Ко мне кто-то прижимается сзади, но я даже не глядя делаю удар своим прокаченным орешком и слышу вой боли.
Нашел тоже, куда и к кому прижаться, придурок.
И тут меня осеняет. Контакт! Тело к телу.
Делаю очередной глоток шампанского. Гениально!
Мне нужен компромат.
Что-то мерзкое, после чего Захар с Ренатом никогда не смогут посмотреть в глаза начальству. Да и вообще никому, стоит это выложить в сеть. Я, конечно, не собираюсь выкладывать, но припугнуть-то можно? Немножко. Напустить шумихи.
Осталось найти жертву разврата. И… желательно мужского пола. Обвожу взглядом загруженное людьми пространство и натыкаюсь на Филиппа. Того самого в розовой футболке. И ни для кого не секрет, что привлекают его далеко не киски.
О, мой бог, это оно. Иди сюда, мой голубой друг.
— Ты что задумала? Это законно? — замечает Алька мой взгляд.
— Вечеринка — это ничто. Нужны более радикальные методы.
Иду к Филу, пошатываясь на каблуках, делаю новый глоток шампусика.
Ну… Для смелости. Потому что план просто дичь, но если сработает, то песня Кипелова еще долго будет звучать в моей душе.
В этот раз даже Алька меня отговаривает, пытается вразумить, загородив путь, но я настойчиво продолжаю его. Ну почти… Держусь за нее, не сводя взгляда с цели, которая, кажется, уже не знает куда бежать.
Чувствую, как от спиртного приятно разгорается в груди. Тело расслабляется. Сознание становится затуманенным. И вот уже поступок, что я собираюсь совершить, не кажется мне таким мерзким. Скорее забавным. Это должно быть весело. Представляю, сколько лайков может набрать данное видео.
Беру гея, парня с фотокамерой, что кружился рядом и, кажется, заглядывался на голубка и тащу всех наверх. Туда, где спит Ренат. Что ж, первой жертвой оказывается он.
Без слов, жестом указываю парню, что делать и тот радостно кивает, облизываясь на бугор, прикрытый одеялом. Снимает с себя майку и медленно устраивается на огромной постели. Наклоняется к нему и неспешно спускает одеяло вниз.
Второй парень предвкушает сенсацию и настраивает камеру, давая нам знак немного подождать.
— А если он проснется? Ты сошла с ума, — шепчет испуганно и возбуждённо Алька, во все глаза рассматривая полуобнажённое тело Рената.
Совершенное тело.
Охрененное тело даже в расслабленном состоянии. Я тоже залипаю. Обрисовываю взглядом каждую выпуклую мышцу, вены, грудь и упрямый подбородок. Идеальный мужик, особенно во сне, когда не показывает свой дурной характер.
Алкоголь и возбуждение давно сделали свое грязное дело, и я теку, как грязная сучка. Сжимаю бедра и слышу почти оглушающий щелчок фото вспышки.
— Блять, — выругивается фотограф, а меня пробирает дрожь острого, как боль, страха.
Пиздец Господа. В этот же момент в голову Филиппа упирается огромный ствол пистолета, а подружка поднимает визг.
Глава 11
Сквозь сон настойчиво пробиваются мужские духи. Приторные. Они до тошноты заполняют обонятельные рецепторы, а самое главное п*здец как злят. И странные звуки, а именно перешёптывания.
Вкус снотворного в коктейле я различил только тогда, когда с тела сбежало подгоняемое разумом, как розгами возбуждение.
То есть, когда сучка ушла, виляя своим белым аппетитным задом. В такой я не прочь… Блять… Захар тоже не дурак. Все понял.
Мы стояли в спортзале, как два идиота, с охрененно твёрдыми стояками. Мозги в кашу. До нас дошло, что это был не добрый жест, а самая настоящая бабская подстава. И я бы сразу ее обман раскрыл, но эти два шарика над рубашкой, и тень сосков сквозь лифчик, и запах. Такой что выть зверем хочется.
Отбросить условности и условия. Нагнуть ее к стояку, причиной которого она и стала, и заставить сосать. Долго так, причмокивая. Заставить брать в рот, даже сквозь сопротивление, даже сквозь слезы.
Смотреть, как слюни стекают по подбородку, и размазывать их по лицу. Влажно шлепнуть ее по щеке, а потом просто насадить по самые яйца… сука… Эти сны как зараза, и ничем их не выведешь. Даже ее снотворным.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
Даже два пальца в рот не помогли вывести всю хуйню, которой нас накачала эта маленькая дрянь. Так что пришлось прилечь и сном разогнать дремоту. На пару часиков.
