после, было твоими лучшими качествами. Когда ты видела ее розовые волосы, это были твои розовые волосы. Когда ты видела ее маково-красные губы, это были твои губы. И когда ты видела ее очарование, то, как все вокруг тянутся к ней, качества, которые Эдмунд обожал… Все это было частью тебя. Ты была очаровательной, той, кем дорожили твои люди и твой муж. Все это время ты позволяла ненависти расти на месте того, что должно было стать счастьем.
Трис вскидывает в воздух руки. Ее крылья снова начинают жужжать.
– Я все еще не понимаю, о чем ты говоришь.
– Ты завидовала ей. Со временем твоя зависть только увеличивалась. Но ты завидовала не Астрид. Ты завидовала своему отражению. Ты никогда не встречала настоящую Астрид. Никогда не видела ее настоящего лица. Только свое собственное отражение. Твои волосы, твои губы, твое обаяние, твою привлекательность. Все эти вещи любил в тебе Эдмунд. Все они были твоими качествами. Теперь ты позволяешь всему хорошему, истинному и чудесному тлеть в твоем сердце. Ты позволила этому настроить тебя против девушки, которая могла бы быть тебе дочерью.
Плечи Трис дрожат.
– Я… я тебе не верю.
– Я не могу лгать, ваше величество.
– Но она может.
– Я видел ее магию собственными глазами, – сообщаю я, подчеркивая каждое слово. – Я видел ее в действии. Клянусь, что говорю правду: Астрид, которую ты думаешь, что знаешь, на самом деле не Астрид.
При слове «клянусь» глаза королевы расширяются. Фейри не дают клятвы просто так, и она это знает. Правительница Весеннего королевства отходит от меня на шаг, рассеянно потирая рукой область сердца.
– Но… но почему она не рассказала мне об этом? Или кому-то еще, раз уж на то пошло. А Эдмунд знал?
– Ее отец был одним из немногих. Астрид не рассказывала об этом, потому что в прошлом разговоры о ее магии, как и сама магия, причинили ей много боли. По этой же причине она отвергла твоего племянника. Потому что он влюбился в ее ненастоящую версию. Из-за своей магии она была так тяжело ранена, что у нее развилась зависимость от пурпурного малуса. Вот почему она изо всех сил старалась завести друзей. И вот что сделало ее твоим врагом.
Трис качает головой, будто это может избавить ее от правды.
– Она… зеркало? Ты уверен?
Я киваю.
Трис складывает губы в болезненной гримасе.
– Получается, когда я начала ненавидеть ее… Я ненавидела… себя?
– В этом вся суть.
Она прикладывает одну руку ко рту, в то время как другую все еще прижимает к сердцу. Аромат королевы темнеет от хаотичной смеси растерянности, боли и горя. Взгляд ее становится отстраненным, она пятится, пока не упирается в нижнюю ступеньку помоста. С безвольно болтающимися за ее спиной крыльями Трис, окруженная розовым шелком, опускается на ступеньку и закрывает лицо руками.
– Какое же я чудовище! – раздается ее плач. – Кто вообще способен ненавидеть собственное отражение?
Я ошеломлен ее эмоциональным срывом. Даже надеясь донести до нее правду, я сомневался, что у меня получится, и уж точно не ожидал подобной реакции. Я испытываю к Трис лишь мельчайшую долю жалости.
В остальном же я наслаждаюсь болью, которую она испытывает.
Ее плечи вздрагивают, пока она рыдает, прикрыв лицо ладонями. Медленными, осторожными шагами я приближаюсь к ней. Протягивая королеве Колесницу, я говорю:
– Вот. Наша вторая сделка выполнена.
Она поднимает голову, смаргивая блестящие слезы с глаз. Нахмурившись в замешательстве, она все же принимает устройство.
– Ты обещала вернуть мне поместье Дэвенпорт. Учитывая, что я вот-вот умру, это мало что значит. Но я прошу продать мое поместье тому, кто позаботится о нем, кто выведет его из запустения и заставит снова процветать.
Трис вертит устройство в руках.
– Я не могу оставить ее себе, – говорит она с сожалением. – Колесница принадлежит Совету.
Я удивлен услышанным. Это устройство сложно найти, и каждый стремится обзавестись хотя бы одним. Предполагается, что Совет Альфы контролирует использование Колесниц, но я не ожидал, что у Трис хватит совести вернуть устройство.
Королева вздыхает и неуверенно поднимается на ноги. Слабым, но ровным голосом она говорит:
– Я подтверждаю выполнение нашей второй сделки и передаю тебе поместье Дэвенпорт.
Что-то, словно невидимый шнур, обрывается внутри меня. Разрыв волшебной связи. Я киваю в знак благодарности, несмотря на то, насколько бессмысленным является ее жест всего за несколько секунд до моей смерти, которой она и станет причиной.
Трис открывает рот, чтобы снова заговорить, но передумывает. Наконец, она встречается со мной взглядом.
– Ты уверен, что Астрид не убивала Эдмунда?
Я хмурюсь. Почему она спрашивает об этом? Ведь ей и так известен ответ. Мэрибет действовала по ее приказу.
– Я уверен.
Ее аромат снова пропитывает печаль.
– Астрид отдала тебе свое сердце, а ты доставил его мне, пусть и нетронутым. Я подтверждаю, что ты выполнил условия нашей первой сделки. Взамен я освобождаю тебя от должности Охотника.
Шок, как и волна покалывающей силы, охватывает меня. Я дрожу от макушки до кончиков пальцев на ногах. Эта волна танцует по моей коже, проходит через мою кровь и кости. Слой за слоем магия разлагается, утекая через мои ноги, пока я не чувствую себя легче, чем когда-либо.
Сделка… закончена.
Как и мой срок в качестве Охотника.
Я чувствую пустоту там, где когда-то была магия.
Почему?.. почему Трис это сделала? Почему она освободила меня? Неужели мачеха Астрид не понимает, как много я знаю? Теперь, когда я не связан с Трис узами сделки, я могу использовать свои знания против нее.
Королева медленно возвращается к своему трону и опускается на него. Она выглядит усталой. Опустошенной. Собирается ли она сама сдаться Совету? Признаться в своих злодеяниях?
– Если Астрид не убивала Эдмунда, – спрашивает Трис, – тогда кто это сделал?
Мои мышцы напрягаются.
– Мэрибет добавила яд в пирог. Тебе и так это известно.
Она резко выпрямляется.
– Мэрибет? Горничная, о которой ты не так давно спрашивал?
Мой пульс учащается. Ее поведение может быть уловкой. Способом избежать ответственности за смерть Эдмунда. И все же в аромате Трис не чувствуется обмана, только замешательство. Шок. Она вводит меня в заблуждение… снова? Меня охватывает паника, когда я говорю:
– Сегодня утром ты отправила Мэрибет в поместье Дэвенпорт, чтобы передать нам сообщение?
– Нет, конечно, нет. Я не видела эту девушку с тех пор, как она покинула дворец почти две недели назад.
– Мэрибет не раскрывала тебе свое настоящее имя?
– Нет, – отвечает Трис, кипя от гнева. – Возможно, я плохая мачеха, которая, если бы не твое вмешательство,
