Ингвар подумал, что это забавно, когда люди хоронятся, пробираясь в двадцати метрах под тобой, как на ладони для выстрела. И понял, что стал холоден и твёрд, как валун, раз сейчас ему кажется что-то забавным.
Удобно, чтобы сбросить горшочек с колдовским прахом. Эх, знать бы, как эта штука работает. Муравьи или пиявки? Нет.
В хвосте плёлся раненый и тот следопыт, что решил ему помогать. Когда Красные Волки достигли дубов, Ингвар вернулся за дерево. Помахал Грязнульке на другой берег Навьего озера.
Многое сейчас зависело от того, поняла ли его девочка.
Исполнит ли всё в точности?
«Я холоден и твёрд. Двадцать-двадцать-двадцать! Я валун».
Сделай всё, что зависит от тебя — а в остальном положись на судьбу.
Глава 66 Дождь Стрел
Глава 66
Дождь Стрел
Ингвар разобрал мостки ещё утром, по первому же свету.
Снял отсыревшие доски, поставил вертикально, вдавил в глинистое дно. Соорудил небольшую стенку, за которой сейчас пряталась девочка. Нинсон не стал тратить верёвку на то, чтобы их связать, и время на то, чтобы выточить подпорки. После нескольких попаданий доски соскользнут с осклизлых пеньков.
Сделай всё, что зависит от тебя — а в остальном положись на судьбу.
Ингвар откопал бревно, заменявшее рыбакам стол. Развернул поперёк оставшегося от мостков следа. Привязал лук Бранда. Опытным путём установил прицел, потеряв половину снарядов. Грязнульке приходилось ложиться на спину, упираться в бревно и выпрямляться с тетивой в руках. Мышц спины и ног хватало там, где недоставало силы в руках. Кукла ориентировалась, глядя на разметку вбитых в землю колышков. Они наглядно обозначали, до каких пор распрямляться.
Девочка должна была выпустить первую стрелу, едва увидит сигнал Великана. Потом сосчитать зарубки, которые Ингвар вырезал прямо на бревне.
И только после этого выстрелить ещё раз.
Снова сосчитать зарубки и выстрелить.
Никакими иными способами объяснить ей понятие «подождать» не получалось. Потом она отступит в лес, спрячется и выйдет, когда всё закончится.
Нинсон опасался, что ответные стрелы Красных Волков могут зацепить Грязнульку, если она высунется из-за бревна. Но понимал, что те несколько секунд, на которые девочка отвлечёт Красных Волков, решат исход дела. Так что он не мог пренебречь этим преимуществом и отправить её в кусты.
Что она потом будет делать в этих кустах, если его схватят или убьют?
На словах кукла всё поняла. Нинсон тяжело вздохнул.
На словах-то все всё прекрасно понимают.
А вот когда дело доходит до дела…
«Давай, девочка, сделай, что зависит от тебя. А в остальном я положусь на судьбу».
Ингвар проклял свой план и свою доверчивость, когда в нужное время стрела так и не вылетела из-за бревна. Но кукла исполнила всё в точности, несмотря на заминку.
Стрела с костяным наконечником вонзилась ровнёхонько посреди тропинки. Она летела медленно, по широкой дуге, так что Фэйлан успела крикнуть, предупреждая людей, и найти укрытие.
Но все остальные лишь бестолково попадали в траву на самой тропинке. Грани и вовсе остался стоять, как был. Следопыт беззастенчиво заслонился раненым.
Ингвара настораживала подобная растерянность при обнаружении засады, продемонстрированная бывалыми наёмниками. Он списал это на то, что в поиски по мокрому лесу отрядили самых худших. Ведь лучшие отжали себе место при трофеях в лагере Эшера.
Красные Волки подползли к дубам у дорожки. Вчера Ингвар и сам лежал в корнях одного из этих дубов, с мыслью о том, что нашёл превосходное укрытие, чтобы спрятаться и понаблюдать за Навьим озером. Таков и был расчёт.
Под Ингваром, с левой стороны дорожки, оказалась Фэйлан и два здоровых бойца. Они затаились, и Нинсон не видел их. Под другим дубом заняли оборону Грани, черноглазая, раненый, следопыт и Красный Волк.
