когда начал несколько согреваться.
— За этим дело не станет, — сказал Стюарт, — сейчас займемся стряпней.
Он достал котелок, Христиан сходил наполнил его водою и поставил на огонь. Когда вода закипела, в котелок положили мясных консервов. Вскоре суп был готов.
Поужинали довольно весело, потом они бросили в огонь побольше горючего материала и улеглись спать, завернувшись в одеяла.
Под утро огонь, однако, погас, и наши путники так сильно озябли, что даже проснулись.
— Гм! — говорил Гарри, потирая окоченевшие ноги и руки. — Нельзя сказать, чтобы в этом дворце было слишком тепло.
— Черт знает, какой холод! — ворчал Гаральд. — И угораздило же нас забраться сюда! Я положительно не могу шевельнуть ни одним пальцем.
— Сейчас мы вас расшевелим! — заметил Стюарт, раздувая огонь, чуть тлевший в очаге.
Через час, когда все путники сидели за завтраком и в лачуге сделалось гораздо теплее, Гаральд перестал жаловаться.
— Право, здесь очень недурно, — говорил он, прихлебывая душистый кофе со сливками, которые нашлись у предусмотрительного Стюарта.
— А кто недавно говорил совсем не то? — спросил со смехом последний.
— Ах, мистер Стюарт, охота вам вспоминать о каждой глупости, которую я сделал! — возразил мальчик.
— Так вы старайтесь не делать их, тогда мне не придется вспоминать о них.
Мальчик покраснел и замолчал. Стюарт с удовольствием видел, какая теперь разница между этим мальчиком и тем грубым дикарем, которого он нашел в доме полковника Остина, когда в первый раз увидал его. Особенно его радовал Гарри, который сделался положительно неузнаваемым. Гаральд еще нет-нет да и выкинет какую-нибудь штуку, похожую на прежнее, а Гарри ничего подобного уже себе не позволял.
После завтрака оседлали лошадей, навьючили на них свои вещи и поехали дальше. Путешественникам пришлось спуститься к озеру. Воздух стал гораздо теплее. Снега уже не было, неудобств никаких не чувствовалось, все путники были веселы и в самом хорошем расположении духа доехали до реки Гардангер, на берегу которой было большое селение, где они и остановились.
Разместившись в теплой и чистенькой хижинке, они с удовольствием там пообедали, потом напились вечером чаю и с еще большим удовольствием улеглись спать на теплых и мягких постелях.
— Ах, как это хорошо! — сказал Гарри, с наслаждением потягиваясь на постели.
— Да это будет получше сырого пола в нашем вчерашнем дворце, — проговорил Гаральд. — Впрочем, ты находил, что и там было хорошо.
— Человек должен привыкать ко всякому положению — философски заметил Гарри полусонным голосом и сейчас же заснул.
Примеру его последовал и брат.
Глава 6
В БЕРГЕНЕ
На другой день они распрощались с Христианом, сдали ему лошадей и отправились дальше пешком прямо к озеру. На берегу озера они нашли лодку и двух гребцов и уселись в нее.
Озеро было спокойно и гладко как зеркало, но когда они добрались до фьорда, поднялся небольшой ветерок, вода стала колыхаться, волны заходили все выше и выше, лодка начала подпрыгивать и нырять, то поднимаясь, то опускаясь. Мальчикам сначала очень это понравилось, но вскоре и они поняли, что это не забава и может окончиться очень скверно.
Ветер делался все сильнее и сильнее, волны фьорда[3] поднимались выше и выше, лодку бросало во все стороны, как щепку. Мальчики принуждены были ухватиться обеими руками за края лодки, чтобы не быть выброшенными в воду.
Вдруг одна волна с такой силой ударила в лодку, что перевернула ее вверх дном, и все пассажиры очутились в воде.
До берега было недалеко, и виднелась какая-то деревня. Гарри ухватился за лодку, а Гаральд беспомощно барахтался в воде и наверное, утонул бы, если бы к нему не поспешили на помощь Стюарт и оба гребца.
Оказалось, что ни один из мальчиков не умеет плавать.
— Держитесь хорошенько, Гарри! — крикнул ему Стюарт, помогая одному из гребцов перевернуть лодку дном вниз. После громадных усилий ему удалось это сделать. Все схватились за края лодки и в таком положении пробыли до тех пор, пока с берега не поспешили к ним на помощь на большом баркасе.
Приключение это окончилось только невольным купаньем и потерею всех вещей, которые были в лодке.
Когда платье было высушено и все успокоились, Стюарт сказал своим воспитанникам.
— Удивляюсь, как это вы оба не умеете плавать. Неужели живя в Индии, где так много больших рек и где каждый индус плавает, как рыба, вы не могли выучиться этому нетрудному искусству?
— Мы не особенно любили воду и полагали, что это вовсе нам не нужно, отвечал Гаральд.
— Однако, видите, вы едва было не утонули из-за этого. Никакое знание не бывает лишним — запомните это хорошенько. А теперь я вас буду учить плавать, и пока вы не выучитесь, мы не тронемся отсюда с места.
— А если мы не в состоянии будем выучиться плавать, значит на всю жизнь останемся здесь? — продолжал Гаральд.
— Искусство это так просто, что вы в несколько дней будете отлично владеть им, — сказал Стюарт.
— Мне очень жаль наших вещей, особенно ружей. Что теперь мы будем делать без них? — спросил Гарри, печально смотря на озеро.
— Вещей, конечно, жаль. Но, к счастью, деньги у меня уцелели, и мы приобретаем в Бергене все, чего лишились, — ответил Стюарт.
Со следующего дня он стал учить мальчиков плаванию, и в несколько дней достиг того, что они стали плавать и нырять не хуже его самого.
Однажды купаясь с мальчиками в фьорде, Стюарт доплыл до того места, где опрокинулась их лодка и нырнул. Вскоре он вынырнул с мешком в руках. К радости мальчиков, это был мешок Гаральда, в котором было много общих вещей. Часть вещей, правда, была испорчена водой, но большинство оказалось годными.
Когда мальчики выучились достаточно хорошо, по мнению Стюарта, плавать, все снова отправились в путь.
Они наняли большую парусную лодку и намеревались плыть водою до самого Бергена.
Через несколько дней они счастливо добрались до этого города.
С пристани они взяли экипаж, в котором и направились в город. Экипаж был очень неудобен, дорога невозможная, лошади плохие, так что они еле дотащились до города. Дорогою, прыгая по рытвинам и ухабам и все время бранясь, Гаральд, больно прикусил себе язык и замолчал.
— В этой дикой стране, вероятно, все устроено с целью доставить как можно больше неприятностей и неудобств для путешественников, — с сердцем сказал он, выходя из экипажа по приезде в город. — И здесь, наверное, нет ни одного человека, который понимал бы по-английски, — прибавил мальчик, презрительно смотря на кучера.
— Вы рискуете ошибаться, сэр, и очутиться в
