В комнате – беспорядок. Где искать? Груды книг, украденных из библиотек. Порванные, растрепанные… И много книг о Китае и китайских обычаях…
А вот блокноты – тоненькие блокнотики, страницы которых испещрены каракулями; отдельные фразы написаны по вертикали, как пишут китайскими иероглифами. Диана начала читать, похоже, это тщательно продуманный план совращения Джонни Андерсона. Она запихнула блокнотики в сумочку – и вдруг увидела: матрас… подушка… из-под нее торчала рукоятка пистолета. У нее перехватило дыхание. Она потянулась к подушке…
И тут услышала шаги. Шаги на лестнице. Человек поднимался не спеша, уверенно. Как хозяин, возвращающийся в свой дом.
Тобес поймал ее в ловушку.
Диана запустила руку в сумочку, нащупывая пистолет. Но тут же поняла, что это не выход. «Не показывай его Тобесу, не пугай его; если он испугается, Джонни пропал».
Шаги уже на лестничной площадке… И вот дверь открывается. Диана засунула один пистолет в свою сумочку, другой обратно под подушку. В следующее мгновение она увидела Тобеса, стоявшего в дверях. Диана отступила к окну; ее била дрожь.
Какое безумие – убрать пистолеты. Ошибка, роковая ошибка.
– Диана, что ты здесь делаешь?
Диана слышала голос Тобеса, потому что именно его ожидала услышать, и даже когда детектив Эдвин Херси из Третьего участка, шагнув в комнату, обнял ее, она все еще не могла поверить, что это – он.
– Я улизнул, – сказал он, когда она наконец пришла в себя и была в состоянии выслушать его. – Увидел, в каком ты состоянии, и поехал за тобой.
– Я сказала тебе, что поеду домой, – слабо запротестовала она.
– Ты не умеешь врать. Я спросил себя – что я сделал бы на твоем месте? И вот я здесь.
– О, Эд… как я раньше обходилась без тебя?
– Ответь мне только на один вопрос. Что ты стала бы делать, если бы здесь появился Тобес?
– Поговорила бы с ним. Выяснила бы, куда он спрятал Джонни.
Молчание Эда было достаточно красноречиво: он осуждал ее. Потом заговорил:
– Давай выбираться отсюда.
Он помог ей спуститься по лестнице и выйти на улицу, где его машина была припаркована почти вплотную к бамперу машины Дианы.
– Честно говоря, я была уверена, что Тобеса здесь не будет, – сказала она.
– Почему?
– Потому что точно знаю, где он. В закусочной Харли. Тобес часто рассказывал мне об этом месте на сеансах. Это было его убежище, его запасной выход. Наверное, он увез туда и Джонни.
– Спасибо, Диана. – Эд взял ее за руку. Вот чего он ожидал от нее, ради этого и создавалось подразделение по делам несовершеннолетних преступников. – Спасибо, – повторил он.
Какая-то машина, выпрыгнув из-за угла, мчалась в их сторону. Диану охватил безотчетный страх.
– Это Лео, – успокоил ее Эд, – я сказал ему, куда иду, и попросил прикрыть меня.
Машина, пронзительно взвизгнув тормозами, остановилась. В следующее мгновение они увидели бежавшего к ним Лео.
– Эй, парень! – радостно приветствовал он Эда. – Ты настоящий бездельник. Тебя ищет Саймс. В участок, срочно… Добрый вечер, Диана, как дела?
– Замечательно, Лео.
– Правда? А выглядишь так, будто встретила привидение.
– Я не могу оставить Диану, – заявил Эд.
– Со мной все в порядке, – возразила она. – На этот раз я действительно поеду домой.
– Диана…
– Поезжай. – Она слегка подтолкнула Эда. – Позвоню тебе завтра. Обещаю.
– Залезай в свою машину, – посоветовал Лео Эду, – и мчись со скоростью ветра. Да… Какой-то парень оставил это у дежурного. Марти велел передать тебе.
Он протянул Эду большой коричневый конверт с надписью на лицевой стороне; было слишком темно, и Диана не могла разобрать, что написано.
– Диана, ты уверена, что доберешься? – Эд вертел в руках конверт.
На ее глазах, возможно, гибла его карьера, единственное его достояние. Она сказала:
– Поезжай, Эд, быстрее поезжай.
– Люблю тебя, – прошептал он.
Они расселись по своим машинам. Через несколько секунд улица была так же пуста, как двадцать минут назад, когда на ней появилась машина Дианы. «Мне повезло, – подумала она, – почти все силы полиции Парадиз-Бей будут сейчас стянуты к закусочной Харли». Это развяжет ей руки и даст возможность разделаться с Тобесом. Наконец-то.