Ингвар медленно выпрямился и посмотрел на дерево напротив. В семи-восьми шагах проходил шнур, державший ловушку. Для этого и был припасён ржавый срезень — стрела с широким наконечником. Ингвар добросовестно натачивал кромки весь последний час, пока сидел в ветвях. Он прицелился и бросил в верёвку руну Иваз.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
Потом такую же руну мастерства Третьего Лоа бросил на стрелу. Потом бросил третью Иваз, стягивая две руны на манер шнурка в вороте рубашки.
Сделай всё, что зависит от тебя — а в остальном положись на судьбу.
Судьба не подвела. Стрела вонзилась точно в верёвку.
Всё-таки всего семь шагов.
Хороший стрелок мог бы исполнить такое с семидесяти.
Вязанка превращенных в колья молодых осинок ухнула вниз. Звук тетивы в вышине прозвучал, как пощечина дракона. В это же время на тропинку приземлилась вторая стрела, посланная Грязнулькой. Зажужжал трос, скользящий по дереву. Затрещали сломанные ветви.
Следопыту достало реакции отпрыгнуть. Красный Волк врезался в Грани, но всё равно нашёл силы откатиться. Его отравленный друг валялся в корнях и стонал, держа больную руку. Он не мог ни откатиться, ни отпрыгнуть. Черноглазая пыталась вытянуть его из-под падающих кольев. Её тоже должно было задеть. Спас обоих Грани, который руками закрыл их от рухнувшей ловушки.
Острия соскочили с плотных наручей. Но в ударе оказалось достаточно силы, чтобы мужчине отбило руки и стукнуло о двоих вжавшихся в корни людей. Но все были живы. Сломанные руки лучше, чем размозжённые головы.
Ингвар приложил ко лбу руну Инги.
Разъял её на два уголка Ярра, подтащив их к бровям.
Окунул Ярра туда, где на лбу Ишты рисуют третий глаз.
И нырнул в быстрый поток восприятия. Он не стал быстрее и ловчее, но всё, включая собственное тело, замедлилось. Смазано кричали люди. Не спеша задирали головы.
«Двадцать-двадцать-двадцать!»
Отпущенная тетива лениво толкнула мешкающую стрелу. Ингвар выстрелил в Красного Волка. Натяжение у лука было хорошим, наконечники великолепны, древки тяжелы, а стрелял он менее чем с тридцати шагов и к тому же вниз. Стрела пробила ногу, пригвоздила налётчика к земле и ушла в почву, так глубоко, что из раны остался торчать лишь хвостовик.
Второй раз он промахнулся. Но на Красного Волка стрела, воткнувшаяся прямо между его ладонью и выпавшим топориком, произвела впечатление. Хотя Нинсон целился в руку.
Третья прошила плечо убегавшего в лес следопыта. Прячась от ловушки, он оказался на дорожке меж дубов на открытом и простреливаемом пространстве. Наконечник пробил ему руку и разрезал бок.
Третья Грязнулькина стрела по чистой случайности чуть не убила Красного Волка.
Казалось, что их обстреливают с двух сторон.
— Замрите! — рявкнул Ингвар. — Грани, ты там жив?
Из этих восьми человек Нинсон знал по именам только Грани и Фэйлан. Надо было показать осведомлённость и превосходство. Хотя бы так.
— Жив он! У него обе руки сломаны, урод!
Красные Волки должны понять, насколько проще сдаться. Убивать не хотелось. Да Нинсон при всём желании и не мог бы перестрелять их. Стрел не хватало.
Если он не победит милосердием, то не победит никак.
Ингвар пытался воскресить в памяти все ужасные минуты кипящей красной ярости, пережитые в алой палатке. Но взбаламученный злой оргон не получалось направить на неловко копошащихся внизу людей.
На Иггуля — да.
На Бранда — да.
На Бентэйна — да.
На кукловодов — о да!
Но эти ребята… они, кажется, были не такие…
— Ты и ты. — Великан указал на следопыта и Красного Волка. — Говорите, что сдаётесь! Снимайте луки, топоры, ремни и куртки. Бросайте всё это на дорожку. Обувку тоже снимайте. Только штаны оставляйте, чтобы мне на пупки ваши не любоваться. Потом выкапывайте друзей из-под веток. Они тоже пусть разоружаются. Забывчивых предупреждаю сразу: кто не снимет сапог или ещё чего, получит стрелу. Шмотьё сбрасывайте на дорожку и топайте к озеру. Тех, кто исполнит, не убью.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
Люди переглядывались.
У Нинсона был заготовлен правильный вопрос. Тут две хитрости.
