— А что там смотреть? Неприятное место.
Он отложил бумаги и сообщил, что завтра из низины доставят заказанную живность, но Злата уже загорелась увидеть первопричину создания этого замка, и ей было не до цыплят или коз.
— Вы там были? Но даже не рассказали! — не в шутку обиделась она.
— Там ничего интересного, и я сразу забыл о нём, — покаялся мужчина.
— Ну как же не интересно? Где он? Далеко от замка? Он большой и в виде озера, или бьёт из-под земли фонтаном? — Злата подумала, что хорошо хоть вспомнила об источнике не через десять лет перед отъездом!
— Замок поставлен над источником, — Имрус улыбнулся, видя Златино нетерпение. — Надо спуститься в подземелье и немного пройти в сторону.
— Давайте сходим! — предложила она, и было видно, что она отправится туда в любом случае.
— Тогда оденьтесь теплее, там очень холодно. Вода в источнике должна бы замёрзнуть при той температуре, что установилась там, но она лишь странно выглядит.
— Странно? Это как? — вот теперь стало действительно интересно, а не ради галочки или достоверной росписи на стене.
— Очень ровная поверхность и как будто плотная. Я не подходил близко. Мне там было некомфортно. Я чувствовал, как будто вода испытывает по отношению ко мне агрессию.
— Вы там были один?
— Да. Местные считают, что у воды нельзя никому быть, кроме правителя. Эта традиция поддерживается со времён основания замка.
— Неужели никому не любопытно и никто не прокрался туда?
— Может, из-за любопытных волшебство и исчезло, — резонно заметил генерал. — Князь никого не пускал к источнику.
— А как же воду фасовали в бочки, в бутылки? Ведь её же продавали!
— Вольрик каждое утро открывал шлюз, и вода стекала по жёлобу вниз, где её разливали.
— Хм, то нельзя никому к воде подходить, то прямо в руки рабочим течёт. Что-то они тут скрывали, вам не кажется?
— Наверняка, — подтвердил Имрус, — но это было не моё дело, тем более после того, что учинил князь над своей семьёй. Я спешил спасти хотя бы его сына, да и своих раненых у меня было полно, так что я не задерживался здесь.
— Так может, сын вернёт волшебство источнику?
— Король не уверен, но надеется на это.
— Тогда ему бы пораньше отпустить сюда править наследника, — заметила Злата.
— Я думаю, что он хочет женить юного князя на своей племяннице. Когда ему исполнится двадцать пять, ей будет пятнадцать. Так он избавится от новых возможных наследников на своё место и в случае удачи с источником получит управляемого князя.
— Пятнадцатилетняя девочка должна управлять практически взрослым мужчиной? — недоверчиво хмыкнула она.
Имрус с удивлением посмотрел на Злату:
— Она же лэра высшей линии, разве может быть иначе? — и приблизился к ней, показывая всем своим видом, что он ждёт её повелений.
Злата не стала уточнять, дело в личных качествах юных лэр или в умело направленном воспитании. Её это не касается, а вот к источнику потянуло, будто на привязи. Она попросила Имруса подождать её и, надев тёплые сапожки с шубой, которую уже убрала на хранение, отрапортовала, что готова.
Генерал улыбнулся, протянул руку, и она сразу привычно взялась за два крайних пальца, чтобы следовать за ним. Они спустились в подвал, часть которого уже была заставлена их припасами, вытащенными из зазеркалья. Прошли по тёмному коридору, зажигая факелы через один, добрались до запертой двери. Имрус приложил к ней княжескую печать, и дверь бесшумно отъехала в сторону.
— Ого! — восхитилась Злата, скрывая охватившую её дрожь возбуждения и нетерпения.
Становилось всё интереснее, а ещё ей хотелось бежать к источнику. Имрус же, наоборот, хмурился и замедлял шаг. Ему казалось, что даже воздух сгущается вокруг него, препятствуя его движению. Он хотел бы вернуться, но Злата уже почти бежала вперёд, таща его за собою.
