поместье, направляясь к парадной двери – все еще единственному входу, который я освободил.
– А что насчет тебя? – спрашиваю я. – Чем ты займешься, когда будет доказана твоя невиновность?
Астрид замедляет шаг, ее взгляд становится отстраненным. Она отвечает медленно, неуверенно.
– Я… я не знаю. Я была так занята тем, чтобы спрятаться от гнева моей мачехи, что не придала своему будущему особого значения. Полагаю, было бы неплохо найти способ использовать свою магию. Что-то, что кажется верным, – как ты и ягоды. Мне всегда нравились моменты, когда моя магия приносила пользу. Сначала – когда помогала отцу писать картины, используя свои чары, чтобы раскрыть лучшие качества клиентов. Потом – в Отделе Похоти, когда работала свахой. Не знаю, чем бы я стала заниматься, но… Я определенно нашла бы что-нибудь. Теперь, когда я могу контролировать свою магию, у меня появился шанс сделать что-нибудь как хочется мне.
Я останавливаюсь на месте и тяну Астрид за руку, пока она не поворачивается ко мне лицом.
– Ты все сможешь. Я докажу твою невиновность, даже если это станет последним, что я сделаю.
Астрид бледнеет.
– Я не хочу, чтобы все закончилось так. Я хочу, чтобы это стало первым из многих, многих дел, которые мы оба сделаем.
Я подношу руку к ее щеке.
– Я тоже, – шепчу я, оставляя остальное невысказанным. Что у нас, возможно, не будет выбора. Что только один из нас сможет пережить то, что произойдет дальше.
Астрид опускает взгляд, и ее запах слабеет. На ее лице внезапно появляется выражение нерешительности. Застенчивости.
– Торбен, думаешь… То есть не хотел бы ты…
– Что?
– Если все получится так, как мы хотим, ты позволишь мне… остаться с тобой?
Я дотрагиваюсь пальцем до ее подбородка и приподнимаю ее лицо до тех пор, пока мы не встречаемся взглядами.
– Это само собой разумеется, Астрид. Если добьюсь своего, хочу, чтобы ты была рядом. Хочу остаться с тобой, чтобы развиваться вместе. Узнавать друг друга. Узнавать нас.
Она улыбается, и от вида ее улыбки у меня в груди разрастается приятное тепло.
– Я тоже этого хочу.
Я наклоняюсь, чтобы поцеловать ее, но, когда наши губы встречаются, я напрягаюсь. Каждый волосок на моем теле встает дыбом.
Я чувствую запах, который должен был заметить еще несколько минут назад. Так бы и произошло, не будь я одурманен ароматом Астрид. Настроен на него.
Отстранившись от меня, Астрид хмурится.
– Что случилось?
Рычание грохочет глубоко в моей груди, когда я мягко толкаю Астрид себе за спину и поворачиваюсь к фигуре, которая стоит на дорожке, ведущей к поместью.
Я пытаюсь спрятать Астрид, но, выглянув из-за моей руки, она судорожно выдыхает:
– Мэрибет.
Глава XXXVI
АСТРИД
При виде моей горничной у меня учащается пульс. Когда-то она была мне подругой. Тот же наряд, который был на ней в бойцовской яме Отдела Гнева, и новые пятна подсказывают, что с момента нашей последней встречи она не мылась и не переодевалась. Темные круги под глазами указывают на то, что она мало спала. Мэрибет беспокойно переминается с ноги на ногу, в одной руке сжимая серебряную пудреницу, которой, судя по всему, и является Колесница. Другая рука девушки опущена вдоль тела, но сжата в кулак.
Я не знаю, что именно обязана чувствовать при виде нее – жалость, гнев или страх. По словам Даниэль, Мэрибет заняла должность моей горничной с намерением помочь своей кузине отомстить. Все потому, что она поверила в гадости, которые Даниэль говорила обо мне. Пусть Даниэль и сказала, что позже Мэрибет изменила свое мнение, но в конечном итоге она все равно хотела мне навредить. Как? Почему? Это Мэрибет добавила в пирог яд, который после убил моего отца. Но кто приказал ей это сделать?
Мной овладевает спокойная решимость. Это наш шанс получить ответы. Раскрыть дело, которое может подарить мне и Торбену свободу.
Должно быть, он думает о том же, потому что лезет в карман жилета и медленно извлекает из него наручники.
– Что вы здесь делаете, мисс Хардингсон? – спрашивает Торбен ровным голосом.
Мэрибет не выказывает никакого удивления по поводу того, что ему знакома ее фамилия.
– У меня мало времени, – отвечает она, с трудом произнося каждое слово.
– Мало времени? До чего? – уточняет Торбен.
– До того, как сработает принуждение. – Она едва сдерживает крик. – Я борюсь с ним. И она это знает. Поэтому-то и послала меня с последним поручением. Если выполню его, она освободит меня. Если нет… умру.
Я встаю рядом с Торбеном. Он вытягивает передо мной руку, но не пытается снова спрятать меня за спину. Вероятно, он знает, что это ни к чему не приведет. Происходящее касается меня так же, как и его.
– Кто тебя послал? – спрашиваю я. – Кто управляет тобой, Мэрибет? Кому ты раскрыла свое истинное имя?
Моя горничная проглатывает очередной крик. Ее лицо становится белым как полотно. Кажется, она задерживает дыхание, борясь с желанием заговорить. Или с желанием промолчать. В следующий момент она, низко опустив голову, падает на колени на каменную дорожку.
– Трис! – кричит она, ударяя кулаком в землю. – Это королева Трис.
У меня кровь стынет в жилах.
– Она придет за тобой, – торопливо продолжает Мэрибет. – Она будет здесь к утру, чтобы убить вас обоих, если откажетесь от предложения, которое она послала меня передать.
Торбен делает медленный шаг вперед. В одной руке он придерживает расстегнутую манжету. Другой старается успокоить Мэрибет.
– Вы должны отправиться с нами в штаб-квартиру Совета Альфы и рассказать его членам всю правду.
Мэрибэт резко поднимает голову.
– Я не могу. Я никогда больше не смогу произнести то, что только что сказала. – Ее слова прерываются сдавленным криком. Слезы текут по щекам Мэрибет. Едва держась на ногах, она все же находит в себе силы подняться. – Я здесь, чтобы выдвинуть ультиматум.
Торбен придвигается ближе, все еще протягивая к Мэрибет открытую руку, вероятно, чтобы отвлечь ее от наручников, наполовину скрытых за его спиной.
– Какой ультиматум?
– Не подходи! – кричит Мэрибет.
Мы с Торбеном останавливаемся.
Мэрибет отбрасывает Колесницу в сторону, и та исчезает в заросшей траве, что обрамляет дорожку. Торбен прослеживает взглядом, куда именно приземляется устройство, но не предпринимает и малейшей попытки поднять его.
– Колесница твоя, Охотник, – говорит Мэрибет, затем лезет в карман юбки и достает оттуда пузырек, при виде которого мое сердце начинает бешено колотиться.
Она протягивает мне стеклянный флакон.
– А ты получишь это. Но только если пойдешь со мной.
Меня охватывает внезапная вспышка искушения, вызывающая дикий, неукротимый, безумный
