— Джонни, нет!!! — заорал один из заключенных, и, вскинув автомат, начал с болью в глазах расстреливать обоих убийц его старого друга.
Второй заключенный в панике бросился бежать. Фриман, вскрикнув от увиденного, сжал зубы и с криком ненависти расстрелял одного из муравьиных львов. Второй, заметив палящего в него заключенного, с шипением кинулся в его сторону. Заключенный, вскрикнув, кинулся бежать вслед за своим товарищем. Фриман застонал и выстрелом прикончил муравьиного льва. И с ненавистью и ругательствами пнул его труп.
— Ну почему… Почему именно так…
И он, стараясь не глядеть на старика, медленно пошел вперед. Нет, всё. Кончено. Нужно брать языка…
Сделать это оказалось намного труднее, чем подумать. Тюрьма кипела, раздираемая боями. каждый спасал свою жизнь. В таком хаосе было сложно идти без глаз на затылке — сзади все время могли напасть, как свои, так и чужие. Гордону стоило больших усилий пробраться в следующий блок. Беда была в том, что ему никак не удавалось подобраться к охраннику со спины, или хотя бы ранить его в ноги и руки. Частично портили дело муравьиные львы, кидающиеся в атаку сломя голову, вопреки всем законам стратегии и тактики. Фриман старался вести бой грамотно, без ненужного риска, и это ем удавалось — по до отказа заряженной броне скафандра не попало еще ни одной пули. Да, он шел вперед, хотя и с трудом, но шел. Но… время все шло и шло, каждый миг мог быть для Илая и Моссман последним. Фриман шел, но все еще не нашел ни железнодорожных путей, ни карты этого места. Языка нужно было брать немедленно.
И наконец Гордону повезло. Отослав с помощью ферроподов муравьиных львов подальше, Фриман притаился, глядя из-за угла на двоих охранников, стоящих в одном из разбросанных в каждом блоке охранных постов. Оба слуги Альянса еле слышно и коротко переговаривались. И оба они стояли к Гордону спиной — редкая удача! Один из них чуть отошел от своего товарища и подошел к висящему на стене заряднику. Фриман приподнял брови — он еще никогда раньше не видел, как комбины заряжают свои энергожилеты. Зарядка шла быстро. Плохо, ох как плохо! Теперь у этого охранника больше шансов остаться невредимым при перестрелке. Зато Гордон сразу определил — брать живьем надо именно его. Во-первых, он в этой паре явно был главным, судя по нашивкам, и во-вторых — жилет никак не защитит его руки и ноги, которые нужно поразить. Второго — убрать, чтобы не мешался. Как же стрелять? В кого первым? Если выстрелить сначала в главного, то второй сможет успеть выстрелить в ответ. Если же сначала убить второго, то главный может начать бой, и исход этого боя Фриман уже не брался предугадать, ведь у противника был полностью заряжен бронежилет.
"Буду стрелять в главного, — решил про себя Гордон, — Будь что будет".
Взяв в правую руку пистолет, он долго и тщательно целился, сняв перед этим с предохранителя импульсный автомат в левой руке. Поймав мгновение между вдохом и выдохом, Гордон аккуратно сделал четыре выстрела. Пули влетели в каждую ногу и руку главного охранника — и, одновременно с его стоном, Гордон с левой руки обдал дождем пуль второго охранника. Оба тела упали одновременно — мертвое и еще живое. Фриман быстро подбежал к живому охраннику. Одна из пуль перебила сустав на левой руке — отлично, теперь охранник не сможет стрелять. Фриман нахмурился — все же это было плохо, охранник мог быстро умереть от болевого шока и потери крови. Действовать надо было быстро.
Гордон, перевернув живого охранника на спину, мощным рывком сорвал с него респиратор, обнажив тощее синюшное лицо с ввалившимися глазами и бескровными губами. Охранник, до этого не издавший ни звука, невыносимо застонал, сморщившись и замотав головой.
— Одень… обратно, — услышал Гордон его хрип, — Свет жжет…
Фриман, подавив удивление, поспешно нацепил противогаз на стонущего охранника, который уже не прекращал тихо и слабо стонать. только теперь эти стоны были бездушны, звуча через модулятор противогаза.
— Быстро говори, где тут железнодорожная станция!
Охранник что-то неразборчиво простонал.
— Говори, — Фриман тряс его за плечи, — Все равно ведь умрешь, какая тебе уже разница? Говори, где железная дорога?
Ему показалось, или охранник засмеялся?
