уже не было. Все шесть фигур в балахонах исчезли. Осталась только давящая аура страха от их присутствия.
— Вот чёрт… — только и сорвалось с его губ, пока взгляд лихорадочно пытался найти гостей.
Но нашёл их не он, нашли их девушки, которые внезапно взвизгнули, заставив Кондрата поверить, что его сердце действительно на мгновение остановилось.
Он резко обернулся, держа ружьё наготове, и увидел её.
Фигура одной из монашек стояла прямо за ними, сложив руки так, будто молилась. Теперь Кондрат мог разглядеть её лицо. Разглядеть потрескавшиеся чёрные губы, как куски гниющей плоти, и не просто бледную, а практически белую прозрачную кожу, через которую проступали тёмные сосуды, тянувшиеся от глазниц, таких же чёрных, как и бездонные колодцы. И из этих чёрных дыр на него смотрели жёлтые уголки глаз, которые, казалось, пожирали душу одним взглядом.
Существо обнажило свои акульи зубы, словно в усмешке…
И Кондрат воткнул ей топор прямо промеж глаз, почувствовав угрозу, которая теперь была реальной. Превентивный удар, если так можно выразиться, и Кондрат был уверен: только что он спас одну из девушек от жуткой смерти.
— Бежим! — рявкнул он и бросился прочь, стараясь держать пленниц на виду.
За их спинами тварь даже не упала, продолжая буравить их своими глазами-угольками с топором в черепе.
На шум потянулись и другие «монашки». Они просто выплыли на них из ниоткуда. Скользили вперёд, как на колёсиках, что пугало своей неестественностью, протягивая когтистые руки к тем, кого ещё не успели замучить до смерти. Одна из них нацелилась на отстающую девушку, и её руки почти коснулись изуродованной нежной кожи… когда Кондрат налетел сбоку, вложив весь вес в удар прикладом.
Почувствовал движение и увидел, как на него набрасывается ещё одна такая тварь. Он буквально мог разглядеть каждую деталь на её лице с разинутой пастью. А разделял их…
Лишь вскинутый им ствол.
Нажатие на спусковой крючок, и на конце ствола расцветает огненный цветок прямо в рожу твари. Грохот прокатывается по залу, окончательно разбивая в дребезги даже те осколки тишины, что были ещё целы.
Кондрат бросился бежать без оглядки, подгоняемый ужасным гулким рёвом, который прокатился под сводами подземелья. Он был похож на крики китов, но куда более низкий, чужеродный и пугающий.
Прежде, чем покинуть это место, Кондрат скользнул взглядом по бассейну, где плёнка уже рвалась, где что-то лезло наружу, разбрызгивая в разные стороны кровь… И отвернулся, чтобы не видеть того, что это позади рвалось наружу, не знать, что проснулось в крови от долгого сна. Потому что если он узнает… Кондрат чувствовал, что тогда он уже никогда не станет прежним. Его рассудок просто не выдержит увиденного.
Поэтому он бежал. Подгонял девушек, подхватывал тех, кто споткнулся, стараясь не оборачиваться. Кондрат чувствовал, что «монашки» ещё рядом. Что они бегут за ними, и стоит лишь остановиться, как те вцепятся в их плоть.
Остановилась их группа лишь перед комнатой, что была увешана тушами свиней, пробежав длинный красный кровавый туннель.
— Я… я не пойду туда, я не смогу… — забормотала одна из девушек, сделав шаг назад.
— Придётся, — отрезал Кондрат, поджигая масляную лампу. — Идите по желобам, они приведут нас к выходу.
— Нет-нет-нет, я не смогу, я не переживу это, я… — девушка отступала всё дальше и дальше, качая головой.
— Тебе придётся. Иди сюда, я возьму тебя за руку, — протянул Кондрат руку…
И за спиной девушки возникла «монашка». Могло показаться, что она просто появляется из воздуха, если бы не острый взгляд Кондрата, который разглядел ту смазанную тень, что прилетела с того конца красного туннеля. Тварь обхватила девушку обеими руками, после чего…
Кондрат прыгнул вперёд, прямо на девушку с тварью, и через мгновение они уже катились кубарем по туннелю, где-то в центре, откуда было не видно ни входа, ни выхода. Может это существо и умело быстро двигаться, но явно было не способно перенести двоих.
Кондрат вскочил и бросился прямо на тварь. Страх — дело такое, он либо парализует, либо заставляет бежать, либо заставляет сражаться. И Кондрат сражался, даже несмотря на то, что всё внутри него вопило от ужаса. Это существо, которое не должно было существовать, оно… оно что-то пыталось сделать, но Кондрат попросту не почувствовал, что именно.
Зато он отлично почувствовал, как нож вошёл прямо в висок «монашки» по рукоять, а кончик его клинка высунулся с другой. Тварь будто удивилась такому отпору и замерла на месте, давая Кондрату возможность схватить девчонку и побежать с ней на руках прочь, подгоняемый рёвом чего-то более жуткого, более пугающего, чем эти «монашки».
Правда, возраст уже был не тот, и тело уже было не то, поэтому вскоре Кондрат буквально бросил девушку на пол, скомандовав:
— Бежим!
Из его горла вырывались хрипы, сердце билось так, что стучало в рёбра, будто просилось наружу. Перед глазами вспыхивали круги. И тем не менее он всё ещё был на ногах, был способен если не сражаться, то хотя бы бежать вперёд, спасая свою и девушки жизни.
Но вновь тёмная комната с подвешенными свиньями, вновь кровь, покрывающая пол. Только здесь никого нет, ни единой девушки, что остались позади, когда он прыгнул за этой. Возможно, они ушли, возможно, их убили, но важно то, что у них была единственная лампа.
— Дьявол… — пробормотал Кондрат, после чего стянул с себя ремень.
— Что… что в-вы дел-лаете…
— Молчи, наговорилась уже, — отрезал он, затягивая его сначала на её руке, а потом завязывая на своей, чтобы не потерять друг друга во тьме.
Надо уходить, и как можно быстрее. «Монашек» не видно, однако рёв из туннеля, от которого девушку трясёт, а Кондрата передёргивает от ужаса — он приближается, с каждым разом становясь всё громче и громче.
И Кондрат шагнул в темноту.
Девушке оставалось только трястись и всхлипывать от ужаса, полагаясь лишь на Кондрата. Тот, в свою очередь, полагался лишь на желоб в полу, который постоянно нащупывал ногой. Сейчас это место пугало меньше, чем в первый раз — было теперь кое-что пострашнее неизвестности.
Иногда Кондрат сам подпрыгивал, когда девушка взвизгивала, случайно касаясь туши свиней. Он был готов оставить её здесь… но признавался себе, что лишь потому, что сам напуган до усрачки. Хотел бы бросить, сделал бы это уже давно, а так…
А так девушка внезапно дёрнула его за собой с такой силой, что едва не выдернула руку из сустава. Её
