и пока тот набирал темп, поглядывали на пса. Гром по своему обычаю собирался лечь и придаться второму после езды любимому делу: поспать. Он покрутился, повертелся, только хотел лечь, как вдруг навострил уши и принял стойку.
– Ну что опять? – недовольно проворчал Юра.
– Кто знает, – глядя на пса, тихо ответил наставник. – Сам видел. Мозголом и дубовые в одном поселке. Они твари территориальные, а мозголомы вообще индивидуалисты. Им стая не нужна. Может тут еще что таится, да воительница наша прошляпила. Тихий свист слышишь?
– Думаешь свищь? – напрягся парень. – Последний, которого мы встречали, нас чуть не укокошил.
– Нужно проверить, – протянул наставник проверив патроны в шестистволе, и перевел его на одновременный залп со всех стволов. – Полынь, – позвал он ровным тоном, чтобы не напрягать занимающихся нарезкой не хитрого ужина девушек.
Лесавка заметно прихрамывая, подошла к Ивану и присела рядом.
– Присмотри пока за девчонками пожалуйста, – попросил он. – Пусть далеко от костра и беседки не отходят. А мы с Юрой пойдем, осмотримся.
– Хорошо, – устало ответила она и уставилась на огонь.
Мужчины поднялись и направились в сгущающиеся сумерки. Пес повертелся, и исчез вслед за ними.
– А где мастера наши? – спросила Вера, расстилая скатерть у костра.
– Скоро вернутся, – сухо ответила Полынь, придвинувшись поближе к огню.
– Мальчикам нужно побыть наедине, – ехидно сказала Настя раскладывая на скатерть нарезанные копчености, овощи и почерствевший хлеб.
– Совсем ку–ку? – повертела Вера пальцем у виска. – Дура.
– Вера, я тебя всего второй день знаю, – взбеленилась Настя. – Но ты уже успела достать. Ничего тебе не скажи. Вечно рот затыкаешь, или сказать ничего не даешь. Давай выясним все здесь и сейчас. Где я тебе дорожку перешла?
– Да нужна ты больно, – надменно бросила Вера. – А затыкаю, потому, что у тебя тормозов нет. Или ты хочешь достать Ивана?
– Заткнитесь! – не оборачиваясь, строго сказала Полынь. – Достали обе.
Девушки действительно притихли. Они не ожидали такого от постоянно отмалчивающейся лесавки.
У Насти чесался язык нагрубить надменной нечисти, но она сдержалась. А Вера и не думала пререкаться с воительницей. Ей очень не хотелось топать пешком в обнимку с автоматом, обратно в Криничный. Ей нужно было вперед. Очень нужно. Ей казалось именно так и будет, стоит Полыни на них пожаловаться.
Из всех Иван, да и Юра выделяли именно ее. Это конечно задевало женскую гордость, и червячок зависти грыз понемногу душу, но здравый смысл, говорил, что она единственная настоящий боец. Немного успокаивало, то, что мужчины ценили именно ее бойцовские качества, а не вызывающую красоту, которой позавидует любая красавица человеческого рода. Хотя она была даже не самой красивой из лесавок. Эти бестии все как на подбор. Мужчины не могут устоять, а женщины замирают от восхищения и зависти.
Вера и сама не заметила, как уже некоторое время рассматривает ее ровную спину и искрящиеся медные волосы, которые даже на расстоянии источали сладкий запах меда и цветов.
Лесавка поежилась, повела плечами. Похолодало. Она все чаще вздрагивала и все ближе придвигалась к огню.
Вера, безразлично смотря на огонь, неспешно жевала кусок вяленого мяса. Настя тоже взяла кусочек и стала мерно жевать. Ее отвлек слабый не то писк, не то свист. Она не поняла, что это и где, и стала вглядываться в темноту. В отблесках огня, в темноте блеснул яркий глаз. Мелькнул и исчез. Колдунья с места метнулась к прислоненному к беседке автомату, и нацелила его в темноту.
