Я посмеялась, ведь за пять секунд в ее голове смонтировался целый фильм.
– Думаю, первенца мы назовем Фредом, знаете, я обожаю книги про Гарри Поттера и уверена, что наши дети унаследуют рыжие волосы от своего отца…
– Подойди и скажи ему, что придумала имя вашего первого ребенка. Он будет счастлив, – подбодрила ее Дженна, которая не переставала пить и строила рожицы всякий раз, когда на нас посматривали представители противоположного пола, что случалось ежеминутно.
– Эй, Ноа, тут есть кое-кто, кто не сводит с тебя глаз, – заметила Эмбер, игнорируя Дженну и поворачиваясь ко мне.
Я повертела головой, ожидая увидеть Ника.
Но встретилась взглядом с совершенно другим парнем, который действительно таращился на меня, как и сказала моя новая подруга. Высокий и светловолосый молодой человек ловко управлялся с бильярдным кием, будто был прирожденным игроком. Самое странное, что он показался мне знакомым. Я перестала глазеть на него и сосредоточилась на своих спутницах.
– Может, он в моей группе, но я его плохо помню, – призналась я, пожав плечами.
Дженна нахмурилась и принялась беззастенчиво наблюдать за парнем.
– Я видела чувака. Вроде бы в университетском кафетерии, в корпусе биологии, и уверяю вас, он не первокурсник. Более того, думаю, он преподаватель… Эх, может, он читает лекции на вашем курсе, Ноа…
Неужели? Ну, нет.
Я украдкой поглядела на парня. Он сосредоточился на игре, наклонился над столом и указал на какой-то шар, и я осмелилась повнимательнее посмотреть на него. Нет, он никакой не профессор, слишком молод, хотя и не настолько, чтобы быть первокурсником. Я попыталась напрячь мозги, чтобы понять, почему он кажется мне знакомым, но безуспешно. Вскоре мы оставили эту тему и продолжили болтать о пустяках.
– Девчонки, может еще выпьем? – спросила Дженна через некоторое время.
Я согласилась, но добавила, что мне нужно в туалет, улучив момент, когда очередь туда немного рассосалась. Чтобы добраться до дамской комнаты, следовало пройти мимо бильярдного стола. Я уже и забыла думать о таинственном типе, поэтому, когда он перехватил меня на полпути и заставил остановиться, я опешила.
– Привет, – поздоровался он, с любопытством взирая на меня.
– Привет, – сказала я, посмотрев на парня и запоздало вспомнив, где могла его видеть: мы столкнулись на вечеринке, на которую я ходила вместе с Дженной, в ту ночь, когда Ник вернулся из Сан-Франциско и забрал меня в пентхаус.
– Прости, не хочу быть назойливым, но, по-моему, ты была с моим братом несколько дней назад на вечеринке, верно?
– Да, и у нас общие лекции, – ответил я.
Он кивнул. Я не помнила его имени, но не забыла, что на вечеринке он выглядел жутко сердитым и пребывал в плохом настроении.
– Я хотел попросить тебя об одолжении. Мой брат умеет исчезать и не подавать признаков жизни. Если заметишь его на занятиях, передай, чтобы он позвонил мне, ладно? Это важно.
Я согласилась, а парень вытащил из кармана бумажник и принялся в нем копаться.
– Понимаю, я прошу слишком много, но не знаю никого, кто посещал бы вместе с Чарли лекции… Если ты когда-нибудь поймешь, что он ведет себя странно или не слишком хорошо себя чувствует, позвони по этому номеру, – добавил парень с тревогой и вручил мне визитку.
– Конечно, не волнуйся, – ответила я охотно. – А он в порядке?
Чарли мне нравился, не хотелось потерять такого друга. Благодаря ему в последние дни я снова стала смеяться и почувствовала себя беззаботной. У него всегда было безоблачное настроение, и он постоянно подшучивал над всеми, даже над собой, без всякого зла.
Брат Чарли сдержанно улыбнулся. Похоже, ему не хотелось продолжать разговор.
– Тебе не о чем беспокоиться, – кратко сказал он, однако таким теплым и дружелюбным тоном, что я улыбнулась и пошла дальше, пробираясь к туалету.
По пути посмотрела на визитку, и у меня волосы встали дыбом.
Майкл О’Нил
психолог / психиатр
(323)634-7721
Вскоре мы вернулись в общежитие. Я устала, но не могла перестать думать о том, что сказал мне брат Чарли. К тому же мне как раз нужно к психологу. Ник попросил меня сделать это для него, и я согласилась, хотя не хотелось открываться незнакомцу, сообщая о давних страхах и привязанностях. Мне вообще нелегко рассказывать о личных проблемах кому бы то ни было. Но я понимала, что кошмары продолжаются, а боязнь темноты мешает повседневной жизни. Тянуть с визитом к специалисту, конечно, нельзя, но мне не нравилось, когда кто-то анализировал меня, судил или называл сумасшедшей. Мама однажды попыталась мне помочь: я даже посетила в детстве психолога, но жутко разрыдалась в его кабинете. В итоге мать сдалась и просто купила лава-лампу, поставив ее возле моей кровати. Но, разумеется, кошмары были чем-то относительно новым, возникшим после того, как мой отец умер.
Я забралась в постель и принялась вертеть в пальцах карточку. Это какой-то знак? Майкл казался хорошим человеком и, самое главное, не был слишком взрослым, это вселяло в меня уверенность: ведь сеансы могли проходить как обычная дружеская беседа. Но сначала я хотела поговорить с Чарли, кроме того, нужно выяснить, почему его брат беспокоится о нем, хотя поведать новому приятелю о своих проблемах я еще не решилась.
А вдруг если я начну откровенничать, Чарли испугается и постарается убедить меня, что старший брат не будет для меня классным психологом?
Тем не менее в итоге я решила связаться с Майклом и расспросить его о терапии.
На следующий день в перерыве я позвонила ему. Рассказала о проблеме, не вдаваясь в детали. Майкл, в свою очередь, заявил, что он один из психологов кампуса. Он добавил, что работает в университете два года, и пригласил прийти на консультацию. О Чарли ничего не было известно. Он не появлялся на лекциях, хотя я заметила, что парень обычно не посещает занятия по утрам.
Несмотря на сильную нервозность, я почувствовала некоторое облегчение, сделав маленький шаг вперед. Теперь оставалось только подождать и посмотреть, как я буду продвигаться и почувствую ли себя комфортно, общаясь с профессионалом своего дела.
После лекций я заглянула в университетский кафетерий. Желудок сжался, я ужасно волновалась, поэтому просто выпила кофе и решила полистать учебник. Атмосфера здесь была слишком оживленной, поэтому я выбрала самое уединенное место.
Через некоторое время меня посетило странное ощущение. Казалось, все чувства резко обострились, а волоски на коже встали дыбом. И действительно, спустя полминуты в кафетерий зашел Ник! Я оторопела… В одной руке он держал одноразовый стаканчик кофе, на плече висела сумка – наверняка с «Макбуком». Но, что хуже всего,
