— Ты опять укусила меня.
— Ты вообще меня слушал?
— А надо? — улыбается Мэйсон, из-за чего я пихаю его плечом, но тут же морщусь, забывая о том, что именно оно сейчас самое слабое звено. — Больно?
— Гораздо больней будет тебе, — ворчу я, пользуясь отвлекающим манёвром, с помощью которого хочу снова ударить его в пресс, чтобы получить поцелуй, но парень легко ориентируется и блокирует мой удар.
— Я не идиот, — усмехается он. — Второй раз не прокатит.
— Ты засранец, Картер!
— Ты же говорила, что не знаешь мою фамилию.
— Ты сам её назвал.
— Ах, да, — игриво замечает Мэйсон. — На секунду потерял бдительность.
Щурюсь и на этот раз успешно наношу удар ладонью по его заднице, из-за чего он подскакивает и на несколько шагов отбегает в сторону, протирая место удара.
— У меня задница горит, — смеётся он. — Какого черта?
— Ты на секунду потерял бдительность.
И меньше, чем за долю секунды, её теряю я, получая ответный удар, но Мэйсон рассчитывает силу, и ответ моим действиям не такой болезненный. Визгнув, как от огня, отлетаю в сторону и расставляю руки перед собой, шагая спиной, потому что с хитрой улыбкой, он направляется за мной.
— Чего-то боишься?
— Нет, око за око, — предлагаю я. — Я же получила ответ, мы квиты, хорошо?
Выгнув бровь, Мэйсон продолжает улыбаться, и я понимаю это, как согласие, благодаря которому убираю оборону из рук и выпрямляюсь, поворачиваясь лицом вперёд. Это было моей ошибкой, потому что он снова отвешивает новый, а после второй и третий. Теперь уже горит моя задница.
— Мы же договорились! — кричу я, прибавляя темп ногам и переходя на бег.
— Я не дал ответ, — смеётся Мэйсон, и четвёртый удар прилетает также быстро, как предыдущие, из-за чего я начинаю визжать и смеяться одновременно.
— Мне больно!
— Ты укусила меня трижды, ударила единожды, хотела дважды, но не получилось, а с третьего получилось.
Нагнав меня, он отвешивает пятый удар по заднице, а после закидывает на плечо. К сожалению, Мэйсон предусмотрительный, ведь моя голова свисает не в районе поясницы, а у его живота.
— У меня будет всё красное! — восклицаю я.
— Не всё, а только одно место, думаю, ты не будешь сверкать голой. Теперь я впереди.
Вижу его победоносную улыбку, но не считаю, что это время для радости. Ущипнув его за бедро, подтягиваю ноги и делаю колесо, занимая оборонительную позицию, из-за чего глаза парня готовы вылезти на лоб. Подзываю его пальцем и улыбаюсь.
— Ты хренова ниндзя?
— Я росла в семье военных. Я умею стрелять, прыгать, бегать, кувыркаться, выживать, — играю бровями и подставляю палец к подбородку, создавая вдумчивый вид. — Кажется, я что-то забыла… а, да, умею из мочи делать воду.
— Ты Иисус? — смеётся Мэйсон.
— Вспомнила! — киваю я. — У меня чёрный пояс по кикбоксингу.
— И ты решила, что я начну переживать из-за того, что ты подсунешь мне воду из мочи?
— На твоём месте, я лучше бы переживала на счёт моей стряпни.
— Я уже взял на заметку, — смеясь, соглашается Мэйсон. — Больше не трогай муку.
— Продолжай, и я отравлю тебя ужином.
— Ты любишь меня.
— С чего ты это решил? — улыбаюсь я.
— Это был не вопрос. Ты не убьёшь меня хотя бы поэтому.
— Я убью тебя самым изощренным способом, если ты бросишь меня.
Сканируя меня взглядом карих глаз, не успеваю опомниться, как оказываюсь в его объятиях и растворяюсь в поцелуе. Это всё, чего я хотела с утра: его инициативы.
Глава 31
Мэйсон
В её руках снова аптечка, а меня настигает чувство дежавю. Конечно, это уже было, но мы не были знакомы. Тогда я не особо желал её касаний, но скорей, это не отсутствие желания, а страх ступить на ту же дорожку. Сейчас всё иначе. Трикси сидит на полу между моих ног, поджав колени под себя, в руках девушки вата, смоченная антисептиком, которой она касается моего лица и пристально следит за сменой эмоций. Я слишком привык к этой боли, поэтому она зря ищет доказательство того, что мне действительно больно, а не абсолютно безразлично. Как только вата касается уголка губ — вздрагиваю, а на её лице расцветает полуулыбка.
