Годфри вытащил из кармана золотые часы и посмотрел на циферблат.
– У нас мало времени. Через двадцать минут жду тебя в церкви Святой Моники. Но сперва у меня есть дело на Риджент-стрит.
– Годфри… Двадцать минут? Тебе понадобятся крылья!
– У меня они уже есть, мой ангел! – Поспешно обняв Ирен, он выбежал в аванзалу. Мы услышали, как за ним захлопнулась дверь, после чего из-за окна донесся голос Нортона, обращавшегося к ожидавшему его кучеру: – Гони как дьявол! Сперва к Гроссу и Хэнки на Риджент-стрит, а потом к церкви Святой Моники на Эджвер-роуд. Полгинеи, если домчишься за двадцать минут!
Снаружи загрохотали колеса кэба и застучали копыта набирающей скорость лошади… Мы с Ирен переглянулись и, словно по команде, бросились к лестнице.
– Совсем как в Париже, – хохоча, поделилась со мной подруга, когда мы добежали до ее спальни. – Впереди одно из важнейших событий в моей жизни, а мне нечего надеть.
– Ну да, твой нынешний наряд уступает роскошью костюму, который ты носила, когда играла роль Золушки, – сказала я, окинув взглядом достаточно милое домашнее платье, расшитое полосками замши и отороченное ярко-зелеными бархатными лентами. – Бриллиантовый корсет остался у мистера Тиффани, – озорно улыбнувшись, пояснила я.
Не говоря ни слова, Ирен принялась поднимать верхние юбки, и мне стало интересно, что она запрятала в потайных кармашках на этот раз.
– Быстрее, Нелл, помоги мне.
Взяв на себя роль камеристки, я ухватилась за верхнюю юбку, держа ее в поднятом состоянии, а Ирен быстро застегнула на талии Бриллиантовый пояс, ниспадавший дождем белого пламени на нижние юбки из тафты.
– Его никто не увидит, – печально проговорила я, после того как опустила верхнюю юбку и подруга привела платье в порядок.
– Зато я буду знать, что он на мне. Невеста обязательно должна надеть на свадьбу что-нибудь старинное. Бриллиантовый пояс – как нельзя кстати. Так, теперь мне нужна подходящая шляпка.
Пока она ломала голову над выбором головного убора, я шмыгнула к себе в комнату, отыскала отцовский молитвенник и сунула на нужную страницу вместо закладки ленту из голубого шелка, после чего вернулась в спальню Ирен. Она надела ток[55] из зеленого бархата, украшенный плюмажем переливающихся черных петушиных перьев. Выглядела Ирен просто блистательно.
Сунув ей в руки молитвенник, я подхватила сумочку и протянула ее Ирен:
– Совет да любовь. Тебе надо торопиться!
В дверях Ирен обернулась:
– Пенелопа, ты забыла надеть шляпку!
– Мне очень жаль, но я с тобой не поеду. От меня здесь будет больше толку. Я помогу тебе собраться. На этот раз я не позволю тебе все бросить и уехать! Давай – беги!
Обняв меня, она бросилась к дверям, на ходу натягивая перчатки и крича хриплым голосом кучеру, который уже подогнал к воротам ландо:
– Церковь Святой Моники, Джон! Полгинеи, если домчишь за двадцать минут!
Улыбнувшись про себя, я сбегала свериться с часами, стоявшими на каминной полке. Без двадцати пяти двенадцать. Лошади действительно понадобятся крылья. Наскоро прошептав молитву, я поднялась наверх и принялась сортировать вещи подруги, чтобы их было удобнее складывать.
На то, чтобы разложить блузы и корсеты, я потратила целый час. Вдруг я услышала с улицы приближающийся цокот копыт и кинулась вниз. К двери я подоспела одновременно со служанкой. Ирен вошла в дом одна.
– А где Годфри? – спросила я.
– В Темпле. – Встав у зеркала, подруга сняла шляпку и стянула перчатки.
– Дай посмотреть! – Я сразу заметила, как у нее на пальце что-то сверкнуло.
Мы проследовали в гостиную, и там Ирен, расставив пальцы, протянула мне руку. Я увидела золотое кольцо, а поверх него – ромб, тоже золотой, закрывающий весь сустав пальца. В центре ромба сверкал изумруд с двумя опалами по бокам.
– Потрясающе… у меня просто слов нет, – ахнула я.
– Согласна, отменный выбор. Годфри прекрасно справился, особенно если принять во внимание, что у него в распоряжении имелось от силы минут пять. Он сказал, что бриллианты подарит мне в Париже.
– Кстати о бриллиантах. Он знал, чем ты подпоясалась?
– Пенелопа, – с упреком в голосе произнесла Ирен, – у каждой женщины должны быть секреты от мужа.
– Если теперь он твой муж, почему ты приехала одна?
– Он вернется чуть позже, как обычно. Пока надо соблюдать осторожность. Между прочим, венчание чуть не сорвалось.
– Да ладно! Что случилось?
