Растерянная, она снова и снова заглядывала в шкатулку и сглатывала давившие горло слёзы. Вдруг зазвонил столько дней молчавший телефон. Вздрогнув от неожиданности, Инга неуклюже бросилась в коридор, забыв про костыли, ведь, если человек на том конце провода устанет ждать и отключится, Инга этого не перенесёт. Удары гипса о паркет противно отдавались в мозгу головной болью, но она старалась не обращать на такие мелочи никакого внимания. Звонил телефон, кто-то интересовался ею.
В коридоре, прямо у тумбочки, на которой красовался важный телефонный аппарат, всегда стояла маленькая скамеечка для удобства, когда разговор затягивался на неопределённое время. Инга сама придумала такой выход из-за частых ситуаций, когда было о чём поболтать с подругами. Теперь и подруг не осталось. Никто не звонил до сих пор, а скамеечка стояла на прежнем месте. Тётя Люда не убрала и не задвинула скамеечку в дальний угол для удобства уборки в коридоре. Как же Инга была благодарна сейчас тёте за её предусмотрительность или невнимательность. Сейчас скамеечка так выручила!
– Ин, привет! – заорала трубка юным баском Толика. – Как ты там?
– Плохо, даже очень плохо! – печально вымолвила Инга и вдруг громко разрыдалась.
– Не реви, ща приду! – Толик отключился так неожиданно, а Инга всё сидела на маленькой скамеечке и горько плакала. Она не могла поверить, что разговор так быстро закончился, ещё не начавшись.
Прошло полчаса. Обессиленная Инга добралась до постели, улеглась, вытянув многострадальные ноги и попыталась успокоить боль. Длительное путешествие с препятствиями по квартире не на шутку утомило. Она так и не нашла нужного решения нависшей над ней грозной проблемы. Вся в слезах, лежала и пялилась в потолок, будто кто-то невидимый должен был обрисовать на нём выход из сложившейся ситуации, а ноги тонко и противно ныли, не делая никаких поблажек…
Резкий дверной звонок прервал медитацию.
«Кто бы это мог быть? – удивилась Инга. – У тёти есть ключи, родители давно бы позвонили из аэропорта, а больше некому, наверное… Может, дворничка рассчётку за квартиру принесла? А платить нечем!» Она совсем забыла о Толике и его обещании «ща прийти», но, движимая любопытством, превозмогая нестерпимую боль в ногах, Инга отправилась открывать входную дверь.
Увлечённая стремлением дойти до намеченной цели, Инга, даже забыла задать обычный и такой всегда необходимый вопрос: «Кто там?». Она сразу же распахнула дверь настежь и несказанно обрадовалась, увидев на пороге Толика.
– Толя, как же я рада, что ты пришёл! – воскликнула она, с каким-то внутренним облегчением, искренне радуясь встрече.
– А, если бы, не я? Если бы воры? – удивился, и даже рассердился, Толик.
– Так, красть-то особенно нечего, всё съедено. Даже таракан убежал к соседям… – с досадой махнула рукой Инга.
– Подожди, а как ты без костылей дошла до двери? – удивился Толик.
– Я сегодня с утра без них. С ними так неудобно. Только, конечно, устала с непривычки.
– Пойдём, я помогу тебе добраться до удобного места отдыха, – сказал Толик и, подхватив Ингу на руки, понёс её в комнату и уложил в постель. Потом хозяином прошёлся по квартире и очень удивился, не встретив ни души. – Ты одна, что ли? – не веря своим глазам, спросил он.
– Ага, уже который день… – печально кивнула Инга.
– А где же?…
– Нету, никого нету!.. – в отчаянии выкрикнула она.
– А куда же они все подевались?
– Ну, чего пристал? Вопросики ещё задаёт! Не знаю! Война там, понимаешь?! Мама выехать не может, а тётя куда-то пропала!.. – Инга поморщилась от досады, потому, что не знала, как отвечать на такие вопросы.
– Не-е, ты скажи, давно одна живёшь?
– Неделю уже. Скоро мама приедет.
– А когда?
– Не знаю. Чего ковыряешься в моей личной жизни!? Ты ко мне пришёл, или квартиру для чего-то рассматриваешь?
– Да, не-е, чего ты?! Я принёс тебе, вот, первых яблочек!
– Опять в чужом саду нашёл?
– Ну, дак, как же?
– Ох, Толик, сколько я тебя просила по чужим садам не лазить?! Но, за яблочки спасибо, очень они кстати, пусть и такие, – у Инги набежало полный рот слюны, и она судорожно сглотнула.
– Ты чего? – удивился Толик.
– Есть хочется. Тётя приготовила еду и ушла. Её уже целую неделю нет, а еда кончилась. Не знаю, что делать. Мне пока даже страшно подумать, чтобы по лестнице на костылях…
– Вот, недотёпа! Сразу надо было сказать. Ну, я пошёл в магазин, – он уже намерился уйти, но Инга остановила.