Мрачные коридоры, ледяной холод, осязаемая темнота, но она как будто ничего не замечала. Увидев замершую воду в идеально круглом озере, она восторженно воскликнула и собралась подбежать к ней, но генерал её не пустил. Девушка вела себя неестественно беззаботно. Он не раз замечал, что Злата не любила темноту, не переносила узких коридоров, но тут словно бы ничего не видела, мчась к цели.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
— Имрус! — оборачиваясь, воскликнула она, не понимая, почему они не подходят к водяной кромке.
Раз пришли, надо обязательно смочить хотя бы пальцы, чуть побрызгать, а может, даже попробовать воду на вкус. Надо, обязательно надо! Неужели он не чувствует? Но из уважения к нему она сдерживала свой порыв, ожидая его разрешения.
Она вопросительно смотрела на него и не замечая того, продолжала тянуть его к воде. Вдруг взгляд мужчины изменился, стал страшным. Она бы его испугалась, если бы не видела, что он смотрит ей за спину. Какая там из воды выползла крокозябра? Злата даже не стала оглядываться и, следуя порыву Имруса, который дёрнул её к себе, попробовала отбежать ему за спину.
Не успела. Кто-то сильный с лёгкостью подхватил её под мышки и поднял вверх, а генерал с рычанием вцепился в неё и потянул к себе.
— Не отдам! — едва можно было различить в его нечеловеческом рыке.
Несколько резких толчков и болезненных объятий с двух сторон выбили из девушки воздух. Она не в силах закричать, принялась отдирать от себя руки чудовища, но никак не могла их нащупать. Хваталась за них, но кроме мокрой пустоты ничего не было, а вот на Имрусе стала растворяться одежда, как будто на него плеснули кислоты.
Злата в ужасе начала активнее сопротивляться, и ей удалось развернуться и увидеть, что за ней стоит водяной вал и это он тянет её к воде. Страха за себя не было. Скорее, испуг из-за неожиданности происходящего и удивление, а ещё сбивали с толка чужие тоска и боль.
В этот момент водяной вал отбил её у Имруса и заглотил. Теперь Злата лучше увидела состояние генерала и обомлела. На мужчине спереди от одежды остались одни лохмотья, а руки были прожжены до мяса.
Всё происходило слишком быстро, чтобы что-то понять, но сама она не чувствовала ни малейшей боли, даже капельки жжения, а он погибал, спасая её.
Имрус, не колеблясь, бросился в возвращающийся в озеро водяной вал, но Злата изо всех сил оттолкнула его ногами. Она погрузилась в воду, а её мужчина отлетел на берег. Ей было видно, что он раз за разом пытается войти в озеро, зовёт её, но в этот раз вода встопорщилась иглами и больше не подпускала его близко. Злата интуитивно просила источник:
— Не калечь, он люб мне. Не обижай, прошу! — сама же покорно отдалась на волю озера, лишь бы не сердить источник и спасти Имруса.
А вода ластилась к ней, жаловалась на тоску и одиночество, на горькую женскую долю. Показывала свою историю с момента рождения. Вот маленький родничок, возле которого любят встречаться влюблённые. Прошло время, и люди из родника сделали колодец и к нему за водой ходят чаще женщины. Они разговаривают, смеются, а потом дым, огонь — и долгие века никого нет.
Края колодца осыпались, воды с вершины горы напитали родник и образовалось озеро. А потом рядом поселилась одинокая женщина. Злата поняла, что она была сильной магиней и после её смерти к воде перешла её сила.
Снова бежали годы, озеро стало идеально круглым и радовалось любому посетителю, будь то горный козёл или заползшая змейка. Когда к вершине вновь поднялись люди, то присутствие жизни очень понравилось источнику, но он всегда отдавал предпочтение женщинам. Их энергия была созвучна с ним и его волшебство усиливалось. Последнее время до полного затишья только княгиня с дочерями ходила каждое утро к озеру и пела тоскливую песню, а князь стоял в стороне.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
Заручившись словом приходить каждый день, источник вынес Злату на берег. Пещера теперь освещалась тысячами искр и в ней становилось тепло. Девушка скинула неподъёмную мокрую шубу, сапоги, верхнее платье и, продолжая чувствовать все эмоции источника, одновременно щедро делилась своими и уже сама вошла в воду по пояс. Она не отрывала взгляда от едва дышащего Имруса, следящего за ней безумным взглядом и протянула к нему руки.
