— И куда мы доедем на тормозе?
— Тормоз тоже не трогай, езжай на нейтральной, так вы останетесь живы.
— Всё так плохо?
— Мэйсон любит погонять.
— Я думала, что эта черта скорей подходит Эйдену.
— Им двоим, — кивает Мэди. — Поэтому Эйден спит и видит, когда заберёт машину Мэйсона.
— Господи, что у вас за семья самоубийц? — улыбаюсь я.
— Мама и я не любим водить.
— Слава Богу, что среди вас присутствуют рассудительные.
— Может быть, — подмигивает она.
Обняв меня, Мэди занимает пассажирское кресло и улыбается.
— Удачи.
— Она мне точно не помешает с твоим упёртым братом, — выдохнув, соглашаюсь я.
— Ты тоже не лучше, — хихикнув, она обвивает руку своего парня, и машина начинает движение.
Слежу за ними до тех пор, пока они не скрываются за поворотом и не исчезают с глаз. Теперь я осталась одна. Бежать некуда, но я и не желаю это делать, в таком случае, проще было остаться в Нью-Йорке.
Поворачиваюсь и встречаюсь с глазами Мэйсона, который наблюдает за мной с крыльца здания.
— Где ты живёшь? — спрашиваю я, бредя в его сторону.
— В отеле.
— Тогда, я хочу снять номер.
— Ты приготовилась? — указав рукой в сторону сумки, Мэйсон выгибает бровь.
— Я ещё должна дописать доклад.
Поджав губы, он кивает и суёт руки в карманы джинс, отклоняясь в сторону пешеходной дорожки, за ним следую я. Путь, длинной в десять минут, мы проходим в молчании, спасибо городскому шуму, сглаживающему атмосферу, которая была то ли напряжённой, то ли спокойной. Я не знаю, чего ожидать от Мэйсона, и из-за этого покрываюсь мурашками до кончиков пальцев на ногах. Ужасно знать и не знать его. Искоса поглядываю на парня через локоны волос, но не вижу на его лице никаких эмоций, как будто он ушёл, и скорей всего в самого себя. Я никогда не копалась в себе, не задумывалась, что так и не так со мной. Мне просто не приходилось это делать, но сейчас всё перевернулось с ног на голову. Я пытаюсь найти причину, из-за которой он обратил внимание именно на меня. Но и не понимаю, почему он встречался с Эмили. Хотя, наверно, я всё же знаю эту причину: она красивая, следит за собой; чудо, но у неё даже есть мозги, потому что иногда я наблюдала за тем, что она пишет на лекциях. Я пока не могу описать черты её характера, но есть одна негативная и важная — она любит лгать. Непонятно для чего, ведь меня она легко поймала на крючок доверия. Я поверила ей, а не ему, и если бы я ничего не знала о Мэйсоне заочно, то не поверила бы, но моя голова была полна сплетен и слухов. Эта ситуация научила лишь одному: доверяй, но проверяй. Любопытство кипит, я чувствую, что желаю узнать его прошлое, которым он не готов делиться, но ещё больше ощущаю уважение к его личной жизни, благодаря чему не задаю эти вопросы, разве что на эмоциях. Сейчас хочется отрубить себе язык, ведь он закрывается, как только мы достигаем данной двери. Мэйсон прав, когда говорит о доверии: он не обязан мне доверять больше, чем кому-то ещё. Я не знаю, чем я лучше других.
Парень открывает стеклянную дверь и смотрит на меня, без слов предлагая перешагнуть порог первой. Этот милый жест не остаётся незамеченным, но я лишь киваю и прохожу вперёд. Делаю несколько шагов в сторону регистрационной стойки, но на локте возникает рука.
— Лифты в другой стороне, — сообщает Мэйсон.
Смотрю в его карие глаза, после чего перевожу взгляд на руку, которую он тут же убирает.
— Мы только познакомились, — напоминаю я, сдерживая улыбку. — Я не сплю с незнакомцами в одном номере и тем более в одной кровати.
— Тут нет свободных номеров.
— Возможно, что-то освободилось.
— Ладно.
— А у тебя есть диван?
— Что? — в недоумении, спрашивает парень.
— Тебе везёт с диванами, я согласна, если он есть.
— Серьёзно? Диван?
— Ага, — улыбаюсь я, видя растерянность, которую смогла вызвать.
Покачав головой, он выдыхает и кивает.
— Ладно, спи на диване.
Чувствую пристальный взгляд, когда Мэйсон наблюдает за мной в лифте, но не поворачиваюсь в ответ, смотря на его размытое отражение на металлической двери. Даже так он кажется каким-то совершенным со своими изюминками, которые успели полюбиться. Теперь я точно уверена: если потеряю голову, то только из-за него.
