такое есть?
Его хилые руки дрожали, а пальцы… Они были словно из пластилина, он этими своими слабыми пальцами взял кость с мясом и едва удерживал её, чтобы не уронить. Потом поднял на девочку глаза и просипел:
— Вы употребляете такое?
— Ну, обычно… Мы сначала его греем на огне или в горячей воде, — ответила Светлана.
— Зачем?
— Так легче есть, оно становится мягче.
И тут Любопытный поднёс кость с мясом к своему приплюснутому носу и понюхал её. О! Девочка даже порадовалась за него:
— Вы правильно делаете, Лю, сначала неизвестную еду нужно понюхать.
— Пахнет… Странно, — просипел Любопытный, снова нюхая кость. — Не знаю. Возможно, этот запах… Он вызывает у меня интерес. И ещё он запускает во мне какие-то механизмы. Я чувствую это.
— Вам нравится? — спросила Светлана.
— Я готов попробовать это употребить, — ответил ей Любопытный, ничего не добавив; он, покачнувшись и едва не упав, стал переставлять свои ноги почти без мышц в направлении тёмной комнаты.
Он нёс кость с мясом в двух руках, словно большую ценность, а Света смотрела на его спину, на которой были видны всё позвонки, и понимала, что ему придётся обглодать немало таких костей, прежде чем он сможет самостоятельно передвигаться в этом непростом мире.
— Лю, — сказала она ему вслед, — я схожу раздобуду для вас обувь и одежду.
— Я буду вам благодарен, — отвечал Любопытный уже на пороге своей комнаты.
⠀⠀ ⠀⠀
* * *
⠀⠀ ⠀⠀
Виталий Леонидович схватил трубку и сразу принял вызов, он давно ждал этого звонка. Он ждал его всё время.
— Слушаю!
— Я звоню сказать, что всё идёт по плану, — донёсся из динамика знакомый голос капитана полиции.
— По плану?
— Да, сегодня прибыли гости, рейсом из Минска. Я встретил их. Отвёз на одну из квартир нашего знакомого.
— Он был не против?
— Конечно, ему это не понравилось, но прилетевшие его быстро поставили на место, — кажется, Лёлик улыбался. — Он не сильно возражал. Он их боится больше, чем меня.
— Значит, люди крутые?
— Истинные арийцы, — Митрохин, кажется, снова смеётся.
— Арийцы?
— Угу, все расписные, как рецидивисты, но такие сосредоточенные, чёткие, немного на половцев смахивают, но… арийцы.
— Чёрт с ними, лишь бы дело сделали. Лишь бы стрелять умели.
— Ну, не знаю насчёт умений, но настрой у них серьёзный, поели и сразу попросили отвезти их на место. Они хотели посмотреть, где им придётся работать.
— Посмотрели? И что сказали? — казалось бы, какая была разница Роэману, что сказали приехавшие специалисты, но он так устал за последнее время, так хотел закончить всё побыстрее, что интересовался даже теми мелочами, которые его не должны были волновать.
— Я им показал её парадную и окна. Они подумали и решили, что им будет удобно работать с чердака.
— Ладно, с чердака так с чердака. А инструмент у них есть?
— Нет, наш знакомый обещал достать. Сказал, что завтра всё будет.
— Ты поторопи их. Мне надоело ждать, — говорит Роэ и сам удивляется тону, с которым это сказал. В его голосе слышалась плаксивая просительность.
— Да, потороплю, но всё равно раньше завтрашнего вечера они к работе не приступят, я ещё им ключи от чердака и от входа в парадную не сделал.
— Ясно, но всё равно не тяни, — теперь он уже не просил, теперь он снова требовал, — надо закончить дело как можно скорее.
— Я помню об этом, — произнёс Лёлик. Роэман думал, что он уже закончил, но полицейский продолжил: — Кстати, есть новости о нашем коммерсанте.
— И что за новости? — это Виталию Леонидовичу тоже было интересно.
— Мага сорвался из города со всей семьёй. Короче, свалил отсюда.
— Ублюдок, я сказал ему, чтобы он сам сделал дело, но, видно, он не захотел, вот и решил убраться.
— Не совсем так, — вдруг произнёс Митрохин. — Я прессанул его человечка только что. Одного из тех, что в его офисе ошивались, там картина вырисовывается такая.
— Слушаю, — Роэману было интересно.
— Он с одним из своих людей решил поехать на дело сам. Но там что-то пошло не так, и короче, — Виталий Леонидович уже не сомневался, что полицейский смеётся, — короче, этот Мага каким-то образом, может от волнения, отстрелил себе два пальца. Поехал в больницу, ему их пришили, и он тут же забрал семью и свалил из города, взяв только своего шофёра. Всё бросил и уехал.
— Клоун, — зло произнёс Роэман, ему смешно не было, — убогое ничтожество. По-хорошему было бы неплохо найти его и наказать, да некогда этим заниматься.
А ещё Роэ понимал, что в этой смешной истории всё может быть не так, как казалось полицейскому. Мартышка тоже думал, что запросто расправится с девкой.
— Ладно, как что-то будет — сразу позвоню, — произнёс капитан Лёлик, прежде чем проститься.
— Я жду, я всё время жду, — заверил его Виталий Леонидович.
⠀⠀ ⠀⠀
* * *
⠀⠀ ⠀⠀
Бремя. Она уже даже стала забывать, какое это удовольствие. И это удовольствие складывалось из массы самых неожиданных чувств и ощущений. Бледная Госпожа по-новому открывала для себя вкусы разных блюд. Жареное мясо. Жареное мясо — она не уставала его есть, брала руками целые большие куски, пачкая в жир и одежду и руки, и даже волосы. Разные виды мяса — жаренные в жиру, жаренные на углях, печённые в духовых шкафах — сводили её с ума одним запахом.
А ещё острые твёрдые сыры, сладкий красный лук, вишня. Она просила себе самой спелой вишни. И поедала её с забытым уже удовольствием.
Привратница требовала себе блюда, которые не пробовала сотни лет, она вспомнила, что такое аппетит и как всё становится вкусным, если ты неожиданно для себя стала вдруг ужасно голодной. А ещё ей нравилось приходить в ярость по всякому пустяку и бить своих слуг только за то, что подвернулась под руку.
А один раз прекрасная Бледная Госпожа, которую за глаза