Тобес услышал шум мотора и втолкнул Джонни в подъезд. Вонь стояла ужасная. Кто-то, должно быть, здесь мочился. Джонни не нравился этот район, но рядом с Тобесом он чувствовал себя в безопасности. В относительной безопасности. Вот мимо промчалась полицейская машина, следом за ней – другая. Потом, полминуты спустя, – третья. Тобес прислушивался.
– Двигай, – сказал он. – Поторапливайся.
Держась за руки, они быстро зашагали по широкой улице. Было совсем темно; воняло помойкой. Джонни все время казалось, что вот-вот из-за мусорного бункера выпрыгнет огромный детина с автоматом «узи» в руках. Вдруг Тобес толкнул какую-то дверь, и они оказались в абсолютно темном зловонном подъезде. Взбежали по лестнице. Тобес замер на площадке и издал возглас «Ой!». Дверь была открыта. В захламленной комнате горел свет.
– Заходи, – пробурчал Тобес.
И Джонни понял: он жил здесь!
Неожиданно в руках у Тобеса оказался пистолет.
Джонни спросил:
– Настоящий?
– Не должен быть, – ответил Тобес.
Не самый вразумительный ответ, как считал Джонни. Но когда он попытался получше рассмотреть пистолет, Тобес отстранил его.
– Кто-то, – сказал он, засовывая пистолет в карман, – хочет доставить нам неприятности, Джонни. Пора сматываться.
Снова оказавшись на улице, Джонни спросил:
– Опять возьмем такси? – Они приехали сюда на такси.
– Нет.
– Потому что нас ищут, да?
– Верно. Молодчина.
– И что же нам делать дальше?
– Одолжим колеса, – ответил Тобес.
В трех кварталах от своего жилища он нашел то, что искал. Тобес забрался в новенькую «субару» и завел мотор.
– Куда теперь? – спросил Джонни.
– Туда, где никому не придет в голову искать нас.
Джонни задумался. Тобес вел машину. Вел неумело. Похоже, ему нечасто приходилось сидеть за рулем. На такого водителя могут обратить внимание. Возможно, владелец машины уже позвонил в полицию. Но больше всего Джонни беспокоило их ближайшее будущее. Ни один из возможных вариантов его не устраивал.
Они направлялись к побережью. Вскоре исчезли огни города и машин на дороге стало меньше. Они поднимались в гору. Потом остановились посреди зарослей кустарника, и Тобес вышел. Джонни – следом за ним. Он ощущал запах моря и слышал шум прибоя. На холме возвышался двухэтажный дом; они пересекли поле и подошли к нему вплотную. Все окна – темные; в доме – ни души. Но Тобес с такой силой барабанил в дверь металлическим молотком, словно хотел разбудить средь бела дня Дракулу.[65]
Тобес начинал злиться. Джонни почти физически ощущал исходившие от него волны ярости. Они крадучись обошли дом и подошли к раздвигающимся высоким окнам. Тобес достал нож и довольно долго провозился с ним. Потом исчез на некоторое время, пополз на четвереньках, будто что-то искал.
– Джонни, – мальчик подскочил от неожиданности, Тобес двигался совершенно бесшумно, – приготовься драпать. Если услышишь какой-нибудь шум, беги со всех ног. Добежишь до машины и жди меня.
Тобес глубоко вздохнул, прислонился к стеклам и осторожно раздвинул их в стороны.
– Ты выключил систему охраны? – спросил Джонни, и Тобес молча кивнул в ответ.
Они вошли. Абсолютная темнота. Вскоре Джонни сообразил, что окружавшие их серые предметы – это мебель; кое-что он уже мог разглядеть. Тобес задернул занавески. Прошел к двери, ведущей в другую комнату, и включил свет.
Щурясь от яркого света, мальчик огляделся. Какое изумительное зрелище. И как уютно… Много книг, и везде, куда ни глянь, – цветы. В основном красные и белые. И повсюду сосуды с благовониями – каждый на отдельном столике. Сосуды всевозможных форм и размеров. На улице Джонни было холодно, но сейчас он стал отогреваться. И на душе у него тоже потеплело. Ему нравился этот дом!
– Кто живет здесь? – выдохнул он.
– Человек, который лучше всех понимает меня, – ответил Тобес; он стоял у окна, через которое они вошли, накрепко запирая его. – Друг. Человек, который живет в храме мира и гармонии.
Тобес взглянул на Джонни. Глаза его сверкали. Мальчик понимал, что Тобес, очевидно, пытался рассказать ему о чем-то, но не мог найти подходящих слов. А Тобес вдруг рассмеялся, рассмеялся жутким отвратительным смехом. Так он смеялся, когда разыгрывал роль привидения.
– Тобес, ты не привидение. Прекрати.
– Что?
– Я ведь уже говорил тебе, что терпеть не могу этот твой смех. Почему ты не хочешь понять? Ты не должен притворяться привидением, ты – потрясающий человек. – Он подошел к нему. – Ты замечательный. Я люблю тебя.
