что придет наниматься на земной крейсер?
– Примешь меня, Принц?
– Давай посмотрим, какие у тебя есть документы, – Фархад указал ему на стул. – Паспорт любого земного государства?
Иоанн Фердинанд протянул юноше свой новенький паспорт. Тот открыл, рассмеялся:
– Да мы с тобой, выходит, соотечественники!
– Ты аравийский принц, что ли?
– Вроде как, – отмахнулся он.
Акцентировать на этом внимание не хотелось. Чего доброго, мересанец, выросший в жесткой структуре вассальных связей, сочтет себя его подданным… А если узнает о его матери – вообще трындец. Он украдкой показал однокашникам кулак, чтобы помалкивали.
– Значит, с гражданством у тебя все в порядке, – резюмировал Фархад. – Дальше. Документ о квалификации пилота? Или о полученном образовании?
Иоанн Фердинанд дернул подбородком. Все-таки гордость аристократа, вассала второго круга, никуда не денешь.
– Сомневаешься в моей квалификации, Принц? Ты видел, как я управляю кораблем.
– Я-то видел, – мягко сказал Фархад. – И я знаю, что ты был капитаном, а для этого недостаточно одного лишь высокого происхождения. Но чтобы вписать тебя в реестр как пилота, нужен документ. Официальная бумага.
Иоанн Фердинанд издал несчастный смешок.
– Издеваешься? Может, мне за ней на Мересань слетать?
– Мысль хорошая, – Фархад постучал по хитиновому панцирю шнурогрызки, уставшей искать дорогу, – но нереализуемая. У нас в случае утери документов обращаются с просьбой об экзамене. Лучше всего сдать его в Ебургской Академии. Эксперты оценят твое мастерство на тренажере и подпишут бумагу о квалификации.
– Хорошо, – он наклонил голову. Деваться все равно некуда.
– Кроме того, тебе понадобится заключение медкомиссии. Начальник космопорта может направить тебя в поликлинику.
– Понял. Еще что-нибудь? – в голосе – покорность судьбе.
– Еще заполнишь вот эту анкету. Не грусти, Иоанн Фердинанд, – он ободряюще улыбнулся. – У тебя все получится.
– Электрическая сила! – мересанец взял кристалл памяти двумя пальцами, словно пакость какую-нибудь, и ушел.
Гасан и Рырме, как один, смотрели на дверь и не видели, что шнурогрызка добралась-таки до заветного болтика.
– Однако, кто это был? – спросил наконец Рырме.
Фархад фыркнул.
– Единственный из всех вас, кого можно назвать пилотом!
Джеронимо Натта бросил взгляд на экран. Каждый раз, когда он смотрел на безбрежные просторы, усыпанные звездами, душа замирала, вновь и вновь проникаясь величием Бога. Здесь, в космосе, не нужны были никакие доказательства Его существования. Оставалось лишь изумляться, отчего ограниченные безбожники этого не понимают.
Иное дело – люди, которые осознают Бога, но неправильно. Те же мересанцы, к примеру. Живет ведь в них священный трепет перед небесами и неосознанное стремление к единению с бесконечностью. Такая прекрасная основа для обращения в истинную веру. Вот она, Мересань, рядом, видна невооруженным глазом: крупная синеватая звездочка слева от яркого красного диска размером с горошину. Видит око, да зуб неймет. Как проповедовать этим нехристям? Четырем крейсерам подойти на дистанцию эффективной радиосвязи не составит большой проблемы, но мересанцы почти не пользуются радио. Весь жар высоких слов, услышанных лишь дежурными наблюдателями, пропадет втуне и не дойдет до народа.
Впрочем, Джеронимо Натта находился здесь во главе эскадры не только и не столько для проповедей. Он явился за черной душой нашедшего тут пристанище злокозненного Ена Пирана, пособника дьявола. Но добраться до проклятого адмирала не так-то просто. Ена Пирана защищает его собственная эскадра и вдобавок мересанские линкоры, неосторожно подчиненные ему т’Согидином, попавшим в тенета тьмы. Джеронимо передал мересанскому координатору требование выдать адмирала, сформулированное Салимой. Как она и предсказывала, т’Согидин молчит. Тянет время.
