В последнее время она после посещений ее кавалерами сильно уставала. Возраст, что ли? Но вот Светка старше на четыре года, а не устает. Хотя она начала эту светскую жизнь раньше.
Потом Вера посмотрела на сумку, набитую щетками, мочалками, и вдруг ее как прострелило: она же едет в эту сауну совсем не париться. Тогда она все быстро повыкидывала, оставив только тапочки, переоделась в спортивное.
Позвонила Светка:
– Я внизу, выходи.
Вера, накинув куртку, подкрасила губы и спустилась вниз на лифте.
За рулем джипа сидел Светкин парень.
«Молодой, – подумала Вера, – моложе Виктора».
– Знакомьтесь, – затараторила Светка, когда Вера села в машину, – Сергей.
И она прижалась к нему.
– Сергей, – протянул руку парень.
– Вера, – тихо смутилась Вера от блестящих глаз.
– Ну что, хорошая у меня подруга? – продолжала Светка, когда они уже выезжали на проспект.
Сергей стрельнул глазами в ее сторону и показал большой палец вверх.
– А где Олег? – поинтересовалась Светка.
– Он прямо туда приедет, он бывал там.
– С кем?
– Я не знаю.
– Сегодня узнаем, – и Светка расхохоталась.
Вера вяло улыбнулась.
Когда в сауне прошла в раздевалку, Светка зашептала:
– Ну чего ты? Не понравился, что ли?
– Да нет, ничего.
– А что тогда такая вялая?
– Да я не знаю. Давай как-нибудь потихоньку выпьем, а то я что-то вся скованная, как дура.
– Это сейчас. Это правильно.
Светка убежала и вернулась с двумя рюмками коньяка и лимоном. Вера залпом опрокинула обе рюмки под округлившиеся глаза Светки и уже после этого закусила лимоном.
– Ну и дела, – сказала Светка, – знать, лихая будет баня.
Да, баня и на самом деле оказалась очень лихая.
Олег опоздал на два часа. За это время Сергей повластовался вдоволь и над Светкой, и над Верой – по отдельности, а потом и вместе. И они со Светкой тоже оторвались.
А Олег пришел пьянее вина, натыкался на стены и перегородки.
Вера сразу же взяла его в оборот, а тот уже, очевидно, плохо соображал, где и с кем, целовал всех подряд: то Светку, то Веру и даже пытался поцеловать Сергея.
Сергей же на это все не обращал никакого внимания, сытый и довольный, он сидел и, посмеиваясь, пил пиво с воблой. Светка же с Верой как ни пытались, так ничего и не смогли сделать с Олегом. Особенно переживала Светка. У Веры-то с ее Сергеем было все, а вот у нее с ее Олегом ничего не получалось.
Закончилось все бесчувственным падением обнаженного тела Олега на жесткий диван, после чего их предупредили, что время в сауне вышло, пора им собираться.
Кое-как упаковав Олега, погрузили его в машину, и Сергей развез всех по домам.
Вера пришла домой, приняла душ, выпила чая и легла спать. Заснула моментально, с чувством радости, что наконец-то она одна в своей кровати. Без посторонних.
Постепенно жизнь, которой стала жить Вера, развила в ней чувство какой-то неловкости и непонятной вины перед ее знакомыми и сослуживцами, и она, помучившись так между своей новой жизнью и старой работой, собралась духом и уволилась. Решила немного отдохнуть, побыть дома, а потом уж как-нибудь устроиться на новую работу.
Уволиться, она уволилась, на «новую работу» все никак не устраивалась.
Со временем деньги и сбережения, которые у нее были, стали кончаться. Она продала «Москвич» вместе с гаражом, но и эти деньги быстро уплыли. Она стала испытывать недостаток в деньгах. Светка ей шептала: «Проси у своих». А у кого просить? Один молодой, сам еле-еле содержит себя. Другой – вечно пьяный, у него стандартно: бутылка водки себе, бутылка шампанского ей и коробка конфет. И то последнее время стал приходить только с бутылкой водки – и все. Гений, после того как она ему позвонила, пропал. «У кого просить-то?» – говорила она Светке. Да и просить ей как-то было неловко. Это как будто она занимается проституцией. Если бы сами давали, как подарки, тогда бы еще ничего. От этих мыслей ей все что-то поднадоело, и она с неделю не подходила к телефону. Сходит в магазин, купит поесть поскромнее, бутылку вина и сидит дома, потягивает градусы.
Пыталась через друзей мужа выяснить, где ее благоверный.
Ей рассказали.
Она попросила передать ему привет.
Сказали, что передадут.
А она все чаще и чаще стала вспоминать, как хорошо и чисто они жили с мужем. Может, это все же была ее вина, что он ушел, что она была такая холодная и неумеха в сексе, что ему потребовалось. Что-то другое, более интересное. Ведь он у нее был видный мужик или по крайней мере получше тех, что у нее появились за последнее время.