– Что там? – встрепенулась Вера, в руке которой тут–же затрещали электрические разряды.
– Не знаю, – сглотнула встревоженная Настя.
– Успокойтесь, – сказала Полынь. – Иди сюда, – обратилась она в сумерки, – не бойся.
Настя даже не думала опускать оружие. Она все также целилась во мрак.
Снова раздался писк. Уже более отчетливо. И снова. Теперь девушки расслышали, что мяукает котенок.
Маленький, худенький мохнатый комочек вышел в круг света и, огибая костер, побежал к Полыни.
Настя облегченно выдохнула и поставила автомат на место.
– Бедняжка, – с нежностью, которой прежде не слышали от лесавки, произнесла Полынь. – Несчастная, – гладила она мяукающего котенка. – Голодненькая. Испуганная. Девочки, накормите малышку.
Она обернулась. На, усталом лице Полыни была смесь жалости и умиления. В покрытой искрящимися капельками пота руке мяукал маленький рыжик.
Настя взяла тепленькое, мурлыкающее существо, присмотрелась, и тут же с отвращением сунула его Вере.
Колдунья не поняла ее жеста, повернула котенка к свету и тут же охнула. У бедняжки не было глаза. Три глубоких царапины пересекали опустевшую глазницу.
– Господи, – прижала она к себе рыжий комочек. – Даже маленький такой, и тому досталось. Сейчас тетя Вера тебя покормит, а потом полечит, – с улыбкой стала сюсюкать она.
– Вер, – позвала Настя. – Может, выбросим нафиг, – тихо продолжила она. – Вдруг он бешенный какой.
– Сама ты, – вспылила колдунья, но продолжать не стала.
Она взяла кусок вяленого мяса и дала мурлыке. Голодный малыш набросился на него и стал жадно заглатывать, даже не жуя. Так один за другим он слопал несколько кусочков, потом печеную картофелину, запил все водой из ладошки и довольный прыгнул колдунье в подол.
– Видишь, кушает, а главное пьет воду, – гладила она мурлыкающего и трущегося о ладонь котенка, – значит, здоровенький. А глазик мы залечим.
– Опомнись. Сейчас вернется Иван, и зашвырнет его куда подальше, – проговорила Настя и сунула котенку кусочек мяса. – Ишь ты поросенок! – воскликнула она, когда тот отказался есть из ее рук.
– Да наелся он просто.
– Что тут у вас? – осведомился тихо возникший Юра. – О! Нашелся, – улыбнулся он, рассмотрев котенка. – Девчонки, там еще хорек, кажется, был, с выводком. Хорька нужно найти обязательно. Сейчас придет Ваня, и пойдем спасать. Собирайтесь, готовьте факелы. Глядишь, за ночь отыщем, – скрывая улыбку, поддевал он.
– Кого ты там искать собрался? – спросил выходящий из мрака наставник.
За ним вышел и Гром. Пес остановился, завидев котенка, и вытянул шею.
Рыжик весь вспушился, выгнул спинку и зашипел. Вера прикрыла котенка рукой.
– Гром, – позвал Иван, выключая электрический фонарик. – Не обижай маленьких, – погрозил он пальцем. – Девочки, сразу пресеку нытье. С собой мы его не возьмем. Оставим еды, воды, и все.
Пес обошел костер, и приблизился к Вере.
Котенок стал шипеть сильней, и выпустил когти, от чего ойкнула колдунья.
– Вань, убери пса, пожалуйста, – испуганно попросила она.
Гром повернул голову на один бок, присмотрелся, скульнул, повернул на другой, принюхался и гавкнул.
Котенок рванул в темноту.
Гром, тут же прыгнул за ним, едва не свалив испугавшуюся колдунью, и походя, чуть не сшиб ругающуюся Настю.
Из темноты раздавалось мяуканье, шипение и надрывный лай.
Иван, ругаясь, включил фонарь и бросился за ним. Вслед побежали
