — спросил Сергей у матери, которая сегодня спустилась к завтраку в столовую.
— Вполне хорошо, — улыбнулась леди Вальбурга, с аппетитом осматривая предложенные эльфом блюда. — Я голодна, но чувствую себя прекрасно. Всё же Северус — весьма талантливый юноша. Я рада, что вы с ним подружились.
Они завтракали, и Сергей всё мучительно думал, как начать, скорее всего, нелёгкий для матери разговор.
— Сириус, тебя что-то беспокоит? — Вальбурга спросила сама. — Ты же знаешь, что можешь всегда поговорить со мной. Что-то по поводу Гильдии?
— Нет… Мам, пока ты болела, я занимался библиотекой, пытался всё рассортировать, чтобы составить списки книг. И я нашёл там все записи отца, он рассчитывал там разные ритуалы и не хранил те бумаги в кабинете.
— Вот как?.. — задумчиво склонила голову леди Вальбурга. — Полагаю, ты нашёл там кое-что, что тебя так встревожило?
— Э… да, — смущённо кивнул Сергей. — Отец писал про ритуал «Кастора и Поллукса», а ещё пытался найти способ… помочь тебе. Кажется, я знаю, что он сделал в последние мгновения своей жизни.
— Передал мне свою жизнь и магию?.. — чуть отвернувшись, сказала леди Вальбурга.
— О, так ты знала?
— Нет. Он держал это в тайне от меня, по всей видимости, не хотел тешить надеждами и тем, что это невозможно… — чуть дрогнули в улыбке губы матери. — Но для Ориона не было ничего невозможного. Он всё-таки Блэк.
— Да, думаю, что у него это получилось, — осторожно заметил Сергей, отмечая про себя, что после смерти отца и своей комы мать стала выглядеть почти такой же, как прежде: живой и цветущей. Даже траурные одежды без кружев и каких-то изысков нисколько не портили точёную фигуру и лишь подчёркивали безупречность матовой кожи, идеальные черты лица и яркие глаза, обрамлённые длинными ресницами. Второго мая Вальбурге должно было исполниться пятьдесят шесть лет, но на вид ей можно было дать не более сорока, а то и меньше. Самый расцвет.
— Да… — вздохнула мать. — Я расскажу тебе всё, прошу лишь не осуждать меня и твоего отца за нашу родительскую любовь к своим сыновьям.
— Я слушаю.
— Первого июня пятидесятого года, почти тридцать один год назад, у нас с Орионом родились близнецы, старшего мы назвали Поллуксом, он, как и ты, был третьим в Роду: «Поллуксом» звали моего отца, а также его деда, и было естественно назвать второго ребёнка Кастором в честь ярчайших звёзд созвездия Близнецов, под которым они родились. Близнецы, мальчики, легендарные братья: Кастор и Поллукс. Тогда я ещё не знала ту легенду, а может, не придавала ей значения, уже не помню.
— Они умерли, — прошептал Сергей, вспомнив ту историю, которую ему рассказал Регулус в самый первый день.
— Да, — опустила взгляд Вальбурга, — им было по восемь лет, когда их не стало.
— Что случилось?
— Они заболели и теряли магию… Стали сквибами. Магия Рода и болезнь убивали