"Неплохо для инвалида! Но я лучше!"
С этой мыслью я бросилась навстречу к оставшимся двум парням, которые с матом бросились мне навстречу.
"В противоположную сторону бежать надо было!"
Первым делом я впечатала ногу в колено ближайшей цели. Цель резко убавила прыти и чуть не упала. Второй было бросился на меня, но я уже отскочила в сторону - теперь между нами был временно утративший способность быстро двигаться "боец". Не имея возможности ударить ногой, он предсказуемо попытался достать меня с руки. Дурак! Чуть отведя ее в сторону и резко сократив дистанцию, я воткнула ему локоть в ребра под столь глупо протянутой конечностью.
"Правильно говорят - не протягивай руки, а то протянешь ноги!"
Я развлекалась, заставляя эту парочку налетать друг на друга. А также на мои кулаки, ботинки, колени и локти. Надолго их не хватило - менее чем через минуту они лежали на земле кучей дерьма, которой на самом деле и являлись.
- Сука... - с земли поднялось первое выбитое мной тело.
Слегка пошатываясь, он направился ко мне. Краем глаза я заметила, что Икари как-то совсем разошелся - просто лупил чем-то вроде короткого прута уже не сопротивляющегося противника по ставшему кровавым месивом лицу. Хотя и с лица самого Икари текла кровь, а сломанные очки валялись неподалеку.
Противник, злобно на меня глядя, сунул руку в карман и достал оттуда раскладной нож. Щелкнуло раскрывшееся лезвие. Я подобралась. То, как он держал нож, говорило о минимуме навыков обращения с ним, но тут уже противника недооценивать было нельзя. Как и бить вполсилы.
"Хана тебе".
А потом я услышала его - сдавленную смесь хрипа, воя и шипения. Издающий его Икари, с пробирающим до костей оскалом, обнажая покрытые кровью зубы, поднимался на ноги. Тело под ним не шевелилось.
Икари Синдзи.
Я бил. Бил с радостным оскалом на лице. И били по мне.
Как давно я этого не чувствовал! Врага, против которого нужно было сжать зубы и идти до победного конца! Боли от его ударов! Как давно не чувствовал, что он сам - телом и духом - ломается под моими ударами!
Радость. Пьянящее чувство, которое не заглушает боль, но позволяет получать удовольствие от нее.
"Я - жив!"
Радостный вой в глубине души. Удар по лицу, лицу врага - оно хрустит, вминается и пачкает руки горячей кровью.
"Я не изменился! Я не инвалид!"
Все громче торжествующий рев в душе. Еще удар. Противник уже не может бить в ответ.
"Ничтожная тварь!"
Где-то неподалеку Красная разбирается с остальными врагами. Ей повезло - у нее их больше! Я чувствую что-то, похожее на зависть.
"А мой даже не сопротивляется!"
Я раздраженно бью еще раз.
"Ты слишком слаб, чтобы называться врагом!"
- Сука! - слышится из темноты.
"Кто так назвал Аску - труп", - мелькнула в затуманенном сознании отдающая кровавой злобой ехидная мысль.
И громом ударил по ушам вроде бы тихий щелчок. Мгновенно распознанный звук раскрытия складного ножа.
Мысли и эмоции сбились в безумный водоворот.
"Нож - опасность - страх - Аска - нет ножа - опасность - смерть".
"Аска в опасности" - через раз билось в сознании. Билось все чаще и чаще. А я? Что я мог? Что я должен...
"Защищать пилота".
Простая, ясная и полыхающая яростью мысль мгновенно выжгла из головы все остальное.
Я начал подниматься. Горло исторгло из себя странное подобие рева и почти мгновенно охрипло. Я не видел противника, я был хуже вооружен, на теле не было никакой защиты, но все это было не важно. Я должен был
"Защищать пилота", - полыхало в голове.
Сжатый в руке стальной прут плохо подходил для ближнего боя с вооруженным противником. Оставалось метать. Но как?
Злобная радость - выход был.
"Анализ".
В голову словно втыкают раскаленный нож. Нож, который разлетается на множество полыхающих осколков, крушащих все, кроме единственно работающего направления мыслей.
Шаги. Определение дистанции. Голос. Определение высоты броска. Итоговый вывод:
Бросок.
Правая рука судорожным рывком распрямляется, отправляя арматурину в короткий полет. Пробивает болью плечо. Влажный хруст впереди - я попал.
Ноги подгибаются, и я падаю на колени. Боль тысячью огненных лезвий пробивает голову.
Аска Ленгли.
Мой противник успел только обернуться на звук, шедший из-за его спины, как Синдзи неразличимо быстрым движением метнул в него сплошь покрытый кровью кусок арматуры. С противным хрустяще-чавкающим звуком металлический прут ударил в лицо сдуру схватившегося за нож парня. Того отбрасывает назад. Он падает на спину, с глухим хрустом разбивая затылок об асфальт. Изо рта сантиметров на десять торчит брошенный слепым пилотом кусок арматуры - металл разорвал верхнюю губу и раскрошил зубы. С бульканьем льется кровь.
У Икари подкашиваются ноги, и он кулем падает на землю.
"Синдзи?.."
Дальше словно из ниоткуда появилась группа разнообразно одетых мужчин. Кто-то звонил в скорую, кто-то бросился к Икари и остальным лежащим на земле телам, кто-то звонил какому-то начальству, кто-то пытался расспрашивать меня...
Я не реагировала - перед глазами по-прежнему стояло уже закрытое от моего взгляда тело. Изо рта которого торчит окровавленный железный прут.
***
Икари Синдзи. Токио-3.
Боль. Густой огненной сетью она опутывает голову, пробивая ее насквозь. Она парализует. Она заставляет забыть о том, что есть что-то, кроме нее. Откуда-то из темноты доносятся странные звуки и непонятные ощущения - кажется, с моим телом что-то делают. Я слышу, чувствую, но не могу ничего понять.
Есть только непереносимая боль. Только ее я понимаю.
Через какое-то неопределенное время мне удается прийти в себя. Голова по-прежнему болит, но уже не мешает связно мыслить.
"Что... происходит?"
Мысли, словно чужие, неуклюжими булыжниками ворочаются в голове. Из мутного болота памяти выплывают последние события.
Парк. Аска. Драка. Радость. Нож. Опасность.
Бросок.
Голову пробивает на мгновенье усилившейся болью. Из горла с хрипом вырывается непроизвольный стон.
"Больно..."
- Синдзи? - звук отточенным лезвием резанул по барабанным перепонкам.
Я скривился, пытаясь понять, кто со мной говорит. Из памяти не сразу выплыло имя "Мисато".
- Да, Мисато-сан? - я старался говорить нормально и не кривиться от боли. - Я где вообще сейчас?
- Ты сейчас в городской больнице. Что с тобой произошло? - тут голос Мисато дрогнул. - И что ты натворил?
"Произошло? Натворил?"
Мозги, словно пропущенные через мясорубку, работали с большим трудом, вяло шевеля перемолотыми нейронами.
Но все же кое-что я помнил четко. Слишком четко.
- Мисато... Он жив?.. - выдавил я из себя.
Тишина была очень красноречивым ответом. Руки смяли простынь, сжимаясь в кулаки. Неприятный голос, принесший с собой волну страха, что-то шептал на краю сознания.
- Я...
- Синдзи, зачем ты метнул в него свою железку? - резко перебила меня Мисато. - Зачем ты это сделал?
- Он нож достал... - я пытался говорить связно. Быстро колотилось сердце, и в такт каждому его удару вспыхивал перевитый огненной сетью мозг. - Аска...
- Вот это и запомни, Синдзи, - вновь перебила меня Мисато. - Жизнь Аски была в опасности. И ты всеми доступными тебе средствами защищал близкого тебе человека. Ты был ограничен в средствах и сделал единственное, что мог сделать эффективно. У тебя не было других вариантов. Тебе ясно, Синдзи? Ты поступил единственно верным способом. И тебя никто ни в чем не винит. Хорошо это запомни. Ясно?
Я скрипнул зубами.
- Синдзи, еще раз - ты должен запомнить, что действовал единственно верным способом, - голос Мисато построжел. - Других вариантов нет. И это мой приказ - запомни. Завтра приду - повторишь. И только попробуй повторить это без должной уверенности в голосе!
Я слушал Мисато. Слушал и молчал. Я не мог даже нормально думать. Просто быстро колотилось сердце, раскалывалась голова, да откуда-то из темноты что-то шептал комок темного страха.
На то, как кто-то вошел в палату, как руку кольнуло воткнувшейся иглой, я почти не обратил внимания. А потом я быстро провалился в глубокий сон.
Кацураги Мисато.
"Чертова охрана! Идиоты, набранные по объявлениям!"
Я злилась. Конечно, я прекрасно помнила, что у них приказ наблюдать, но не вмешиваться без крайней необходимости. В частности, если не возникнет угроза жизни пилотам. А какая может быть угроза от четырех подвыпивших придурков? Да Аска их одна, не напрягаясь, раскидать могла! А когда один из них выхватил нож...
Первым среагировал Синдзи. Инвалид, от которого никакой угрозы вообще быть не могло. Озлобленный подросток, только что превративший в кровавое месиво лицо одного из нападавших. Боевая машина с мозгами, настроенными на убийство Ангелов.
