— Не томи!
— Водитель отбывал два года под Ростовом. Это дополнение к справке по вашему запросу.
— Та-ак?
— А их человек, сопровождающий при курьере…
— Он же мент?!
— Верно. Вот шифротелеграмма из Управления кадров.
— Дай-ка! Здорово!
— Номер исправительно-трудового учреждения один и тот же. До перехода во вневедомственную охрану клиент служил там контролером — или что-то вроде того. И года совпадают.
— Видал, Виноградов?
— Что же тут скажешь… оперативно!
— Привет честной компании! Здорово, Эдуардыч…
— О, сам хозяин голубых магистралей… Мороз-воевода с дозором обходит владенья свои?
Они обнялись — полковник и вошедший в кабинет мужчина.
— Прошу любить и жаловать — зам по оперработе здешней милиции, мой старинный друг!
— Кирилл Мефодьевич. Садитесь, ребята.
Чувствовалось, что родители у него были с юмором.
— Какие проблемы? Зачем людей моих тормознул?
— Видишь ли… Давай с начала?
— Кто против? — Вошедший посмотрел по сторонам и решительно устремился к подоконнику.
— Эй, молодежь! Уступите место ветерану, эх вы…
— Ничего, я так. Привычнее. Да сиди, сиди!
— Ладушки. Такая получается история. Занимались люди «мытьем» денег — возили их с юга, а здесь легализовывали. Документы на перевозку туда-сюда выписывались банковские, сопровождал инкассатора мент с пушкой. Прилетали, на машине ехали в ресторан, там сдавали баул. Администратор расписывался в акте сдачи-приемки, ребят отправляли обратно в аэропорт, они без проблем возвращались и отчитывались. Хорошая схема, рабочая!
— Ну, если по документам у них все в порядке, если мент с командировочными и «ствол» законный… К моим сотрудникам претензий быть не может.
— Ой, Мефодьич, да никто под твоих и не копает!
— Да? Хорошо бы! А то одного-то ты забрал уже к себе в подвальчик?
Виноградов понял — речь идет о том, который готовил налет на курьеров.
— Ты же сам его пас! Мы помогли только.
— Ага. А я выговор схлопотал за ослабление воспитательной работы. Хотя вся разработка фактически…
— Давай я продолжу, иначе мысль теряется.
— Излагай! — Видно было, что транспортник сердится скорее для порядка.
— Спасибо. Так вот, получилось, что троица — курьер, охранник и водитель местный — решили фирму на «бабки» слегка опустить. Благо принюхиваться долго друг к другу нужды не было — это мы только что выяснили.
— Встречались раньше?
— Даже более чем… Ментяра, судя по всему, и на прежнем месте службы особо кристальной честностью не отличался. Были, наверное, между ними на зоне какие-то дела.
— Решили свалить с деньгами?
— Круче! Придумали способ как и сумму хапнуть, и самим чистыми остаться.
— Рисковые ребята.
— Слушай дальше. Вчера их водитель встретил. Забрал. Сдали деньги. Расписка есть — какие претензии? Времени до обратного рейса с запасом. Рванули якобы в аэропорт, а сами — до гаража. Водила тачку личную заранее выкатил, чтобы не мешалась. Наклеили всякой лабуды типа переводных картинок — стрелки, кляксы, немецкий символ этот, с буквой «D»…
— Классно. Люди ведь в первую очередь именно на такую атрибутику внимание обращают! А номера?
— Съемные, видимо. Не существует таких. Секунда — прицепил-отцепил. Кусок жестянки одноразовый, можно даже особо не стараться. И вот в таком приметном виде подкатывают они обратно, влетают в кабак…
— Это ориентировка по убийству швейцара? В ресторане?
— Именно! Швейцара завалили, потому что с улицы вошли без масок, узнал он их, потому и впустил. А дальше — «чулки» на рожи и вперед! Схватили сразу деньги, нераспакованные еще. Еще поорали для страху, что милиция.
— Поверили?
— Попробуй не поверь, если «макар» в нос сунут!
— Да, но насколько я помню… По ориентировке швейцара ведь не застрелили. Зарезали, так?
— А они что, идиоты? Во-первых, шум, а во-вторых… Пулю ведь идентифицировать несложно, а у мента пистолет табельный, на досмотре фиксируется в журнальчик. Сам знаешь! Вдруг кому придет в голову сопоставить?
— Резонно.
— Это, кстати, и был один из главных аргументов, почему я Виноградову поверил: кто же режет, когда можно пальнуть? Значит, ствол светить не хотели… и так далее. Опять же кинулись не к кассовому ящику, а сразу под стойку, где в сущности деньгам делать нечего. Но на их глазах администратор именно туда баул запихивал.
