яркий запах сосновой хвои. Ветки деревьев покачиваются и шелестят, будто перешептываясь между собой и заставляя меня паниковать еще сильнее.
Внезапно мои ноги вязнуть во влажном мху и липкой грязи. Я разворачиваюсь, собираясь вернуться к тропе, но тут кто-то толкает меня со спины. Я врезаюсь в ствол огромного дерева и болезненно морщусь. Это чертовски больно.
Позади меня раздаются громкие шаги, и когда я разворачиваюсь, вижу Блаунта. На нем тот же черный балахон и маска, как из фильма «Крик». Он приближается ко мне, и в тусклом лунном свете в его руке сверкает нож.
Я сглатываю.
– Оставь меня в покое! Я знаю, что твой нож ненастоящий! – кричу я.
– Хочешь проверить? – смеется он.
Он приближается, и его рука охватывает мое горло. Снова толкнув меня к стволу дерева, он сжимает пальцы вокруг шеи, и мне становится нечем дышать.
– Пусти меня! – хрипло говорю я.
Продолжая посмеиваться, Блаунт поднимает руку с ножом и подносит лезвие к моей щеке. Из-за нарастающей паники, я не чувствую боли, но отчетливо ощущаю, как по пылающей коже скатывается капля. Этот ублюдок порезал меня!
Я сгибаю ногу в колене и замахиваюсь, собираясь пнуть ему между ног. Но он блокирует удар и сильнее прижимает меня к дереву. Его пальцы смыкаются вокруг горла, а мой запас воздуха вот-вот подойдет к концу.
– Ты рехнулся? – спрашиваю я. – Что тебе от меня нужно?
– Ты, – рычит он и убирает от моего лица нож. Затем стягивает с себя маску, и мои глаза расширяются.
Это не Блаунт.
Глава 26.
Кристиана
– Готов поспорить на твою маленькую розовую киску, что ты не ожидала увидеть меня?
Вытаращенными глазами я смотрю на искривленное ухмылкой лицо, отказываясь верить в происходящее. Какого черта он тут делает? Какого черта он так поступает со мной? Все это лишено какого-либо смысла.
– Джеймс, – потрясенно шепчу я. – Что ты здесь делаешь?
– Перестань строить из себя тупую суку. Мы оба знаем, зачем я здесь.
Что? Откуда мне знать, для чего я понадобилась гоночному сопернику Десмонда?
– Зачем? – охрипшим голосом спрашиваю я.
Джеймс смеется, и его пальцы сильнее сжимают горло. Я пытаюсь избавиться от его руки, но у меня ничего не выходит. От нехватки воздуха кружится голова, перед глазами все меркнет. Кажется, я скоро потеряю сознание.
Я беспомощно барахтаюсь, продолжая цепляться в руку Джеймса, стягивающую шею. В это мгновение он наклоняется к моему уху и шепчет:
– Ты реально решила, что я оставлю все просто так? Какая же ты глупая и наивная, Кристи.
Сказав это, он убирает нож и замахивается, отвесив мне пощечину. От удара моя голова дергается вбок, щеку моментально начинает колоть, а к глазам подступают слезы. Какого хрена Джеймс себе позволяет?
– Ты слишком рано расплакалась, – с самодовольным тоном говорит он. – Поверь, я еще не начинал.
Одним махом Джеймс отталкивает меня от дерева и швыряет на землю. Вскрикнув, я выставляю руки вперед и падаю. Боль пронзает предплечья, кожа на коленках ссаднит и пылает.
– А с этого ракурса ты отлично смотришься, – позади посмеивается Джеймс.
Всхлипнув, я нащупываю лежащую в траве ветку. Она толщиной с битой, и я хватаю ее. Паника и страх отступают, на смену им приходит гнев. Я не собираюсь позволять этому ублюдку делать со мной все, что ему вздумается.
Быстро поднявшись на ноги, я разворачиваюсь и со всей мощью бью веткой по голове Джеймса. Взревев, он отшатывается, и этой короткой заминки хватает, чтобы сорваться с места и нестись отсюда со всех ног.
Не разбирая дороги, я бегу, насколько позволяют мне силы. Перепрыгиваю через упавшие стволы деревьев, огибаю сосны, пока ветки безжалостно хлещут по лицу. От развитой скорости мое дыхание учащается. В висках бешено стучит пульс, и я не слышу, несется ли за мной Джеймс.
Вскоре каждый вздох обжигает легкие, левый бок нестерпимо колет. От боли я сжимаю зубы. Я не должна останавливаться.
Глубоко и часто дыша, я оборачиваюсь, чтобы убедиться, что за мной не бежит Джеймс. Пустота. Я никого не вижу, кроме деревьев и лунного света, пробивающегося через ветки. Внутри груди полыхает, и я замедляю бег, стараясь отдышаться. Голова кружится, зрение замутняется. Черт. Мне нужна передышка, иначе я упаду.
Я прислоняюсь спиной к дереву и обессилено сползаю на землю, беззвучно рыдая.
Десмонд. Что с ним? Где он? Почему все еще не нашел меня?
Мои мысли прерывает едва уловимый хруст треснувшей ветки под чьим-то ботинком. Я замираю и прикрываю рукой рот, стараясь не издать ни одного звука, по которому меня можно найти.
Вдруг что-то легкое касается моей ноги и щекочет. Я опускаю взгляд и вздрагиваю, подавляя рвущийся наружу вопль. По моей коленке ползет насекомое с черно-оранжевыми крыльями, длиною в половину мизинца. Это жук могильщик.
Я дергаю ногой, пытаясь избавиться от него, и тут надо мной застывает длинная тень. Прежде, чем я успеваю закричать во все горло, мою голову пронзает острая боль. Перед глазами все погружается в темноту, и сквозь нее я слышу издевательский голос:
– Думаешь, ты сможешь убежать от меня, гоночная шлюха?
***
Под опущенными веками без конца мелькают белые точки. Тупая ноющая боль не отпускает виски и всю верхнюю часть головы. Мучительно застонав, я пытаюсь раскрыть глаза, и это действие вызывает более яркую вспышку боли.
– О, боже, – бормочу я.
На каком-то бессознательном уровне я хочу поднять руки и потрогать саднящую шишку на лбу. Но мне не удается этого сделать. Пошевелив руками, сведенными за спиной, я чувствую, как в кожу на запястьях впивается что-то грубое и колючее.
Твою мать. Это веревка?
Моргнув, я вижу, как передо мной вращаются стволы сосен, залитые лунным светом. Что я тут делаю?
Джеймс.
Вспомнив, что он нашел меня в лесу и гнался за мной, страх сжимает горло петлей.
– Помогите! – кричу я и сразу морщусь. От моего громкого голоса боль