Номер просторный, по левой стороне тянется тройка дверей, стену рядом занимает огромная кровать и прикроватные тумбочки, на которых замечаю его часы и ключи от машины. Сразу от двери, на правой стороне свисает телевизор, напротив которого небольшой, но на вид вполне уютный диван с журнальным столиком. Номер в тёплых оттенках, что дарит дополнительный уют. Обращаю внимание к Мэйсону, который бросает ключи от номера на тумбочку.
— У тебя нет шкафа?
Открывая дверь между двумя другими, он указывает на встроенную гардеробную, из-за чего я издаю смешок.
— Ещё не развесил по плечикам футболки?
— У меня куча времени, — с приподнятыми уголками губ, он пожимает плечами.
— Хорошо, мне нужна ванная.
Дёрнув дверью ближе к выходу, Мэйсон кивает головой.
— Футболку? — предлагает он.
Сую руку в боковой карман сумки и вытягиваю пижаму, которой размахиваю, как белым флагом, из-за чего его глаза сужаются.
— Ты не планировала уезжать.
— Нет, — соглашаюсь я. — Я уже говорила.
Скрываюсь за дверью и быстро стягиваю одежду, делая шаг под горячие струи воды. Я не хотела тратить много времени на душ, но вздрагиваю, когда открывается дверь, и сквозь матовое стекло вижу силуэт Мэйсона, который включает воду в раковине, приступая к чистке зубов. Было бы странно его прогонять, поэтому я просто молчу, позволяя каплям бить по спине и расслаблять тело.
— Полотенце на крючке, — говорит он, после чего, выходит за дверь, а я в недоумении пялюсь на стекло, за которой деревяшка.
Во-первых, я не взяла полотенце, во-вторых, он просто почистил зубы и вышел, в-третьих, Боже, я совсем его не знаю, потому что Мэйсон внимательный, особенно к деталям. Натягиваю пижаму и выползаю из ванной комнаты, застав его с телефоном в кровати. Свет дают лишь светильники и телевизор, на котором мелькают различные картинки, следом перевожу взгляд на диван, и улыбка трогает губы. Подушка и одеяло уже ждут меня, что довольно приятно.
Падаю на свое спальное место и начинаю щёлкать каналами, не находя ничего интересного. Время добежало до двенадцати ночи, Мэйсон убрал телефон и теперь видно только его спину, которую едва прикрывает пышное одеяло. Размеренное дыхание говорит о том, что парень уснул, тем же хочу заняться я, выключая телевизор.
— Спокойно ночи, — шепчу я, чтобы не разбудить его, но удивляюсь, когда в ответ слышу:
— Спокойной ночи, Трикси.
Улыбка снова касается губ, и я устраиваюсь поудобней, обнимая подушку. Сон накрывает за долю секунды, что довольно странно на новом месте. Я только успеваю подумать, что просплю до утра, но вздрагиваю с первым грохотом, который делает из меня свернутый вокруг подушки калачик. Я не хочу открывать глаза, потому что знаю, что увижу: грозу. До ушей доносятся бьющиеся капли дождя по окну, что заставляет крепче сжать подушку в объятиях. Так я лежу не меньше десяти минут, которые буквально считаю в обратном порядке, умоляя грозу стихнуть. Но погода не на моей стороне. Раскаты становятся громче, и мне уже кажется, что под ними содрогается всё здание, из-за чего трескаются стены. Конечно, это лишь моя бурная фантазия, но в такие моменты я думаю о самом ужасном: о том, чего боюсь. В голове тут же смерть папы, вечная разлука с мамой, постоянные переезды. С каждым последующим резким грохотом, жмурюсь и сжимаюсь, пугаясь мрака ещё больше. Если то же самое сейчас в Нью-Йорке, то я радуюсь хотя бы тому, что в одной комнате со мной Мэйсон, который может спасти. Спустя ещё десять минут, начинаю трястись, как раненое животное. С вспышкой молнии, подлетаю с дивана с подушкой в руках и быстро прокрадываюсь в кровать Мэйсона. Подпирая подушку рукой, вторая покоится у его лица, которое сейчас повергнуто ко мне, а тёплое дыхание рассеивается в воздухе. Я завидую его крепкому сну в такие моменты. Проскальзываю под одеяло и прижимаюсь к груди, затмевая посторонние звуки его сердцебиением. То ли во сне, то ли сквозь сон, он обнимает и кладёт ногу на моё бедро, благодаря чему переплетаются наши ноги. Если он не раздавит меня, то можно считать себя выжившей.
