полномочия управлять муниципальными складами – двумя помещениями, где до тех пор хранилось только имущество, выставленное на судебные торги (что происходило редко), и предметы, потерянные туристами. А когда «Квисисану» реконструировали и превратили в шикарный отель, все находки, имеющие минимальную ценность, были взяты на хранение, пока не выяснится, кому они принадлежат.
Он уже собирался арендовать склад за счет муниципалитета, когда один знакомый вдруг объявился с предложением купить все скопом. Джорджо согласился, выручил кругленькую сумму, и за пять лет никто ни о чем его не спросил.
Спокойная жизнь продолжалась вплоть до этого утра, когда важный кремонский архитектор позвонил, чтобы осведомиться о судьбе этой груды рухляди. Джорджо отговорился бюрократическими процедурами и, не зная, перезвонит ли архитектор еще раз, на всякий случай озаботился прикрытием для своего маленького бизнеса.
Джорджо давно не видел своего покупателя, потому что в последние годы тот появлялся все реже и реже. Он пробил его имя через регистрационный терминал: клиент был еще жив и проживал в том же месте неподалеку от Конки. По словам знакомого, он купил все эти находки, чтобы открыть заведение в стиле ар-деко, но, насколько было известно Джорджо, так и не привел свой замысел в исполнение. Когда Медвежью тропу закрыли, семья клиента осталась на мели. Тот всегда перебивался случайными заработками и уж точно не скопил деньжат на открытие собственного заведения. Стало быть, по меньшей мере часть барахла наверняка до сих пор остается у него. Убедившись в этом, он, Джорджо, сможет сказать кремонскому архитектору, что добро находится там, и выйдет сухим из воды.
Он попытался дозвониться покупателю домой, но никто не взял трубку. Джорджо провел бейджем на выходе из муниципалитета, чтобы отправиться на его поиски, но обнаружил, что к двери его машины прислонился мужчина лет шестидесяти в костюме и галстуке.
– Извините, мне нужно сесть, – сказал Джорджо.
Незнакомец показал официального вида удостоверение, и анус Джорджо сжался.
– Моя фамилия Бенедетти, – представился мужчина. – Мне нужно задать вам несколько вопросов.
69
Джерри и Франческа изучали на айпаде, подключенном к Интернету через новую сим-карту, имена владельцев автомобилей, извлеченных из-под развалин «Квисисаны». Их прислал в эсэмэс очень любезный инспектор судебной полиции, который сразу понял, что нужно Франческе, и пожелал ей удачи в поисках племянницы. Помимо прочего, в списке оказался автомобиль, зарегистрированный на имя некоего Амато – на тот момент восьмидесятилетнего деда-полицейского, которого Джерри несколько дней назад убил на мотоцикле. Версия, что Амато отвез Джаду в гостиницу «Квисисана», подтвердилась. Добрая половина остальных машин принадлежала частному охранному агентству, которое впоследствии получило название «Цапля». Лишь один автомобиль был зарегистрирован на жителя Конки, который умер задолго до начала работ.
Когда Джерри просматривал некрологи в поисках остальных членов его семьи, подоспел Танкред.
– По поводу сохранившейся обстановки гостиницы я позвонил в муниципалитет Конки, но, насколько я понял, никто толком не знает, куда она делась, – раздраженно сообщил он. – Как бы то ни было, я жду новостей. Если, конечно, этот гарант пошевелится; судя по голосу, он не слишком доволен своей работой.
– Спасибо, – сказал Джерри.
– Это я должен вас благодарить. Могу ли я сделать что-то еще?
– Можно на несколько часов доверить вам моих собак? Мы с Франческой собираемся посмотреть на «Эвкалипты», мы там никогда не были.
Франческа вздрогнула, но кивнула.
– Это поисковые собаки? – спросил Танкред.
– Нет, обыкновенные. Можете оставить их в саду, они не побеспокоят вас.
– Они очень воспитанные, – подтвердила Франческа, стараясь не думать о том, в каких случаях Джерри расставался со своей сворой.
– Без проблем, – сказал Танкред. – Хотите, я съезжу с вами? Я знаком с директором.
– Было бы замечательно, но вам лучше остаться здесь. Когда похищают члена семьи, кто-то всегда должен оставаться дома, – ответил Джерри, глядя ему в глаза. – Понимаю, нет ничего тяжелее ожидания.
Несмотря на ситуацию, Франческе захотелось дать ему пинка под зад.
Когда они снова сели в минивэн и двинулись в направлении Конки, она так ему и сказала.
– Обязательно было так лебезить перед моим братом?
– Я всего лишь бармен, выбор коктейлей тебе лучше обсудить с самим клиентом.
– Думаешь, моему брату нравится, когда ему лижут задницу?
– Я не думаю. Я знаю.
Франческа заметила, что Джерри достает из сумки новый мобильник.
– Кому ты хочешь позвонить?
– Дону Филиппо, любителю детективов.
– Не забудь, что ты представился ему католическим журналистом.
– Хвала Иисусу…
Минуты две Джерри объяснял священнику, что хочет поделиться с ним некими очень закрытыми сведениями, но сомневается, стоит ли это делать, и это его мучит. Через две минуты дон Филиппо уже умолял Джерри исповедоваться ему.
– Речь идет по-прежнему о Марии; один из свидетелей умер, мне необходимо выяснить, кто его ближайшие родственники… Фамилия его семьи – Дзеннаро. Я продиктую вам по слогам.
70
Амала слышала, как за стеной расхаживает Орест. Теперь, когда солнце переместилось, она почти видела его. Местами то, что она принимала за цементный раствор между кирпичами, оказалось чем-то вроде папье-маше, которое светлело, когда с другой стороны на него падал свет. Когда Орест двигался, мнимый раствор менял цвет, обрисовывая его силуэт грубыми и неравномерными пятнами, похожими на пиксели в старых компьютерных играх. Вероятно, таким был и весь остальной подвал, хотя Амала никогда этого не замечала. После того как Орест рассказал ей эту ужасную историю, она уже не могла ни о чем спрашивать и каждые пять минут вскакивала от тревоги.
Когда она вернулась на свое место, ведро уже исчезло, а на его месте лежала пачка «Орео». Амала не ощущала голода, но взяла парочку печений и машинально их пожевала.
– Твои любимые, – сказал Орест из-за стены.
– Тебе-то какая разница? Ты монстр.
– Ты знаешь этимологию слова «монстр»?
– Оно означает «чудо», но я употребила его не в этом смысле.
– Чудеса – это еще и предостережение со стороны богов. Они служат для того, чтобы указать людям верный путь. Не удивляйся, я тоже учился в школе. Я даже поступил в литературный университет, но потом у моей семьи возникли проблемы, и пришлось продолжать обучение самостоятельно. Я самоучка.
– А что, если твой друг не приедет? Что ты будешь делать?
– Я уже говорил, что он мне не друг. Если бы ненависть могла убивать, он бы уже сдох. Поэтому я и велел тебе называть меня Орестом. Орест – воплощение мести из древнегреческой трагедии и появился, чтобы убить свою мать.
– Ты хочешь убить свою мать?
– Не будь дурочкой. Мой враг – хищник, который убивает девушек вроде тебя.
– Та девушка, о которой ты вчера рассказывал… Это он убил ее?