А потом мы бы пошли разбираться с этой неадекватной. Лучше бы членом. Он бы прекрасно подошел ее дрожащим губам.
Но внезапно весь эффект вещества смыло летним ливнем, когда ко мне прижалось это.
Человеком обозвать язык не повернется, а педиком воспитание не позволяет.
Проще пристрелить, тем более, судя по его испуганному виду, это очередная выходка и задумка Кати.
Сказать, что я ахуел, это ничего не сказать.
— Ну что, Киска. Мне снести ему башню? — задаю ей вопрос, потому что она осталась одна, остальные ее друзья позорно сбежали, заслышав щелчок затвора. — А может переломать ему все пальцы для начала, м?
Дрожит от страха. Кажется, вижу даже слёзы в глазах и сожаление о содеянном. Бедная овечка прям. Ох, Киска, слишком поздно ты подняла белый флаг.
— Не надо, Ренат. Прошу, не надо, — мотает головой девчонка, разметав волосы и тут я замечаю, как она одета.
Моргаю несколько раз, не веря своим глазам. Что за вид дорогостоящей проститутки? Это что, платье или майка? Тогда где ее ебанные шорты?
Быстро бросаю взгляд в окно, в которое бьют лучи светомузыки.
И снова на нее. Убью.
Своими руками придушу. Если это то, о чем я думаю.
Она пятится к двери, продолжает мотать головой, держась за сердце. Ой, какая актриса. Оскар в студию.
Я же просто отталкиваю дрожащего пиздюка и бросаюсь к окну.
Ох, ебать…
— Ты что за хуйню там устроила!? — реву я раненным зверем и поворачиваюсь к ней, но ее уже и след простыл.
Сука. Шустрая. Животные инстинкты трубят погнаться за ней. Догнать. Зажать и отыметь. Но вовремя вспоминаю, что я в одном не слишком плотно завязанном полотенце. Матерясь себе под нос, натягиваю на голое тело джинсы. Хватаю ствол и пулей вылетаю из комнаты.
Чуть не налетаю, на столь же полуголого не понимающего, что происходит, Захара.
— Катя? — тут же спешно интересуется друг. — Что за ебанный шум?
— Я тебе об этом и говорил! Бабу нужно держать в узде. Пора показать ей, что за все надо платить.
Захар спешно застегивает джинсы, и мы спускаемся на первый этаж. Переглядываемся. Народу до хрена. Какие-то телки. Почти голые, но сейчас меня интересует конкретная. Толпа зелёных сопляков, что курят прямо в доме и бухают.
Играет дерьмовая музыка.
Захар подходит к колонкам и выстреливает несколько раз из своей пушки. Те, кто в доме, быстро, в панике начинают ретироваться.
Выбегаем во двор на поиски своей жертвы и видим, что сучка довольно быстро скачет на каблуках. А толпа расходится перед ней, как волны перед катером.
Успевает забежать в крытую беседку, но не успевает закрыть за собой двери.
Захар ставит ногу и буквально вытягивает оттуда сопротивляющуюся и испуганную Катю.
Руками берет в кольцо.
Жмётся к ее идеальному телу, и я замечаю стояк у друга, которым он трется об ее зад. Мудак. Удерживает за сиськи, пытается заглушить ее сопротивление.
Картина, конечно, ахуеть, какая сексуальная. Но лучше бы на его месте был я!
Она пытается его боднуть лбом, ищет коленом пах, чтобы нанести удар. Ведет себя, как уж на раскаленной сковороде.
Заху это быстро надоедает, и он с проклятиями просто выкидывает ее в бассейн, дико орет вдогонку:
— Охладись, шизанутая!
Плеск воды привлекает внимание пьяной толпы. Отлично. Разбираться с Катей мы будем наедине.
Делаю двойной выстрел в воздух. Кто-то кричит, кто-то аплодирует. Неадекватное пьяное быдло.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
— Считаю до десяти! У вас есть шанс убраться целыми! Иначе следующий выстрел может быть в вашу тупую башку.
Когда большая часть народа продолжает тупо глазеть на меня, открыв пасти, я наставляю ствол на того самого горе-оператора. Он моргает пару раз и как-то резко теряет пару сантиметров в росте. Подхожу к нему медленно, как хищник.
