Мы сидели друг напротив друга. Я видел, что он не лжёт, рассказывает все без утайки. Я поймал себя на мысли, что это довольно странно и неожиданно. Передо мной был недруг, в далеком прошлом довольно близкий недруг. Было тяжело и больно слушать его, и в то же время я чувствовал, что не хочу принимать эту боль. Его боль. Наверное, я все же эгоист, но… Слишком много и долго можно сожалеть о прошлом и том, что не произошло… Всегда надо идти вперёд…
Состоялся бы этот разговор на год раньше… Возможно, тогда всё пошло бы иначе… Сейчас поздно всё менять. Нынешние откровения лишь дань былой дружбы. Отдавая должное старым воспоминаниям, я слушал своего врага – должен был понять, что двигало им. Слишком много смертей разделяло нас. Но я обязан был узнать, что заставило его убивать ни в чём неповинных людей, идти на предательство и ложь. Хотел разобраться в черноте, связавшей и окутавшей нас обоих.
Он говорил, я слушал.
– …Однажды я понял – в глубине моей собственной души никогда не было веры в вершителя за штурвалом. Хочешь знать, что убило все иллюзии?! Вижу по глазам, хочешь. Что ж, скажу тебе. Однажды вечером я получил сообщение. С виду самое обычное письмо. Оно искало меня девятнадцать лет! В нашей современной и налаженной империи обычное письмо шло девятнадцать с лишним лет! Все потому, что некто специально создал условия, при которых обычное письмо с марками на три кредита оказалось в отстойнике. Шныряло по окраинным мирам в поисках никогда не существующего адреса! Это было потрясающе. И знаешь, кто это устроил?! Это был мой «добрый дядюшка»!!!
– Зачем ему это? Ты же говорил, что он любит тебя. И давал всё, что нам было нужно? Всё, что ты у него просил, никогда не отказывал…
Банинг до хруста сжал кулаки.
– О-о-о!!! Мой дядя, – протянул он. На мгновение мне показалось будто Марата переклинило, гримаса, исказившая его лицо, была кошмарной. – Да, мой дядя! Этот старый подлец ненавидел меня! Всю мою жизнь он предавал меня, с самого раннего детства… Всё, что говорилось мне в его доме – было ложью! Причина?! О-о-о! Причина была банальна… Деньги! Наследство!..
– В деньгах? У тебя же не было ничего, и рос ты сиротой?
Я непонимающе смотрел на него.
– Ты сильно ошибаешься сейчас, как и я тогда…
Марат нервно рассмеялся. Его смех был громким, неудержимым. Так смеются, когда не остаётся другого выхода, когда уже не хватает слёз на эмоции, когда боль рвётся наружу, словно воздух сквозь пробоину. В конце концов, его перегнуло пополам. Из горла вместо истеричного смеха стал вырываться сиплый хрип. Марат шумно отдышался и медленно распрямился. В его глазах плыло безумие, а голос ломался и срывался от ярости.
– Сукин сын обманул меня! Родители были не бесчувственными ублюдками, они не бросили меня на попечение доброго дядечки! Это он внушил всем… Всем вокруг себя… даже племяннику! Их собственному сыну. О да!.. Я, конечно же, поверил и тайно ненавидел их! Ничего не мог с этим поделать. Презирал и жалел себя! Но вот нарисовался он – такой добрый и заботливый. Приютил и обогрел сироту, а потом, когда ребёнок подрос – отправил служить. Когда мерзавец готовил меня в армию, я искренне радовался этому! Ещё бы, ведь мне предстояло пройти его путь. Именно это он говорил мне. Говорил – что сам сделал себя! Прошёл от звания рядового до получения титула графа. Получил непосредственно от светоносного Императора в подарок большой дом, в котором мы все жили! Его сварливая стерва жена, отпрыски и я… Как они пользовались несметным богатством!! Моим богатством – оно должно было принадлежать одному мне!!!
Банинг прокричал последнее предложение словно на последнем издыхании и резко замолчал. Его глаза закрылись, веки вздрагивали, губы побелели, зубы крепко сжимались, обостряя скулы. Ненависть, он купался в ней, глотал и наслаждался мукой собственной души. У меня от подобных чувств мурашки побежали по спине, а душа замерла от ужаса и омерзения. В некоторых отношениях быть сенсом очень неприятно, если не сказать больше. Сидящий же передо мной человек раскрывался, словно предельно доступная книга, не прочитать которую было просто невозможно. В тот момент я понял, что его было невозможно спасти. Все, чего хотел безумец напротив меня, это ввергнуть окружающий его мир в хаос. Уничтожить всех своих обидчиков, даже меня, даже Рауля и Дика. Стереть с лица земли планету Сторм. И шанс… Шанс на это подарил ему я.