Подчиняйся Джеронимо лишь самому себе, он устроил бы побоище и дорвался до сатанинского выкормыша, так или иначе. Но Салима не позволяет. В таком бою обязательно погибнут и земляне, а это не то, на что она готова идти ради захвата и казни одного человека. Кроме того – в изложении Салимы это выглядело едва ли не хуже, – еще больше погибнет мересанцев. С одной стороны, подобное милосердие к врагу граничит с христианским. С другой стороны, язычники вряд ли его заслужили. Пусть сперва примут крещение, а потом… отправляются прямиком в рай.
Однако спорить с этой женщиной бессмысленно. Тем более что, с точки зрения мирской, она права. Вон маячит на пределе видимости хантский дредноут, наблюдает. Если Джеронимо развяжет здесь бойню, он непременно доложит на родину, и ханты дружно осудят землян – они ведь спят и видят, как бы указать Земле место. Бойня Земле не нужна. А что нужно? Чего хочет Салима? Чего она ждет? Ошибки врага, сказала она. Но это истина одна, а ошибок можно сделать множество. Какую ошибку она имеет в виду? Салима озадачивала кардинала.
В итоге четыре крейсера дрейфовали на краю системы Мересань и ничегошеньки не делали. Только пугали своим присутствием тех, кто в курсе. Да еще прикрывали райские линкоры, которые то и дело появлялись в окрестностях на предмет подгадить гъдеанам и мересанцам. Юркие линкоры ныряли вглубь системы, а крейсеры расчищали им путь залпами, под которые враги предусмотрительно не лезли. Вот шшерцам никто не запрещал драться с гъдеанами и мересанцами. Правда, и особого урона они не могли нанести – всего один, максимум два корабля. Как мелкие собачки: укусить и убежать, пока не напинали. А то и просто порычать, если укусить не удастся. Эффект от их укусов был скорее психологический: мирных обывателей Мересань жутко нервировало, что в их собственной системе кто-то треплет их корабли, спутники, орбитальные станции.
Насчет прикрытия шшерцев никаких распоряжений от координатора не поступало, это была инициатива Джеронимо Натта. Капитаны несказанно удивились, когда кардинал приказал помогать чертовым вампирам. Да, союз есть союз, считали они, и помочь союзникам естественно, но чтобы кардинал… Они просто не знали того, что не так давно узнал он. И, дай Бог, не узнают в полной мере.
Фархад сам помог Иоанну Фердинанду заполнить анкету по-английски: Аддарекх, недостаточно поднаторевший в языке за краткий срок, повертев ее так и этак, сдался. Зато он сводил мересанца к начальнику космопорта и выхлопотал направление на экзамен. И, матерясь на смеси английского, хантского и шитанн, повез Иоанна Фердинанда обратно в Ебург.
Ректор Академии узнал Аддарекха.
– Вы к нам снова преподавать? – спросил приветливо.
Аддарекх пожалел о том, что не обратился в Академию в первый же день, когда они приехали в Ебург обивать пороги посольств. Устроился бы подработать, позаниматься с курсантами хоть на пару часов в день, все-таки с финансами было бы полегче.
Экзамен прошел без сучка, без задоринки. Все три эксперта, не сговариваясь, подтвердили квалификацию не ниже второго пилота ГС-корабля. Обрадованный Иоанн Фердинанд получил хрустящий диплом с печатью и подписью ректора Академии космоса. А вот потом они с Аддарекхом сглупили. Пошли в ресторан отметить это историческое событие и ввязались там в драку.
Они даже толком не поняли, с чего компания из-за соседнего столика к ним прицепилась. То ли им не понравилось, что Аддарекх шитанн, то