– Толя, возьми деньги… – несмело сказала она.
– Гусары денег не берут! Я скоро вернусь. Где ключи? Сам закрою, чтобы ты попусту не прыгала по квартире. Ноги тебе ещё пригодятся.
Толик так стремительно выскочил из квартиры, что Инга не успела опомниться, а ключ уже весело скрежетал в замочной скважине с другой стороны, закрывая входную дверь.
ПОТЕРПИ… ПОДОЖДИ…
Прошёл долгий, томительный час, может, больше. Инга давно потеряла счёт времени. Но она ждала добросовестно и терпеливо. Толик не возвращался, и ожидание превратилось в муку. Вдруг ей показалось, что он никогда уже не вернётся, и она навсегда останется закрытой в собственной квартире и умрёт от голода. Приедут мама и папа, и лишь тогда найдут её истощённый труп на продавленном диване…
Стало жалко себя. Как же она не сообразила, не настояла сама закрыть входную дверь?! А теперь появилась ещё одна неразрешимая проблема…
Когда истёк второй час, Инга, подобрав костыли, отправилась к телефону и в этот момент услышала долгожданный скрежет ключа в замке.
– Ух! – выдохнула она с облегчением. – Толя, ты меня так напугал!
– И чего пугаться? – удивился тот, закрывая входную дверь. – Я в очередях стоял. Ты думаешь, так легко скупиться?
Инге никогда не доводилось заниматься закупкой продуктов. Не было надобности в этом. Что такое очереди Инга не ведала. То, что зачастую ей нужно было в магазинах, покупалось легко и свободно, без малейшего напряга. Толик принёс две тяжеленные сетки продуктов, необходимых для поддержания сил травмированной балерины, но что с ними делать, Инга понятия не имела.
– Во, принимай! – Толик, было, с особой гордостью протянул обе сетки, но вдруг, спохватился. – Нет, тебе ещё нельзя тяжести поднимать. Греби на кухню, ща, разбираться будем.
Как разобраться в том, чего никогда раньше не приходилось делать? Инга привыкла, что еда должна быть в тарелке, а как она туда попадает, никогда не заботило и оставалось тайной за семью печатями. Куда раскладывать все эти несъедобные штучки, которые принёс Толик, и как их сделать съедобными, оставалось нераскрытой тайной.
– А кто тебе посуду помыл? – неожиданно задал очередной вопрос Толик, выкладывая продукты на чистый, убранный утром, кухонный стол. – Порядок у тебя, аж противно!
– Ну, чего ты ковыряешься там, где не надо!? Видишь, никого, кроме меня в доме нет, и спрашиваешь. Утром вместе с тараканом постарались! Потом он наглым образом смылся…
Толик даже глазом не моргнул, не посчитал нужным обидеться. Он молча продолжал выкладывать принесенные продукты на кухонный стол, на котором появились разные свёртки и свёрточки, какие-то коробки и коробочки, банки и баночки, и, казалось, конца этому не будет. От такого разнообразия у Инги закружилась голова, и она устало опустилась на стул, через спинку которого было переброшено, ещё с утра не успевшее высохнуть, грязное полотенце.
– И что теперь с этим делать?! – взявшись руками за голову и раскачиваясь на стуле, устало спросила Инга.
– Как, что? Кушать! – удивлённо воскликнул Толик.
Инга нерешительно взяла со стола большую холодную коробку и принялась внимательно её рассматривать. Повертев в руках незнакомый предмет, вдруг спросила:
– Это что такое?
– Пельмени русские. Сейчас мы их сварим и поедим.
– А что такое пельмени? – удивлённо посмотрела она на Толика.
– Ты чего, сегодня с дуба рухнула?! Не знаешь, что такое пельмени?
Инга двумя пальчиками надорвала холодную, всю в инее, упаковку и одном глазом заглянула внутрь.
– Это такие пельмени?! Ледышки какие-то, – сделала заключение она, презрительно сморщившись.
– Инга, их сварить надо! Они как вареники, только с мясом. Где у тебя кастрюли?
– Нам же такого нельзя! – в ужасе воскликнула Инга.
– А жрать охота?!
– Ну, и что? Нельзя же мучного!
– А Томка жрёт, и не смотрит, что можно, а чего нельзя. Потом её по сцене носить невозможно, вихри враждебные покоя не дают!
– Да… Она так хотела танцевать «Жизель»… – вздохнула Инга не отреагировав на шутку Толика.
– Танцует. И пельмени за милую душу наворачивает. Я знаю. Так, что не переживай. От одного разика ничего с тобой не случится, а червячка заморишь.
Они вдвоём сидели в комнате, за простенько накрытым столом и с незабываемым удовольствием уплетали ещё дымившиеся ароматные пельмени.
– Нам же этого есть нельзя, тут же тесто! – возмущённо подняла Инга вилку над головой.