— У тебя нет шансов… — сказал он, и снова застонал, уже слабее.
— Что?
Охранник повис у него в руках.
— Ну же, говори, где? — не сдавался Фриман, не в силах поверить, что потерял такого ценного языка.
— Эй ты, не двигаться! — раздался вдруг резкий голос.
Человеческий голос…
…Триггер, обеспокоено оглядываясь, шел вслед за Келли, который вел его по каким-то темным катакомбам. Триггер и раньше слышал о этой части города, но никогда не был тут. Еще бы — ведь рассказывали, что Гражданская Оборона сваливает в эту часть канализации трупы убитых граждан. Сейчас, почти в полной темноте, трупов не было видно, но вонь стояла просто невыносимая. Но от глупых вопросов Триггер все же воздержался. Наконец-то его ведут на станцию. Наконец-то он вступит в ряды Сопротивления!
— Послушай, — тихо обратился к нему идущий впереди Келли, — У тебя остались знакомые в городе? Какие-нибудь связи, друзья?
— Ты и Шульц — мои единственные друзья тут, — ответил Триггер, — Я ведь только недавно в Сити 17… Хотя… да, есть у меня еще один хороший приятель, мы с ним сюда вместе переезжали… А что?
— Забудь про него.
— Что?
— Я сказал, забудь, Триггер. Ты скоро войдешь в Сопротивление, а там риск неприемлем. Ты обязательно захочешь потом связаться со своим приятелем, просто поговорить, а то и рассказать о нас… Твой приятель сболтнет лишнего — и ты погубишь всех нас.
— Он не сболтнет, я уверен, — заверил Триггер, переступая через что-то мягкое.
— Давай только без этого, — попросил Келли, — Всякое может случиться, риск слишком велик. Я тоже был очень обеспокоен, когда Шульц рассказал тебе о нас… Так что никаких контактов. Из городских у тебя остались только я и Шульц. Пойми, так надо.
— Я понимаю, — помолчав, ответил Триггер, — А почему бы вам не уйти со мной? Зачем вам жить, как простые граждане? Вы ведь уже члены сопротивления?
— Так надо, — коротко ответил Келли, оборвав разговор.
Впереди туннеля начал показываться тусклый свет.
— Вот, мы почти пришли, — быстро сказал Келли, — Это Станция 13.
И они вышли на свет. Триггер огляделся. Это было небольшое помещение в канализации, под самой мостовой — ноги одиноко проходящего сверху гражданина виднелись сквозь решетку люка. Вдоль стен были разложены матрасы, которые сейчас пустовали. Везде валялись обертки от пищевых пакетов и пустые бутылки.
Из другого прохода в комнату вбежали три человека. Одеты они были совсем не похоже на робу гражданина. На них были, видимо, собственноручно связанные шапки, грязные, непонятного цвета штаны и бронежилеты ГО, надетые поверх ветровых курток. На рукавах всех троих красовались выведенные желтой краской буквы «Лямбда» — символ Сопротивления.
— Келли, это ты? Что-то случилось? — просил один из них, бородатый.
— Нет, Джеф, все в порядке, — успокоил его Келли, — Я привел парня, о котором вам рассказывал Шульц. Надежный человек, очень хочет к нам присоединиться. Вот, передаю его на твое попечение.
Бородатый повстанец улыбнулся.
— Так это тот самый Триггер? Ну что ж, добро пожаловать к нам. Тебя рекомендовал нам Шульц, а он всегда знал толк в людях. Так что — ты принят.
Триггер улыбнулся в ответ и даже пожал руку повстанцу и двум его товарищам.
— Спасибо вам, — горячо сказал он, — Мне давно надоело быть рабом. Надерем Альянсу задницу!
— Ну, это занятие я тебе могу обещать круглосуточно, — засмеялся бородатый, — Келли, пойдем с нами. У нас там как раз сбор, планируем крупную вылазку на оружейный склад ГО. Тебе тоже надо быть в курсе.
Келли, кивнув, проследовал за ними в комнату побольше, которая уже глубже спускалась под землю. Там Триггер обнаружил столпившихся возле нарисованной от руки картой района нескольких повстанцев. Он с улыбкой отметил, что среди них были и девушки. Все они удивленно уставились на Триггера.
— Друзья, познакомьтесь, — сказал Джеф, — Это Триггер, он теперь тоже с нами.
Все кивнули новичку, пара девушек приветливо махнули ему рукой. Триггер, скромно кивнув в ответ, присоединился к ним. Джеф, убедившись, что все в сборе, продолжил:
