он. — Нам еще до Московского вокзала добраться нужно, а поезд на Махачкалу через час отходит. Я тебя ждал-ждал в парадной, дай думаю зайду, а ты тут картошку треплешь. Вставай, золото хазар само себя не раскопает.
«Все понятно, вот и поездка на раскопки, про которую дед Кудеяр рассказывал, — подумал Сергей, — А если никуда не поехать, в смысле, если он останется в Ленинграде в 1979 году, может и всей этой истории с перемещением в прошлое не будет? И я, Сергей Матвеев, тоже останусь в своем времени… Что же делать? Ну что же, попробую поменять и прошлое, и будущее».
— Знаешь, Шурик, что-то я себя неважно чувствую. Может, ты один поедешь?
У рыжего аж дыхание от этих слов перехватило, а девушка посмотрела на Матвеева с одобрением.
— Да ты что, заднюю включать вздумал? А еще коммунист, образец для подражания. Влад, это на тебя не похоже. Это все Лидкины происки, да Лидка? — обратился он к девушке. — Мы же целый год к этой экспедиции готовились, а теперь тебе слабо?
— Прости, друг, но я никуда не еду. Разве что — в больничку, немного подлечиться, а то мне взаправду нехорошо.
— Не друг ты мне после этого, а подкаблучник! Ну и оставайтесь вдвоем, голубки! Ты еще пожалеешь о своем решении, Влад! — выкрикнул Шурик и убежал, громко хлопнув дверью. Потом снова вошел и уже успокоившись, сказал: «Ладно, извини меня, не хочешь — как хочешь, но все лавры первооткрывателя достанутся мне. А тебе я, так и быть, привезу какой-нибудь сувенир в качестве утешительного приза. А с вас тогда ракушки из Евпатории».
Они с Матвеевым пожали друг другу руки и Шурик уехал. Девушка подошла и обняла Сергея.
— Какой ты у меня хороший, Владик! Давай вечером сходим с тобой в кино? Там сейчас «Обыкновенное чудо» идет. С Янковским, Абдуловым и Леоновым.
— Да, давай так и сделаем, Лида, — ответил Матвеев и продолжил с удовольствием поглощать картошку.
После ее ухода на работу Сергей прогулялся по комнатушке тесной хрущевки, послушал радио и решил выйти на улицу, прогуляться по советскому Ленинграду. Это было более близкое ему прошлое, которого он не застал сам, но о котором знал по рассказам родителей. Спустившись на проспект, он обнаружил, что над зданиями висели красные флаги с серпом и молотом, а на зданиях — плакаты «Слава КПСС». Навстречу ему прошел отряд пионеров в красных галстуках. По улицам ездили «Москвичи», «Волги», «Запорожцы» и не было видно ни одной иномарки. Матвеев почему-то знал, что он находится на Васильевском острове, и захотел прогуляться по набережной Невы. Но не успел он пройти и пары кварталов, как на перекрестке его сбил выехавший из-ниоткуда автомобиль. Матвеев упал на булыжную мостовую и потерял сознание.
* * *
Очнулся он уже в черниговской казарме и очень удивился странному сну. Все же, несмотря на его похождения во сне, Матвеев проснулся достаточно посвежевшим и выспавшимся. Он снова приступил к тренировкам под руководством Мстислава. В общем, день прошел как обычно, а ночью он снова проснулся в ленинградской квартире Кудеяра. В этот раз он решил не гулять по невской набережной, а дождаться Лидочку с работы и пойти с ней в кино.
Сергей был вознагражден просмотром хорошего советского фильма в кинотеатре, мороженым из настоящего молока, лимонадом без консервантов и поцелуями красивой девушки. Вот только когда они возвращались домой поздно вечером и проходили через арку между домами, дорогу им преградили трое отморозков и Матвеев в теле Кудеяра получил ножом в область печени… и снова проснулся в окружении храпящих тмутараканцев.
Такие сны продолжались в течение недели, и Кудеяр умирал целых 7 раз в тот нескончаемый июльский день. Он то тонул в Неве, то погибал от короткого замыкания, то попадал под вагон метро, то на него падало дерево. Наконец Матвееву это надоело, и в восьмом сне он согласился-таки поехать на раскопки вместе с Шуриком Знаменским. Они доехали до вокзала и сели на поезд «Ленинград-Махачкала». Как только поезд тронулся, Шурик извлек из своего рюкзака дежурную жареную курицу и чекушку водки.
— Ну что, за успешное путешествие? — заговорщически сказал он. — Молодец ты, что не пошел на поводу у Лидки. В Евпатории вы же уже с ней были, а такие раскопки, на которые мы едем, при удачном стечении обстоятельств могут перевернуть всю нашу жизнь. Кто знает, может мы там нароем материал для докторской?
— Да, давай выпьем за незабываемые путешествия в нашей жизни, — поддержал тост Сергей и чокнулся рюмкой со своим попутчиком.
Потом он блаженно растянулся на верхней полке и подумал: «Так, курица оказалась не отравленной и водка — не палёнка. Значит, мы на правильном пути. Главное, чтобы теперь крушения поезда не произошло… Может, судьба такая у Кудеяра — обязательно нужно было ему на раскопки ехать… Попробую сам найти без Шурика эту золотую пластину, про которую Кудеяр рассказывал, и отдать ее руководителю группы, ведь тогда есть шанс не попасть в прошлое».
Он взял у Шурика почитать журнал «Огонёк», но глаза уже слипались и Серёга впервые за неделю не умер, а уснул в своем собственном сне.
На этот раз он проснулся в деревянном средневековом помещении, отдаленно напоминавшем княжью гридницу. Вдоль тесаных стен стояли длинные скамьи и дубовые столы. На стене в красном углу висели иконы. Слуги суетились и накрывали на стол. За одним таким столом Сергей как раз и пришел в себя с сильной головной болью. Матвеев еле оторвал тяжелую голову от стола. Челядники, казалось, не замечали его — каждый был занят своим делом.
— Люди добрые, где я нахожусь? — спросил Матвеев ближайшего к нему слугу. — Дай мне, пожалуйста, воды попить.
Тот даже ухом не повел и глаз на него не поднял.
— Тебе что, сложно ответить, холоп? — разозлился Сергей. — Или языка нет?
Ответом ему снова было молчание. Тогда парень толкнул в плечо неразговорчивого слугу. Рука Матвеева прошла через плечо холопа, как сквозь голограмму.
«Все понятно — опять сон… Только теперь я вроде бы в своем теле. Задолбал меня Кудеяр этими снами… Хотя, может он хочет мне этим что-то важное сообщить».
Сергей вышел из-за стола и прошелся взад-вперед по комнате. Было прикольно проходить сквозь слуг, ощущая себя (или их) привидениями. Вдруг он услышал ржание коней и решил выйти на улицу посмотреть, что происходит. На подворье он увидел Кудеяра в привычном для него образе, только еще не полностью седого. Рядом с ним стоял, судя по дорогой одежде и шапке