Так она тосковала и потихоньку попивала.
Наконец к ней пробилась Светка. Дозвонилась и прибежала.
– Ты чего?
– Да так, тоскливо как-то.
– Ладно, завтра я к тебе приду со своей подругой. Она женщина интересная, быстро твою тоску развеет.
Вере как-то было все равно.
– Приходи, – вяло ответила она, – только денег дай взаймы, а то у меня же ничего нет и встретить нечем.
Светка вопрос о деньгах как-то замяла, только сказала:
– Не переживай, мы с собой все принесем.
– Вина купите! – крикнула Вера вдогонку Светке, когда та уже выходила.
На следующий день она пришла с подругой Раисой Васильевной. Та была постарше их лет на десять. Одетая не по годам вызывающе, с ярко накрашенными губами и маленькой болонкой под мышкой.
Раиса Васильевна нежно расцеловалась с Верой, обошла квартиру, заглянула в ванную и сказала:
– Со вкусом, со вкусом.
Сели за стол.
Вере показалось, что Светка даже как-то побаивается Раису Васильевну. Все заискивала перед ней и заглядывала в глаза.
После того как они выпили граммов по сто коньяка, Раиса Васильевна достала из своей сумочки кассету и сказала:
– Что я вам, девочки, сейчас покажу.
И уже к Вере.
– У тебя, дорогуша, видик работает?
– Конечно, – ответила Вера.
Она включила видеомагнитофон, телевизор и поставила кассету. Изображение было черно-белым.
Сразу видно, что любительская съемка. На экране была какая-то комната, снятая почему-то откуда-то сверху. В комнату вошла Раиса Васильевна, но гораздо моложе, чем сейчас. Она помахала рукой кому-то в объектив и стала раздеваться. Были слышны мужские голоса.
Раиса Васильевна комментировала:
– Это я снимала себя сама видеокамерой и своих любовников, правда, без их разрешения, но они до сих пор об этом не знают.
На экране в комнату вошел какой-то мужчина. Он был одет, но тут же стал раздеваться. Раиса стала ему помогать. Потом они рухнул в постель, и все закрутилось.
Как-то незаметно вдруг обнаружилось, что в комнате раздевается еще один мужчина. И он тоже присоединился к ним. Раиса с ними двоими показывала чудеса гибкости своего тела и движений.
Светка шепнула Вере:
– Смотри. Я уже эту кассету видела. Там столько интересного.
А Раиса Васильевна продолжала комментарии:
– Как только появились первые видики, так я и стала снимать всех своих любовников, а теперь вот смотрю на себя, молодую, горячую, и сама, как тогда, все это переживаю.
Вера же, не принимая никакого участия в просмотре и обсуждении, подливала себе потихонечку коньячку и шипом его попивала. Ей как-то было совсем неинтересно, что там делали с Раисой Васильевной ее мужчины и даже женщины. Только когда появилась совсем необычная картинка, она немного заинтересовалась, и то после слов Раисы Васильевны о том, что она уже давно ненавидит мужиков и никакого удовольствия от их ласк не получает, не то что от чевероногих друзей человека. И, позвав болонку, которая живо запрыгнула к ней на колени, ласково ее погладила.
Вера уже затуманенным взглядом посмотрела на экран, где мелькал большой пятнистый дог, Раиса Васильевна, еще какая-то женщина, и удивленно уставилась на болонку Светкиной подруги.
Раиса Васильевна, заметив взгляд Веры, рассмеялась и сказала:
– Это, Верочка, совсем другое, – погладила болонку, – она другому обучена. Если хочешь покажу.
Светка, опередив Веру, ответила за нее:
– Хочет, хочет.
И зашептала Вере:
– Я пробовала, и ты попробуй, обалденно. У этой болонки такой язычок шаловливый.
– Попробую, – еле выговорила Вера и, встав со стула, стала стягивать трусики, но не удержалась и упала, опрокинув стол и стулья.
Грохот разбитой посуды, визг болонки, крики Светки и Раисы Васильевны так рассмешили Веру, что она, лежа на полу, стала вдруг хохотать и кататься от окна к столу. Закатилась к дивану и, уткнувшись в ножку, затихла, а потом заплакала.
Светка попыталась ее поднять.
Вера ее оттолкнула.
Раиса Васильевна поймала истерично лающую секс-болонку и, отряхнув юбку, сказала Светке:
– Пойдем, она, очевидно, перепила. Сегодня вряд ли что получится. В другой раз.
Светка еще раз подергала Веру, но та опять отпихнула ее. Тогда Светка, поставив стол на место, кое-как собрала и сложила на него всю битую и уцелевшую посуду.
И они ушли, захлопнув дверь.
А Вера до утра пролежала на полу.
