— А его не было еще?
— Нет. Что-то…
— До свидания.
Трубка подала короткие сигналы, и Анна положила ее на рычаг. Задумалась. С одной стороны, в звонке не было ничего странного. Приятель позвонил, чтобы узнать, как дела. Но с другой стороны, Анне показалось, что этот человек позвонил только для того, чтобы узнать, на месте ли Павел.
Анна посмотрела на часы. Десять минут первого. Вирджиния уже, наверное, села в самолет, и Павел скоро приедет. Она вернулась к работе.
«Волга» плавно подъехала к металлическим воротам здания на Маросейке и притормозила. Перед Павлом открыли двери автомобиля, и он, под неустанным контролем двух молчаливых сотрудников силового ведомства, вошел внутрь, даже не подозревая причины, по которой ему оказана такая честь.
Втроем они вошли в небольшой кабинет с металлической табличкой, объясняющей, что за этой дверью они встретят Дмитракова Андрея Михайловича. Теперь уже старшего следователя НП.
«Очень рад», — подумал Павел.
В кабинете был длинный узкий стол с аккуратными стопками бумаг, парой телефонов, пустой подставкой для ручек и пластиковой бутылкой с водой. В углу стоял серый сейф с двумя дверцами, большой и маленькой, на котором покоились три телефонных справочника. Пять стульев стояли вдоль стен, напротив друг друга и один напротив стола. За самим столом сидел мужчина в синем костюме без галстука и выстукивал карандашом что-то вроде: «Спартак — чем-пи-он!» У него была роскошная шевелюра медных волос и тонкие черные усики. Он оглядел Павла взглядом одновременно озорным и хмурым.
— Здравствуйте, здравствуйте, товарищ Нестеров.
— Добрый день, — ответил Павел. В отличие от усатого, Павел не радовался этой неожиданной встрече. — Я хотел бы знать, за что меня арестовали.
— Ну арестовали — это слишком громко сказано, — весело сказал мужчина. — Вы задержаны, только и всего. Задержаны до выяснения объективности полученных нами сведений. Но для начала разрешите представиться. Дмитраков Андрей Михайлович, старший следователь.
— Я прочитал на табличке, — сказал Павел.
— Это приятно.
— Не могу сказать, что мне тоже.
Дмитраков захихикал.
— У вас отличное чувство юмора, — сказал он. — Однако не советую вам шутить.
— Я все-таки хотел бы знать, почему я здесь? — повторил свой вопрос Павел.
— С удовольствием расскажу. — Дмитраков отложил карандаш и вышел из-за стола.
Павел с удивлением отметил, что он совсем невысокого роста. Дмитраков встал напротив Павла, уперев руки в столешницу.
— До нас дошли довольно-таки любопытные сведения.
— Какие?
— Вы нетерпеливы, Павел Андреевич. Рассказываю. Сведения о том, что вы скрываете кое-что от нашего любимого государства.
— Что, например?
— Например, налоги.
Павел усмехнулся:
— Вам не обязательно было задерживать меня. Можно было нагрянуть с неожиданной проверкой, после которой, уверяю вас, вы бы убедились, что фирма «Гравис» одна из самых законопослушных.
— Забавно, что вы учите меня, как работать. К сожалению, мы уже выработали определенные методы, и это позволяет нам надеяться, что мы не делаем ошибок. — Дмитраков широко улыбнулся. — Но кое в чем вы правы, мы нагрянем с совершенно неожиданной проверкой. Убедимся в правдивости ваших слов и попробуем выяснить законность ряда ваших сделок. В том числе с иностранными государствами.
— Вы намерены убеждаться в этом без меня?
— Именно поэтому вы здесь, — кивнул Дмитраков. — Ваше присутствие во время нашей работы нежелательно. Помешает, так сказать, объективности.
— Но это незаконно!
— Вы считаете, что мы не знаем законов? Павел Андреевич, вы уклонялись от налогов, вы были связаны с криминальными структурами, извините, но у нас есть все основания к вашему задержанию.
— Постойте, какие связи с криминальными структурами? О чем вы говорите?
— Сейчас я не могу сказать вам ничего конкретного. Проведем проверку и только потом будем говорить более детально.
— Но вы не имеете права держать меня здесь.
— Имеем, будьте уверены.
— Я должен позвонить своему адвокату.
— Адвокату?
— У меня есть такое право, насколько я знаю. У меня есть право на один телефонный звонок и есть также право не говорить в отсутствие адвоката. Так?
Дмитраков задумался на минуту, разглядывая Павла сквозь прищуренные глаза, потом кивнул:
— Я рад, что граждане нашей страны так хорошо осведомлены о своих правах, — он усмехнулся. — Один телефонный звонок.
Следователь пододвинул Павлу белый кнопочный телефон с определителем номера и наблюдал, как тот набрал номер.
— Один телефонный звонок, — сказал Дмитраков, — и разговор не более двух минут.
— Две минуты?
— Вы правильно поняли.
Павлу ничего не оставалось, как согласиться.
Анна взяла телефонную трубку с чувством внутреннего беспокойства. Вот уже полчаса у нее было ощущение, что должно случиться что-то довольно-таки неприятное.
— Компания «Гравис», добрый день, — сказала она неожиданно дрогнувшим голосом.
— Аня, привет.
Голос Павла. Спокойный и ласковый. Только почему-то чувство тревоги не отступило.
— Паша, что с тобой?
— У меня все прекрасно. Ты не волнуйся.
Однако это не успокоило. Анна сжала телефонную трубку так, что побелели костяшки пальцев.
— Паша, что случилось?
— Аня, меня ненадолго задержали. Но ничего серьезного. Так, небольшое недоразумение, и скоро все образуется.
— Паша…
— Аня, я сейчас не могу говорить долго. Свяжись, пожалуйста, с Леней Бровкиным, нашим юристом. Нужно, чтобы он приехал в НП, на Маросейку. И как можно быстрее.
— Паша, что случилось?
— Анюта, ни о чем не беспокойся, — беззаботно сказал Павел. — Сделай это и все. Хорошо? Я люблю тебя, милая.
— И я тебя…
Анна не успела сказать «люблю», не успела задать еще вопросы, не успела получить ответы. В трубке раздались гудки. Анна медленно опустила трубку на рычаг, но она выскользнула из руки и повисла на проводе, ударившись о пол. Анна подняла ее и положила на аппарат. В голове гудело.
Что же это? Неужели все начинается снова?
Дверь в офис резко отворилась и на пороге появился Виктор Васильевич. Он тяжело дышал, как от быстрого бега, и не сразу смог говорить.
Анна молча ждала, пока он придет в себя.
— Анна Николаевна, — проговорил наконец Виктор Васильевич, — у меня плохие новости. Сейчас в аэропорту Павел Андреевич сел в «Волгу» с какими-то двумя амбалами. Он махнул мне рукой, что все в порядке, как будто это его старые знакомые, но мне все эти дела жутко не понравились. Как бы не мафия опять.