— Это ресторанщики колонулись?
— Нет, не в прямую, конечно, но, судя по скорости да сопоставляя, что и кто из свидетелей запомнил… Протокол же осмотра составляли, схему.
— И ушли?
— Уехали! Опять до гаража. Смыли, содрали «веселые картинки» и запрятали их поукромнее вместе с номерами.
— Но ведь найти же можно? И тогда могли, случайно?
— А чего им бояться? У них уже было на кого списать! Водила довез их до аэропорта.
— Сюда?
— Так точно. Думаю, убили его где-то в сторонке — и не слишком близко, и не далеко. У самого вокзала — народа много, а на шоссе — ГАИ проверяет.
— А на стоянку уже кто-то из курьеров заезжал?
— Наверное. Кому же еще?
— Слава Богу, не моя территория! — Бывалый оперативник сначала сделает все возможное, чтобы не браться за раскрытие преступления, и, только если уж совсем некуда деваться, пишет первую справку. В этом случае «глухарь» доблестным транспортникам не грозил, поэтому заместитель начальника внутренне расслабился.
Все захихикали — с разной степенью почтительности.
— Придушили подельника. Если что — взятки гладки: да, отвез их в аэропорт, распрощались… Чем он потом занимался — какое их дело?
— Я бы на их месте сказал, что водила вообще по дороге якобы сломался, отправил их на такси. Тогда можно было бы четко на покойника стрелки перевести — разыграл поломку, отправил курьеров на самолет, а сам вернулся поучаствовать в ограблении.
— А потом не поделил что-то! Железный вариант.
— Не то чтобы железный, но… Коллеги! — Константин Эдуардович адресовался к своим молодым подчиненным. — Теперь вы понимаете, почему самые опасные преступники — из бывших наших? А, Владимир Александрович?
— Не обольщайтесь, ребята. Из плохих оперов и преступники плохие получаются. Так что работайте над собой, растите профессионально.
— А денежки — тю-тю?
— Что мешает? Есть доверенность постоянная на перевозку. Их обычно выписывают не только «туда», но и — на всякий случай — «обратно».
— Зачем?
— А вдруг сорвалось что? Кабак закрыли или доверенный человек заболел? Всякое случается.
— Значит, на досмотре они их спокойненько предъявили?
— А чего бояться? Регистрируют только оружие. Да и насчет особого внимания… Служба досмотра, поди, за месяц привыкла, что эта парочка постоянно деньги таскает.
— Да-а… В этой толкучке попробуй запомни — кто в Питер возит, кто из Питера. Это же постоянные истории!
Зам по оперработе взялся за телефонную трубку:
— Не возражаешь — я сам?
— О чем речь!
— Алло, кто это? Да, я… Пришли-ка ко мне ночную смену, которые сидят вызванные… И по пути журнальчик с досмотра прихвати! Ненадолго… Нет, я не у себя. Пусть в четыреста пятый приходят. Делай в темпе! Болтаешь много.
Он нажал на рычаг, давая отбой:
— Сейчас послушаем…
— Товарищ полковник, может, мы пока…
— Да, вот что, бойцы! — Народу в кабинете столпилось действительно с избытком. — Сходите наверх, перекусите быстренько, а то еще неизвестно когда… Ты — на стоянку, подстрахуй местного. А ты займись сегодняшними гостями, установи личности. Готовьтесь! Кто-то сегодня вечерним рейсом — в теплые края, суток на двое. С билетами вопрос решим?
— И не только с билетами, Эдуардыч! Пусть в розыск зайдут, от моего имени. Знаешь ведь — все, что надо… Был бы толк.
* * *
— Я, надеюсь, никуда не еду? — поинтересовался Виноградов, когда трое подчиненных полковника скрылись за дверью.
— Надо бы и тебя послать… суток на тридцать, по указу президента! — не слишком злобно рявкнул Константин Эдуардович.
— В казематы? За что же это?
— Для профилактики.
— Не-е… Это мы уже проходили.
— Что, проштрафился? — Транспортник помнил Виноградова смутно, по родственному морскому отделу, из которого Владимир Александрович уже года три как ушел. Резонно было предположить, что теперь он трудится в аппарате Главка. — Ты же наш бывший, нет?
— Бывший. У Храмова работал.
— Был, да весь вышел… — Развить свою мысль полковник не успел. Повернулся на стук: — Да-да!
— Заходи!
Приятели отреагировали одновременно: один — как старший по званию привычно, второй — на правах хозяина.
— Разрешите? Старший сержант Измаилов!
— Проходи, Андрей. Садись. Давай сюда журнал. Вот, товарищ полковник.
