class="p1">— А он не захочет просыпаться, — Гэо мотнул головой. — Этот никогда не захочет. Ему и там хорошо.
— Ну, можно попробовать проникнуть в разум. Но я не умею. Это вообще мало кто умеет.
— Замечательно! Чудный лекарь!.. — саркастически посмеиваясь, проговорил Гэо.
— Ну я пробовал… Со всеми было всё в порядке. Рано или поздно он точно вернётся… — попытался оправдаться ученик лекаря.
Гэо кивнул, взгляд его пробежав по комнате в поисках решения, зацепился за Вихрь лежавший на постели рядом с хозяином.
Гэо выхватил меч из ножен, тот издал недовольный лязг. В воздухе повисла неясная угроза. Роктвик опасливо оглянулся.
— Не ругайся, — проговорил Гэо.
Ответа ему не последовало, только линии на Вихре за пульсировали, словно бы в такт дыханию державшего его.
— Я всё равно не понимаю, что ты тут говоришь… Порой мне кажется, что наш Император спятил, общается с куском металла. И правда, что разумный? — между делом поинтересовался Гэо, продолжая свой странны монолог. — Ладно, помоги: Корэра неразумного спасать будем.
— … — Вихрь успокоился, свет стал слабее.
Гэо заговорил, тихо и чётко:
— Ты любишь жрать чужую кровь. Ты разрушаешь всё, к чему прикоснёшься. Поглоти же кровь упыря.
Вихрь дёрнулся, подтащил Гэо к Хафэру, нацелился в середину груди своего хозяина. Сыну Советника потребовалось немало усилий, чтобы сдержать готовый действовать клинок.
Гэо аккуратно надрезал кожу, лезвие плавно вошло в плоть, направляемое умелой рукой так, чтобы повреждения были минимальны. Меч словно стал жидким, затёк в созданный им разрез.
Гэо опустился на пол, тяжело вздохнув. Роктвик, сев рядом, поинтересовался, всё ли с ним хорошо, предложил как-нибудь помочь.
Гэо постучал пальцем по лбу:
— В голове полный хаос. У господина меч необычный, он создан и запрограммирован одноглазым. Поэтому для него совсем не проблема залезть в голову, отыскать желания, появившиеся быть может всего на мгновение, предложить его решение и захватить тело, заставить следовать уже его цели…
— Что эти мечи вообще такое? — испуганно поинтересовался ученик лекаря, знавший лишь то, что именно один подобный меч, стал оружием, лишившим Экора сначала глаза, а потом и жизни.
— Одно из «чудес» принесённых мироздателями. Верх магического искусства. Рукотворный разум, у которого нет этэ. Они не живые, но способны обучаться, а с некоторыми даже общаться.
Роктвик недоумевающе вскинул брови, худое длинное лицо его вытянулось ещё больше:
— Как это?
— Не знаю. Но на такое способны только Особенные мечи: Вихрь, Безымянный, Кара, Раузер, Эвизер и Пожиратель плоти. Может есть и ещё, но про них нам ничего не известно.
Гэо самостоятельно поднявшись подошёл к Корэру, попытался сосредоточиться на том, чтобы проникнуть в его сознание, но вскоре понял, что все его попытки не увенчаются успехом. Он, повернувшись к ученику лекаря, спросил:
— А сможешь потом рану зашить?
Тот утвердительно кивнул, предупредив, что в отличии от госпожи Ар, он ещё не научился сращивать так, чтобы не оставалось следов. Со словами: «А вообще хоть сейчас», ученик лекаря уже вытащил из кармана чехольчик с инструментами, залез на кровать, но Гэо поспешил его остановить:
— Не здесь же. Ты как вообще себе это представляешь? На него сядешь?
Не дожидаясь ответа Гэо подставил Роктвику кресло, вышел, велев присмотреть за Императором, пока они с Советником выспросят у Книги.
Некоторое время Роктвик просидел неподвижно наблюдая за Корэром, но тот даже не собирался возвращаться, и он решил изучить комнату — место где юный Император можно сказать жил. Зайти в неё конечно имел право любой, никто бы и слова не сказал — по законам, но никто никогда такого не делал, как никто никогда не заходил без спроса в дома где жил не он.
Комната оказалась скучной: небольшой шкаф, письменный стол, кресло — в котором сейчас он сидел, узкая кровать, полки, двери в коридор и в ванну. И книги. Множество книг сложенных аккуратным стопками по авторам, размерам или сюжетам. Книги везде. На столе. На подоконнике. На полках. На шкафу. И несколько даже на кровати, возле подушки.
Из любопытства Роктвик заглянул в шкаф, тот действительно оказался небольшим, и никакого искривления внутреннего пространства в нём не было. Нашёл целый ящик перчаток, разложенных аккуратным стопка по парам.
Не выдержав, он открыл и дверь в ванну. И там тоже был идеальный порядок, но только там был намёк на то, что в этой комнате обитает господин знатно го происхождения: купальня, настолько большая, что в ней могло бы поместиться трое, а если считать таких мелких как Корэр, то и все пятеро. Зеркало — от пола до потолка и шириной в сшод пэ.
Роктвик вздохнул с некоторой завистью но, чтобы не поддаваться не благородному чувству, поспешил закрыть дверь. Успел как раз к возвращению Гэо.
— Может Вам следует оторвать ещё и ваш любопытный нос? — усмехнулся сын Советника.
Ученик лекаря, стараясь не поднимать взгляд, сел обратно в кресло.
Гэо подошёл к Корэру, выставил правую руку, сделал ели заметное движение кистью, приказав: «Возвращайся». Меч вытек из раны, материализовался у него в руке.
— Мальчишку нужно притащить в реальность! Можно против его воли, — сказал он Вихрю тоном, не терпящим возражений.
— …
— Мне не важно, что ты там считаешь нужным, а что нет. Я дам тебе свою кровь, обещаю, а ты верни Корэра.
Вихрь, ярко засветившись от явного удовольствия, растворился.
Гэо поднял Корэра с кровати, кивнул ученику лекаря, велев, чтобы тот следовал за ним, требуя, исполнить обещанную работу.
— Знаете, учитель должен уже вернуться, — пробормотал Роктвик, только теперь осознав, что в случае провала он может и головы лишиться.
— Только что собирался работать прямо здесь и сейчас, а теперь на попятную… Книга сказала, что Ты.
Роктвик медленно кивнул, поинтересовался:
— А почему Вы у Книги сначала не спросили?
— Надеялся обойтись без неё. За ответ Она требует плату этэ, — терпеливо объяснил Гэо.
* * *
Срастив разрез на груди так, что остался немного не аккуратный желтоватый шрам, овальной формы, Роктвик недовольно осмотрел работу… Не выходило. Не получалось у него разгладить так, чтобы не оставалось следов. Он и на себе пробовал, но не вышло: на руке осталось несколько параллельных царапин, выглядевших так, словно их нанесли около хода или двух назад. Обернувшись к Гэо, он виновато проговорил:
— Не умею я, чтобы красиво… Всё в общем.
Гэо покачал головой:
— И руку тоже.