Ирен расстегнула Бриллиантовый пояс, и он соскользнул на пол, свившись змейкой у ее ног. Подобрав драгоценное украшение, подруга поместила его в тайник, после чего присела на кушетку, подложив под поясницу подушку.
– Наше венчание, Нелл, можно сравнить с презабавнейшей комедией ошибок. Несчастный Годфри был бледен от волнения. Зато теперь мне не надо ломать голову, действительно ли он хотел на мне жениться, – наш адвокат, чтобы добиться венчания, свернул небо и землю. Небо было представлено в лице священника: поскольку мы не были предварительно помолвлены, он потребовал хотя бы одного свидетеля для бракосочетания. А где нам его взять? В полдень людей обычно заботит пища плотская, а не духовная.
– Именно. Как раз об этом сокрушался и мой отец.
– Так вот, на часах без пяти двенадцать. Свидетеля нет. И вдруг Годфри заметил в боковом пределе какого-то дурно одетого бездельника и тут же бросился на него, словно коршун на цыпленка. «Пойдемте, – прошептал Годфри зеваке, причем так громко, что разбудил бы и мертвого. – Всего три минуты. Вы вполне подходите». «Для чего подхожу?» – пролепетал почтенный прихожанин, словно от него требовали стать свидетелем смертной казни, а не святого таинства бракосочетания. Годфри притащил бедолагу за руку к алтарю, всучил несчастному кольцо и велел делать, что скажут. Незнакомец моргал и запинался, но в целом прекрасно справился со своей задачей, в результате чего ровно в тот момент, когда часы церкви начали бить полдень, мы с Годфри стали мужем и женой.
– Поверить не могу! Ирен, мало того, что ты даже обвенчаться по-человечески не можешь, так еще и домой возвращаешься без мужа.
– У Годфри дела в Темпле. Не забывай, рядом нет тебя, и помочь ему собраться некому.
От ужаса я обхватила ладонями щеки:
– О боже! Если он начнет копаться в бумагах, то устроит настоящий кавардак.
– Он передает дела знакомому адвокату. Пусть мужчины разбираются сами.
– А нам что делать?
– Отдыхать. Собирать вещи. Я, как обычно, поеду на прогулку в пять, а потом мы поужинаем в семь. Если на меня открыт сезон охоты, лучше не вызывать лишних подозрений и вести себя как обычно. В этом случае гончие никогда не узнают, что лисица роет тоннель, по которому от них ускользнет.
– Ирен, ты просто бесподобна. Жизнь летит в тартарары, а ты хранишь ледяное спокойствие.
– А что мне еще остается делать, – развела она руками, и на пальце блеснуло обручальное кольцо. – Следующий ход – за нашим противником.
* * *
Насколько было полно событиями утро, настолько же скучным и безмятежным выдался день. Примерно в пять вечера Джон подогнал к воротам ландо, сев в которое, Ирен отправилась на дежурную прогулку в Риджентс-парк. Надо сказать, что для променада моя подруга нарядилась куда ярче, чем на собственную импровизированную свадьбу. В семь вечера я все так же сидела на полу посередине спальни Ирен и раскладывала по кучкам перчатки, оборки и носовые платки. Я практически закончила.
Услышав, как грохнула входная дверь, я выбежала на лестницу и кинула взгляд вниз. Увиденное заставило меня ахнуть. Дверь была раскрыта нараспашку, а Джон и какой-то незнакомец заносили в прихожую мужчину, находившегося в глубоком обмороке. Гул доносившихся с улицы голосов создавал гвалт и ощущение неразберихи.
– Туда, – приказала Ирен мужчинам с их ношей, – в гостиную. Нелл, этот несчастный добрый священник пострадал из-за меня. Он попытался меня защитить, и посмотри, как ему за это досталось, – промолвила подруга, заметив меня на лестнице.
Сбежав вниз по ступенькам, я кинулась в гостиную. Бедолагу как раз укладывали на кушетку. Он оказался настолько похож на моего отца, что я застыла на пороге как вкопанная… То же хрупкое телосложение, те же седые волосы, то же мешковатое пальто… У меня внутри все похолодело – на лбу старика я увидела жуткую кровавую рану.
– Ирен, что случилось?
Положив на стол черную широкополую шляпу священника, Ирен приступила к рассказу, одновременно пытаясь ослабить белый галстук на шее старика:
– Сегодня вечером на Серпентайн-авеню было целое собрание. Не только молодые бездельники и гвардейцы, любезничающие с няньками, но и парочка хамов, рассчитывавших заработать медяк-другой за то, что откроют дверь моего экипажа. Эти оборванцы устроили между собой свару, пытаясь выяснить, кто поспел к экипажу первым. В итоге я оказалась зажатой между ландо и дерущимися. Джон изо всех сил пытался ко мне пробиться, но у него ничего не получалось. Если бы этот проходивший мимо священник не вмешался, меня бы пригвоздили к экипажу, как бабочку к бархату. Один из негодяев стукнул старика, и он повалился без чувств. Мне не оставалось ничего другого, кроме как приказать отнести бедолагу к нам. Благодарю вас, – кивнула Ирен миссис Ситон, принесшей из кухни мокрую тряпицу.