* * *
Слегка шумело силовое поле, я сидел в камере пиратского корабля, смотрел на своего бывшего друга, внимал словам и ужасался произошедшей с ним перемене. Марат нервно прохаживаться от одной стены коридора до другой, гневливость в голосе чуть спала – похоже, он постепенно приходил в себя после бурной вспышки. Багровую маску ненависти на лице сменила мертвенная бледность, резко проступили мешки под глазами. Он шумно дышал.
– Этот негодяй скрывал наличие договора об опекунстве. Понимаешь, Макс, он сделал всё, чтобы я ничего не узнал об этом – не узнал о наследстве до двадцати одного года. В договоре об опекунстве был один крохотный, но железный пункт. Если бы я заявил о своих правах после совершеннолетия – в этот самый день он потерял бы всё. Дом, что был куплен на деньги моих родителей, огромный счёт в банке и миллионные облигации корбидиевой компании на планете Джин-Аризона! Я узнал об этом лишь потом, уже из постановления суда… Дядя нашёл отличнейшую для себя лазейку – здесь отдаю должное его фантазии!.. Когда в детстве опекун заводил при мне разговоры о том, что нет ничего лучше военной карьеры, тем самым он преследовал далеко идущие планы. Военный контракт. Единственное, что могло помочь ему не беспокоиться о безбедной жизни – мой контракт!.. В общем, в тот момент, когда, в очередной раз наслушавшись его бравых речей, я вбежал в кабинет и сообщил родственнику о своём желании пойти учиться в Императорскую военную академию – думаю, дядюшка был безмерно счастлив.
Марата передёрнуло, он повернулся на каблуках и посмотрел в мою сторону. В этот момент Банинг слышал только себя.
– Сволочь! Я-то думал, этот гад переживает за меня. Гордится племянником, сыном непутёвых родителей, что решил идти по его стопам! Он снабжал всем, о чём я его просил, скрывал истину и опасался раскрытия правды. Все, лишь бы избежать ненужных вопросов! Но я никогда не спрашивал. Никаких вопросов о родителях, тут старик рассчитал всё верно. Не интересовался я и бумагами, которые прохиндей подписывал от моего имени. Каким идиотом!.. М-м-м!
Бывший кадет схватился за голову.
– За неделю до выпуска из академии я оформил военный контракт в полку 912. Хотел сделать приятно своему «покровителю»! Полк, в котором, как заверяла эта крыса, он провёл восемь блистательных лет. Надо мной там посмеялись, как над дурачком, но прошение приняли. Я ведь описал им своего героического родственничка. В общем, контракт заверили. Когда это произошло, я немедленно отправил все копии документов с нарочным в родовое поместье.
Банинг встал и расстегнул свой китель вверху. Смахнул со лба выступивший пот.
– Жарко, наверно, вентиляция отключилась…
Он активировал наручный комм и сказал в передатчик:
– Эй, вахтённый! Продуй тридцать четвёртую.
– Сэр, вентиляция функционирует нормально, – с задержкой ответили по рации.
Марат резко саданул кулаком по стальной панели рядом с дверью.
– Продуй, я сказал!
Через короткое время в каюте резко похолодало, включился мощный вентилятор. Марат отнял руку от лица, пробормотав под нос нечто вроде: «Вот так-то лучше». Потом опять сел напротив, помолчал несколько мгновений, снова тяжело выдохнул и продолжил:
– Не представляешь, тут даже поговорить не с кем. Я совсем перестал верить людям. Для меня все они, – он повёл плечами, – всего лишь инструменты. Я использую всех и каждого, чтобы добраться до доброго родственничка… Думаю, он лучился внутренним светом самодовольства, получив вместе с посыльным освобождение от всех тревог. Крыса просчиталась лишь в одном. Через день после того как я отправил в отчий дом свой новенький бессрочный договор на военную службу в самом глухом и отдаленном уголке космоса, наконец пришло то самое письмо. Тогда я узнал обо всём: об оставленном богатстве, родителях, погибших при невыясненных обстоятельствах, лжи и обмане, которыми меня кормил дядюшка. Первое что я сделал – кинулся в комендатуру, и это меня добило…
Банинг снова встал и, возмущенно-резко размахивая руками, стал ходить по камере взад-вперёд. Его опять несло:
– Герой полка! Ходячая легенда! Мужественный и честолюбивый!? Ха-а, дерьмо он на палочке!!! С трудом, но я нашёл реальное досье. В вонючей навозной куче больше благородства, чем в толстой туше моего дядечки! Обычный ефрейтор смог подняться, лишь когда отец назначил его моим опекуном в своём завещании. Ему крупно повезло, когда из-за несчастного случая корабль родителей взорвался. Говорили, что это было дело рук пиратов, но улик не нашли. Забавно. Он выиграл с их смертью настоящий джек-пот. Навозная крыса! Ничего – теперь я использую тех самых пиратов, чтобы отомстить родственничку и вернуть часть своего наследства…
