такой…
— Большая ошибка, — наконец, нарушила она молчание, — большая ошибка — связываться с ним. Тори, ты разве не понимаешь? Он же убьёт тебя!
— Я это знаю, — отвечаю спокойно. — Но как помнишь, его метка появилась на мне не по моей воле. Так что давай обойдёмся без причитаний. Делу это не поможет.
Чувствую, как она злится, но и вправду сдерживается.
— Тогда, — звенит её голос, — ты хотя бы в курсе, что любая «помощь» от него и его братии только укрепляет вашу связь? Он хочет заполучить тебя!
Багул оборачивается, в его ухе серьга, с него капает кровь, проколото ведь не было, на тонком запястье алый браслет.
Ему идёт. Глаза сложно отвести.
— Я могу заполучить её в любой момент. Но тогда она станет точно такой же, как другие мои дочери. Каждая из них похожа на любую другую. У них нет имён и нет характеров. Так зачем мне ещё одна? — произносит лукаво.
Эта мысль меня и вправду успокаивает.
Аспид явно задумал что-то посложнее, чем просто вновь вернуть меня в лес.
— Да как будто вы, твари, отличаетесь логикой! — выпаливает она.
Фэйри в ответ смеётся.
— Продолжай развлекать меня. Только не смей наскучить. Всё скучное быстро становится едой.
— Я — книга, идиот!
— А это не проблема, — Багул скалится.
И тут я понимаю, почему Алиса большую часть разговора старалась не привлекать к себе внимание. Даже ей стоит его боятся.
— Так что с Ричардом? — надеюсь, что аспид одарит меня чем-то большим, чем просто расплывчатыми фразами.
— Ты и сама знаешь, — отмахивается он и, нацепив ещё несколько украшений, исчезает.
Если ушёл, значит, сказал всё, что хотел сказать. Значит, этого достаточно, чтобы продвинуть сюжет в его голове. Вот только, кажется, я слишком глупа, чтобы понять фееричные намёки.
— Не получится на двух стульях усидеть, — ворчит книга, — если волнуешься о нём, то перестань отрицать истинность. Ваша связь слабая из-за тебя. Да и из-за него, он ведь согласился со всем и решил отказаться от тебя. Если бы ты поддалась, то уже точно знала бы, где он. Сердце бы подсказало…
Я качаю головой, обдумывая её слова.
— Совсем недавно речь шла о разводе и никто не знал об истинности. Разумеется, я не собиралась состоять в отношениях с незнакомцем и играть всю жизнь его жену, любить как бы за неё и принимать его любовь к ней, а не ко мне. Да ещё и параллельно детей рожать и глотать последствия характера прежней владелицы… Это было бы настоящим Адом.
— Глупости! Многие так живут. И не стыдно тебе, ты ведь свою жизнь в своём мире уже прожила, а тут такой шанс. Да, полностью как хочешь ты прожить не сможешь, но можно же что-то придумать в рамках жизни Виктории. Найти себе любимые занятия, не противоречащие статусу, утешится детьми… Это ведь то, чего ты хотела в старой жизни. И там ты уже старой девой считалась, не так ли?
— С любимым хотела, — поправляю её. — Выходить замуж только ради самого факта замужества и рожать детей только потому, что надо, и неважно от кого — нет, спасибо.
— Ну, знаешь, ты не в том положении, чтобы нос крутить…
Поджимаю губы. Выкинуть бы её в камин, и дело с концом!
— Это вам было бы удобно, если бы я пожертвовала собой в угоду чужому благополучию. Чтобы всё было тихо, да гладко… А вот только не будет уже… И безропотность моя вам не поможет.
Вспоминаю о приближающемся Конце Света и слёзы подкатывают к глазам и жгут ресницы.
— О чём ты вообще?
— Ни о чём… В любом случае, я собиралась сказать, что от истинности надо было избавляться раньше, чем о ней узнали все вокруг. Теперь это может стать большой проблемой. Боюсь, если в ближайшие дни мы с Ричардом сможем разорвать связь, меня просто убьёт корона. Ведь народ уже в курсе. И разрыв связи лучше будет объяснить моей смертью, чем характером. Чтобы репутация Ричарда не пострадала. А пока я его истинная, они не должны меня трогать.
— Ну вот, — довольно тянет Алиса. — Значит, всё решено?
— Да. Нужно повременить. Разобраться со всем, что происходит вокруг. А потом… жаль, но придётся сбежать. А мне понравилось это место. Но если оставаться в замке, принадлежащем короне, члены которой явно меня не простят, то придётся свергнуть режим. Два варианта, — ухмыляюсь, — после разрыва истинности: побег в другую страну или политический переворот. Что выберешь?
— Вот непослушная девка… Почему богиня не послала нам кого-нибудь посговорчивее? Ладно, давай, жди момента подходящего. А там, может, всё само собой решится…
— Думаешь, я влюблюсь в него?
Книженция отвечает ворчливо:
— Уже давно должна была.
— Но сердцу не прикажешь… Так у нас говорят.
Устраиваюсь на кровати поудобнее, прикрываю веки и стараюсь интуитивно понять, какого это — перестать отталкивать истинность? Значит ли это, что я должна отринуть мысли обо всём и всех, кроме принца?
Об этом вначале говорила Алиса — я не должна ничем интересоваться, кроме него. Не этим миром, ни какой-то своей новой жизнью здесь. Ведь и не было для меня никакой новой жизни. Лишь чужая старая.
Похоже на гипноз…
Но я стараюсь. Вон, лэрд Риордан, вон, принц Скайлер, пошёл прочь, Багул, проваливайте Этаро с Найт и с вашим таинственным богом… Меня должен волновать только Он. Образ Ричарда яркой картинкой стоит перед глазами. Картинка соткана будто из чувств, и я позволяю ей пронзить меня сотней игл. За которым тянутся нити…
Ри, где же ты?
Вспоминаю, как капала красивая кровь с уха Багула. Он ничего не чувствовал… Нет, нужно отогнать его образ от себя. Впрочем… кровь капала иначе и не на каменный пол. Картинка меняется, сердце начинает биться чаще, ведь я вижу своего мужа, что связанный сидит в темнице. Горло в тисках стального ошейника, руки распороты, кровь струйками стекат вниз.
Кап-кап-кап-кап-кап-кап-кап-кап…
Вздрагиваю.
— Алиса, — сдерживаюсь, чтобы не закричать, — он в где-то в темнице… На цепях…
— Что? — подлетает она под потолок. — Не может быть… Кто мог связать дракона? А что там ещё было?
Вся в холодном поту вновь закрываю глаза.
— Красным светятся… Какие-то знаки… И чей-то шёпот слышится… Женский. Знакомый. Но не могу
