бледное, даже бледнее обычного, а может, это просто из-за остриженных волос.
Я сажусь на кровать и наклоняюсь, чтобы обнять беднягу.
— Я так рада, что с тобой все в порядке, — говорю я. — Ты напугал меня до смерти.
— Я должен был уйти. Я не мог оставаться там ни минуты. Я не мог дышать, Каз. Как будто все это повторилось снова.
— Знаю, милый, — утешаю я, поглаживая его по руке. — Твой отец мне рассказал.
— Ты все еще думаешь о том, что случилось той ночью? — спрашивает Финн.
Я киваю.
— Практически каждый день. Мне тоже иногда снятся кошмары.
— И мне, — признается Финн, смахивая слезы. — Мне снится кошмар: как я встаю, весь в ее крови, смотрю вниз, и кровь даже на моих руках.
— Это не твоя вина, — заверяю я. — Ты был таким храбрым. Полицейская сказала это потом, не так ли?
Финн кивает.
— Папа говорит, суд в следующем месяце. Ты тоже придешь, правда?
— Ага. Нам нельзя говорить о том, что произошло, но я хочу, чтобы ты знал: я обязательно скажу им, каким ты был храбрым. Потому что я была там. И ты оказался храбрее меня. Я точно знаю.
Мы оба немного плачем.
— Я так рад, что ты была там, — говорит Финн. — Иначе кто бы за мной присматривал.
— Знаю, — отвечаю я, — я тоже рада.
В конце концов он засыпает у меня на руках. Я тихонько выхожу из комнаты и отправляюсь вниз. Мартин сидит на кухне и смотрит в кружку с кофе. Я сажусь напротив него.
— Вы знаете, что той ночью Ханна спасла жизнь Финну; а вот чего не знаете, так это того, что она спасла и мою.
Он смотрит на меня, хмурясь.
— Вы никогда не спрашивали, почему я оказалась там, — говорю я.
— Я думал, вы просто зашли что-нибудь купить.
Я качаю головой.
— Я покупала водку. Когда вошли грабители, у меня в руке была бутылка. Я собиралась вернуться в свою квартиру и запить старые таблетки нашего Терри. Оставила их на столе. Думала, брату будет лучше без меня, понимаете. Думала, я так сильно облажалась, и это лучший выход. Я все время слышала насмешливый мамин голос. Якобы я виновата, что Терри пострадал в детстве, когда на самом деле это она напилась в дрова и ошпарила его. Все эти годы я грызла себя и пришла к выводу, что Терри без меня будет лучше. Только я оказалась там, когда ваша жена отдала свою жизнь, чтобы спасти сына. И я держала Финна, пока он плакал навзрыд, потому что потерял человека, которого любил больше всего на свете, и именно тогда я поняла, что не смогу так поступить с нашим Терри.
Мартин тянется через стол, чтобы взять мою трясущуюся руку.
— Мне очень жаль, — говорит он. — Я понятия не имел.
— Когда рано утром полиция привезла меня домой, таблетки все еще лежали на столе. Я отправила их прямиком в мусорное ведро. Немного полежала в постели, пытаясь понять, что мне делать. Позже в тот же день арендодатель собирался выселить меня, но я знала, что должна продолжать бороться ради Терри.
— Так вы оказались в общежитии, — заключает Мартин.
— Ага. Иногда при падении приходится хвататься за ближайшую ветку, даже если она очень низкая. И после той ночи у меня было три человека, которых нельзя подвести. Терри, Финн и Ханна.
Мартин кивает, его глаза наполняются слезами.
— Как вы думаете, с Финном все будет в порядке? — спрашивает он.
— Да, надеюсь. Хотя на суде ему придется нелегко.
— Знаю, — говорит Мартин. — Попытаюсь еще поводить его к психологу. Думаю, ему не помешает.
— А вам? — спрашиваю я. — Может, и вам пригодится.
— Может быть. Я чувствую себя таким виноватым, что жив, — признается он. — Финн любил ее намного больше, чем меня, и она была намного лучше меня во всех отношениях.
— Тогда почтите ее память, — советую я. — И покажите Финну, как сильно любили ее, сделайте то, что сделала бы она.
Я иду к своей сумке, достаю оттуда компьютерную распечатку, с которой мне помог библиотекарь, и кладу ее на стол перед Мартином.
— Вы ему сейчас нужны, — говорю я. — И он любит вас намного больше, чем вы думаете.
Доктор Халил улыбается мне, когда я прохожу мимо него в коридоре.
— У него сумка упакована с семи часов утра, — говорит врач.
— Все будет хорошо, — обещаю я. — Три ночи вместе дома.
— Какие планы?
— Просто посмотрим телик сегодня вечером. Брат все еще перебирает старые кассеты. А завтра мы идем к другу на чай.
— Терри это пойдет на пользу.
— Ага, — говорю я. — Думаю, он этого с нетерпением ждет. Познакомится кое с кем.
— Что ж, если все пойдет хорошо, в следующую пятницу он может поехать домой насовсем.
— Спасибо. За все.
Мы стоим на пороге дома Финна. Терри с бутылкой вина в руке. Брат сам купил его на свои деньги. Мы, конечно, не знали, что выбрать. Пришлось спросить у парня-консультанта.
Мартин открывает дверь.
— Привет, — говорит Терри, протягивая бутылку, — это вам. В благодарность за помощь на суде.
Мартин принимает подарок.
— Спасибо. Очень мило с вашей стороны. Я просто рад, что смог помочь. Ваша сестра так много сделала для нашей семьи.
— Ага, наша Каз молодец. Крепкая кошелка для ее возраста.
— Нахал, — отвечаю я, толкая брата локтем.
— Ладно, проходите, — говорит Мартин. — Финн в саду. Он хочет вам кое-что показать.
Мы следуем за Мартином через дом в сад.
— Привет, Каз, — говорит Финн, подбегая меня обнять. Затем поворачивается к Терри: — Привет, наш Терри, я рад, что тебе стало лучше, и я рад, что Каз подарила тебе новые туфли, когда дети в школе были к тебе жестоки. Иногда со мной тоже плохо обращаются, так что я знаю, каково это.
Терри