— Не щипает, — сразу заверяю я.
— Ты ко всем такой безжалостный или только к себе?
— Я никогда не жалею себя, особенно в боксе. Либо стоишь, либо падаешь. Я предпочитаю первое. Ты тоже должна это понимать.
— Что будем делать?
— Поужинаем? — пожимая плечами, предлагаю я.
— Ты только что выиграл первый бой и предлагаешь мне поужинать?
— А что я ещё должен делать? — усмехаюсь я.
— Как минимум радоваться победе.
— Я порадуюсь, когда поем.
Сощурив глаза, девушка окидывает меня взглядом и вновь продолжает процедуры над лицом, на котором остались небольшие ссадины. Я сам в этом виноват, потому что отвлёкся. Конечно, причиной была она, я хотел убедиться, что Трикси на месте и с ней всё в порядке, но ей не обязательно это знать. Если верить, у неё гребаный чёрный пояс, и она именно та, кто может за себя постоять, но женскую и мужскую силу никогда нельзя ставить на одинаковые ступени. Слишком значительная в них разница. При желании, я способен сломить её с помощью одной руки, и то, не применяя всей силы.
— Что ты обычно делал? — интересуется она.
— Ты не захочешь знать, что я делал, поэтому скажу: отдыхал. Я же не должен скакать от радости по рингу и размахивать футболкой.
— Почему футболкой?
— Не знаю, подумал о футболистах, которые задирают её на голову.
— Тупое сравнение, — улыбается Трикси. — У тебя даже нет футболки.
— Предоставляю тебе роль ассистента, будешь каждый раз держать её для меня.
— Спасибо почту за честь, — ёрничает девушка, и я улыбаюсь, погладив её подбородок большим пальцем.
— Недавно всё было иначе.
Нахмурив брови, она встречается с моими глазами.
— Что?
— Ты занималась этим в аудитории и показывала, как я тебя раздражаю.
— Да, надеюсь, последний раз.
— Почему?
— Потому что я могу дать отпор идиоту без мозгов, не поднимая кулаки.
— До сих пор злишься?
— Ты дважды избивал кого-то на моих глазах, я больше не хочу на это смотреть.
— Трижды, — подмигиваю я. — Сегодня третий.
— Нет. Он может дать тебе отпор, в отличие от предыдущих. Клянусь, если ты не начнёшь контролировать себя, я сама заеду тебе.
— Звучит многообещающе, — смеюсь, взъерошив её волнистые волосы. — Поцелуешь меня?
— Ты воняешь спиртом, — морщится Трикси, на что усмехаюсь, притягивая её к себе за затылок, но она уворачивается, и я прищуриваюсь, закусив губу.
Взгляд девушки моментально падает к моим губам, но я поднимаю голову.
— Поезд уехал, — улыбаюсь, создавая дистанцию.
— Никуда он не уехал, — качая головой, она тянет меня за футболку, и я поддаюсь.
Мы почти касаемся губами, я чувствую её горячее дыхание на лице, но дверь открывается, и наши головы поворачиваются к порогу, в котором нарисовался Люк. Бегая между нами глазами, он едва поднимает уголки губ в ехидной улыбке. Я знаю его с рождения, от меня невозможно скрыть это слишком самодовольное выражение.
— Отожмешься десять раз, и с меня причитается, — говорит он, с вызовом смотря на Трикси.
— Десять? — скептически переспрашивает она.
— Попробуй для начала десять.
— У меня ч… — я знаю, что она хочет сообщить, из-за этого быстро перебиваю её:
— Что причитается?
— Сниму вам королевский люкс на сутки в лучшей гостинице, — улыбается он.
— Что будет за двадцать? — интересуюсь я.
— Номер и ужин в лучшем ресторане, но мне перестаёт нравиться твоя довольная рожа.
Игнорирую его, обращая взгляд к Трикси, на лице которой замешательство и недоумение. Я же абсолютно счастлив, поймав удачу за хвост.
— Крошка, ты можешь обеспечить нас королевской жизнью на сутки.
