class="p1">Штурманша вгляделась в циферблат Лехиных часов, которые до сих пор носила на руке.
— Столько же...
— Хм, ты гляди-ка. Значит, вы оба переместились на одно и тоже время. Скорее всего, ровно на сутки. Интересно... — на пару минут Леха погрузился в раздумья, однако ни к какому логическому выводу прийти так и не смог.
Между тем вокруг становилось всё темнее — лишь звезды над головой мерцали ярче и уже начали отражаться в воде.
На первом повороте Сергей все-таки включил фонарик. Желтоватый луч тускло высветил несколько метров речной поверхности перед лодкой — зато тьма как будто резко надвинулась со всех сторон, сделавшись совсем непроглядной.
Речка повернула на юг, после чего опять стала забирать к востоку — это было начало уже хорошо знакомой путникам широкой петли. Через какое-то время они должны достичь того самого места, где Сергей охотился на бобра...
Путники не сразу заметили, что над водой начал подниматься туман. Но вскоре черные силуэты крон на фоне звездного неба подернулись маревом, да и сами звезды потускнели, словно запотели.
— Вот еще некстати, — проворчал старпом. — Если туман и дальше будет сгущаться — мы так далеко не уплывем.
Очень скоро опасения оправдались: над головами раскинулась сплошная пелена, сквозь которую уже не было видно ни звезд, ни тем более верхушек деревьев. Она тяжело нависала плотным одеялом, прямо-таки давила сверху — даже дышать стало как будто труднее. Луч фонарика всё еще позволял продвигаться вперед, но желтоватый свет, и без того не особо яркий, теперь и вовсе стал каким-то придушенным. Туман словно пытался вобрать его в себя и растворить без остатка. Ощущения от всего этого возникали довольно странные: казалось, будто сгустившаяся хмарь обладает неким подобием сознания и настроена по отношению к людям отнюдь не дружелюбно.
И по-прежнему стояла всепоглощающая тишина, которая словно бы усилилась в несколько раз — сделалась невыносимой, давила на уши. Было даже немного жутковато, и троица невольно старалась говорить шепотом.
— Блин, не туман, а дымовая завеса! — посетовал Леха.
Он попытался было развеять гнетущую атмосферу и негромко протянул нараспев:
— А вокруг благодать — ни черта не видать...
Но слова прозвучали глухо и придавленно.
— Что-то мне не по себе, — дрожащим голосом пробормотала Юлька. — Может, лучше остановимся?
— Поддерживаю, — сейчас же отозвался Леха. — И так уже чуть ли не ощупью продвигаемся. Напоремся опять на корягу какую-нибудь — и кирдык!
Сергей поник головой. Неужели придется причаливать? Недолго плаванье длилось... У него возникло знобящее чувство, будто ему и спутникам упорно не позволяют удалиться от того злополучного места, в котором они и так проторчали почти целую неделю.
Он повел фонариком влево, ожидая, что луч выхватит из мглы береговые кусты или поросший осокой склон, — но свет пронзил толщу тумана на несколько метров, не явив взгляду ничего кроме серой клубящейся мути над поверхностью воды.
— Не понял... — Сергей направил фонарик в противоположную сторону.
Тот же результат.
— Почему берегов не видно? — от изумления у него даже дух перехватило.
Оба спутника замерли, шаря глазами вслед за лучом света.
— Погодь, — Леха развернул лодку под прямым углом и погреб в сторону правого берега.
Сергей и Юлька напряженно всматривались вперед.
Пять метров... Десять... Пятнадцать...
— Блин, да что за надругательство над психикой! — не выдержал старший помощник. — Я насмешек таких не люблю! До берега же максимум метра четыре было...
— Кажись, мы куда-то выплыли, — перестав грести, со значением проговорил Леха.
— К-куда? — пролепетала Юлька.
— Ну, может, в озеро какое-нибудь. А может...
— В Обь? — ахнул Сергей.
— Фиг знает. Возможно.
— Как мы могли в Обь попасть, если даже мимо села не проплывали? — недоуменно проговорила штурманша.
— Ну тут же с пространством всякие фокусы происходят, — рассудил Леха. — Так что всё может быть.
— Озера-то никакого на карте нет, — сказал Сергей, охваченный волнением. — Неужели это и правда Обь?!
— Было бы неплохо.
Капитан вынул весло из уключины и сунул его вертикально под воду, пытаясь нащупать дно. Не достал. Закатал рукав по самое плечо и попробовал еще раз. Тот же результат.
— Глубоко, — объявил он.
Конечно, само по себе это еще ни о чем не говорило: в Бобровке тоже встречались омуты, где могло скрыть и с головой. Однако широкое водное пространство и отсутствие видимых берегов подталкивало к оптимистичному выводу: похоже, они и в самом деле выплыли в Обь!
Правда, смущала спокойная и гладкая как зеркало поверхность воды. Не было заметно ни малейшей ряби, не ощущалось абсолютно никакого течения — казалось, лодка стоит на месте, окруженная туманом.
— В Оби вроде бы вода не должна быть такой спокойной, — сказала Юлька.
И тут Сергея осенило:
— Так мы еще не в самой Оби, а в ее протоке!
Тут и остальные вспомнили, что, если верить карте, Бобровка за селом впадает в один из боковых обских рукавов, который хоть и уже главного русла Оби раза в три, но по сравнению с лесной речушкой это — огромный простор.
Теперь уже никто из троих практически не сомневался, что они и впрямь достигли долгожданного конца путешествия. И пусть село каким-то таинственным образом осталось позади — шут с ним, теперь уж они доберутся до Барнаула, а оттуда — домой!
Больше всех радовался Сергей. Неужели завтра он увидится с Аней? Как она там, бедняжка? Совсем измучилась, должно быть... Сколько они уже в разлуке? Три недели? А кажется, что больше месяца...
Он даже готов был плыть сквозь туман всю ночь до самого утра — лишь бы поскорее добраться до дома. Однако спутники явно не разделяли подобного энтузиазма.
— К берегу-то будем выруливать? — спросила Юлька.
— Еще бы понять, где он — берег, — прихмыкнул Леха. — Разве что наугад попробовать...
Он поразмыслил несколько секунд, потом тряхнул шевелюрой.
— А, ладно. Предположим, суша там, — ткнул он влево.
После чего пересел лицом к Юльке, развернул лодку в выбранном направлении — и весла размеренно и бодро заходили взад-вперед. С каждым гребком заостренный нос взрезал спокойную водную гладь, оставляя позади расходящиеся волны. Сергей светил фонариком, вглядываясь в туман: не замаячат ли сквозь густую пелену очертания кустов или деревьев. Но прошла минута, другая, а впереди по-прежнему не было заметно ни малейшего намека на берег.
